Парижский вариант

аков прежней богемы жила и работала новая. Солнце уже зашло, и последние угольки догорающего дня красили небо унылым серовато-желтым цветом. Черные тени накрывали мостовые и палисадники, в воздухе висели запахи перегара, гашиша и олифы.

— Вот эта улица, — пробормотал наконец по-французски перепуганный мойщик пробирок. — Тогда... можно... я пойду?

Хаким Гатта был ростом по плечо Джону Смиту. Этот смуглый курчавый человечек с бегающими глазами имел одно-единственное достоинство: он проживал этажом выше доктора Акбара Сулеймана.

— Пока нет, — отрезала Рэнди, затаскивая лаборанта обратно в тень. Джон короткой перебежкой присоединился к ним. — Какой дом?

— П-п-пятнадцатый.

— Квартира? — уточнил безжалостный Джон.

— Т-третий этаж. Последняя. Вы же обещали, что заплатите и я пойду?

— Кроме проулка, других выходов из дома нет?

Хаким решительно закивал.

— Или через парадное, или переулком. Третьего выхода нет.

— Ты бери проулок, — бросил агент своей соратнице. — Я — парадное.

— И с каких пор ты главный?

Хаким было попятился, но Рэнди ловко ухватила его за воротник и ткнула стволом под нос. Лаборант зажмурился и обмяк.

— Извини, — пробормотал наблюдавший за этой интерлюдией Джон. — У тебя есть идея получше?

— Нет, — неохотно созналась Рэнди, — но ты в другой раз все равно спрашивай! Помнишь наш спор о вежливости? Давай пошевеливаться. Неизвестно, надолго ли он тут задержится, когда узнает, что мы спрашивали о нем в Пастеровском. Переговорник у тебя?

— Само собой.

Джон похлопал себя по карману черного плаща и быстрым шагом двинулся прочь. Стены улицы светились окнами — в четыре, пять, шесть рядов. Дойдя до пятнадцатого дома, агент прислонился на пару минут к стене у подъезда, оглядываясь. Мимо проходили люди — кто в бар или бистро, а кто и домой. Немногочисленные парочки наслаждались весенним теплом и обществом друг друга. Выждав, когда никого из прохожих не оказалось поблизости, Джон нырнул в подъезд.

Дверь оказалась открытой, и консьержки не было. Вытаскивая из-под плаща свой «вальтер», агент взлетел на третий этаж и прислушался, припав к двери последней квартиры. Из дальней комнаты доносился шум радио, потом кто-то открыл кран, и струя воды ударила в тазик. Джон осторожно подергал ручку — само собой, заперто. Замок стандартный, пружинный, не из сложных. Вот если внутри стоит засов, попасть в квартиру будет намного труднее, но большинство людей беспечны и запираются на засов только по вечерам.

Вытащив из кармана небольшой набор отмычек, агент принялся за работу и так увлекся, что не заметил, как шум воды стих. Автоматная очередь с грохотом прошила дверь в двух пальцах над макушкой агента. Воздух наполнили разлетающиеся щепки. Что-то ударило Джона в бок, и агент рухнул на пол, крепко приложившись левым плечом. «Черт, — мелькнуло в голове, — я ранен...» Накатило головокружение; агент с трудом поднялся на четвереньки и пристроился обок продырявленной двери, едва удерживая обеими руками «вальтер». В боку пульсировала