Среди нас(СИ)

Игнатьев задумался о том, что когда ходит пешком, он ничего не замечает вокруг. Очень рассеянный. В данный момент он подметил, что идет и не смотрит по сторонам, ни на дорогу, которую переходит, ни на людей вокруг, ни на что. Случалось, это довольно часто. "Пора переставать так делать," - подумал следователь.

Его машина в последнее время была не в лучшем состоянии, и в основном она стояла больше на стоянке, чем у дома, что его очень огорчало. А денег на починку ее не хватало долгое время. Вот, Марк тогда возмущался насчет "щедрого" отношения Анатолия к Илье, а сам, когда Вадим попросил у него денег в долг на ремонт машины, отказал, хотя мог бы пойти на уступки. Вадим знал про его жлобство, но не обижался, все время надеясь, что когда-нибудь Марк пересмотрит свое ненормальное отношение к деньгам.

Следователь задумался, включилось его воображение и он, глядя просто вперед прямо или иногда под ноги, шел, думая о чем-то, о своем.

Его воображение было слишком богатым, ему надо было выбирать профессию писатель, а не следователь. Хотя он не выбирал, а пошел на поводу. Зачастую Вадим забывался в своих мыслях. Самым безобидным было то, что он мог легко пройти мимо нужного места на автомате. Также бывало и так, что Вадим Игнатьев мог начать с кем-то разговаривать, но через несколько минут, через короткое время, когда ему надоедало слушать собеседника, он просто-напросто отключался.

Иногда даже были моменты, когда он сам начинал беседу о чем-то интересующем его, а потом когда начинал говорить тот, с кем он об этом говорил, Вадим его переставал слушать и забывал то, что хотел поведать ему. Хоть так часто и бывало, но только не на работе, он очень ценил труд Марка, когда тот помог ему дойти до ранга "следователь", поэтому видя сколько Марк Игнатьев затратил на это сил, он просто не мог бросить эту работу, хоть и не любил ее.

Да кто вообще в наше время любит свою работу? Процентов пять-десять? Или, конечно, может быть побольше? Это не важно. Важно то, что такие люди существуют и их немало. Это большая проблема для современного общества. Ладно, если это профессия такая же, как и у Вадима, он хотя бы пытается добросовестно работать, а если это какой-нибудь врач, и он совсем брезгует своей профессией? А если этот врач чего-то боится, например, крови? Тогда очень сложно представить какой из него будет специалист.

Вадим Игнатьев, просто ненавидящий свою профессию, был другим, он был совсем другим, он ненавидел все это, но все-таки пересиливал себя и работал. Он всегда себя спрашивал: "А где мне будет еще лучше?" Верный и единственный правильный ответ - нигде.

Он уже подходил к полицейскому участку, конечно, он и не надеялся добиться расположения Марины Евсеевой, поэтому уже знал, что нужно готовиться к худшему. Но и подумать не мог, что худшее нужно было ожидать не от Марины, а от самого себя.

Вадим открыл входную дверь полицейского участка и свернул к стойке, где стоял один полицейский, который знал обо всем и обо всех. Он обычно ничем дельным не занимался, зато посплетничать, он был в этом деле мастак. Поэтому то, что нужно было узнать, узнавали в основном у него. К нему подошел Вадим и спросил, что здесь где-то должна находиться Марина Евсеева и тот, естественно, ответил где она и с кем она.

Вадиму ничего не оставалось, как пойти по лестнице на нужный ему этаж, в нужный кабинет, хотя он хотел задержаться у "сплетника" и узнать последние новости. Но как бы ему не хотелось остаться, он против своей воли поплелся наверх.

К огромному сожалению, пришлось по непонятным для него причинам идти разговаривать с Мариной в самый худший кабинет с просто отвратительными условиями, он пообещал себе потом обязательно узнать почему так получилось.

Когда Вадим зашел, он был немного в шоке. Здесь, именно в этом месте следователь давно не бывал. Да и последний раз он сюда забрел по ошибке. Тут было не очень чисто и плохо освещено. Темно-зеленые стены, покрытые обычной краской, люминесцентный светильник на потолке, состоящий из четырех лампочек, две из которых нормально не работали, а нервно мигали каждую минуту. Небольшой деревянный стол посередине комнаты и два стула около него. Какие-то бумаги в углу комнаты, папки и другие не очень нужные вещи. Пыль на подоконнике. Очень маленькое окно. В общем, больше ничего интересного.

Возможно, это когда-то была комната, где устраивались допросы, поэтому здесь такой минимализм. Да и зеркало сзади, которое только с этой стороны смотрится как зеркало, но с другой как обычное стекло, указывало на этот факт. Странно, сколько Вадим проработал в этом полицейском участке, именно здесь, в этой комнате, он был от силы второй раз. "Интересно, почему? Ответ не ясен", - спросил он себя.

Этот полицейский участок был довольно старым. Но его постоянно и своевременно ремонтировали. Часто текла крыша, и было очень холодно, пока не поменяли все окна. Но зато снаружи он выглядел довольно неплохо. Белое трехэтажное здание за большим, выкрашенным опять же в белый цвет забором. Большие ворота и куча камер наблюдения. В общем, все как надо. Но как бы хорошо все не выглядело с наружи, необязательно, что все так будет хорошо смотреться изнутри. И это место тому доказательство.

- Здравствуйте! - не успел Вадим войти, как с ним уже поздоровался психолог, Марина промолчала. Следователь кивнул ему головой, про себя подумав: "Кто это?". Вадим хотел было спросить это, но тут же остановился, вспоминая тот случай, когда Марк посмеялся над ним в машине, что тот не знает недоучившегося врача Сашу Ковлинского.

- Долго меня ждете? - задал вопрос Вадим, глядя на Марину.

- Нет, но вы могли бы и поторопиться, - ответил ему психолог и встал со стула, придвинув его на место. - Почему опоздали? Попали в пробку?

- Да, - ответил Вадим, улыбнулся и посмотрел на часы и понял, что благодаря его ускоренному шагу, он опоздал всего лишь на пятнадцать минут, неужели это так много?

- Ваш брат сказал, что у вас сломана машина, так как же вы попали в пробку? - начал придираться к нему психолог.

Он встал напротив Вадима и сложил на животе свои руки. Он был намного выше, чем следователь Игнатьев, поэтому последнему пришлось бы поднять голову что бы посмотреть на него, но он лишь наклонил ее в бок и посмотрел исподлобья, и это со стороны выглядело как Вадим с большим презрением и недовольством относится к нему, и его высокий рост на него не производит никакого впечатления.

Но на самом деле следователь об этих вещах не думал, он считал это мелочь, что при таком выражении лица он выглядел очень язвительно. Хотя ему и вправду не понравилась эта чересчур большая придирчивость психолога к нему.

- Я ехал на такси. И вообще, кто ты такой, чтобы я перед тобой отчитывался? - ответил ему Вадим. Сказать именно так было гораздо лучше, чем ответить, что следователь опоздал, потому что долго ел у себя дома. Да и к тому же опоздание на пятнадцать минут, не считалось для него опозданием.

- Что ж ладно, тогда я пойду, - ответил ему психолог, подчеркнув свою воспитанность и интеллигентность тем, что не заметил вопроса Вадима и ушел.

Следователь подумал, что если он не счел того человека - хорошим человеком, то в дальнейшем они скорее всего не пересекутся, а с Мариной он решил, что обойдется без всяких любезностей, потому что психолог его здорово разозлил, и если он оденет добрую маску и будет из себя корчить хорошего, то он просто с ума сойдет от вездесущего ханжества.

Вадим, конечно, извинился, что именно тут им придется разговаривать, но Марина, не обратив на него внимания, показала своим видом, что ей все равно. Она была полностью противоположна по настроению Анатолию. Марина была неподвижна, смотрела только в одну точку и отвечала на вопросы следователю четко, коротко и ясно. Конечно, мысли ее были не об этом, ее мужа убили, и это не самоубийство, но главное то, что ее, как и всех, тоже подозревали в смерти Ильи. Но с другой стороны у Вадима было на самом деле впечатление, будто бы Марина чего-то скрывает, хотя то, что сказал Анатолий про нее, следователь не знал. Он попытался разбавить тишину: