Капкан на честного лоха

потерял способность рассуждать логически. Сверху донеслись какие-то шорохи и скрипы, будто кто-то передвигал с места на место тяжелую мебель.

Климов последним усилием перевернулся на спину.

Полная темнота. Он даже не понимал, закрыты или открыты его глаза. Только чувствовал, как сверху ему на лицо летит то ли сухая земля, то ли мелкий песок. Крышка погреба скрипнула. Приподнялась, распахнулась. Со свой позиции Климов увидел темный абрис мужской фигуры. Человек встал на колени. В люк просунулась голова в шапке.

– Эй, – сказала голова.

На секунду Климов ослеп, в глаза попала пыль. В лицо пахнуло неземной легкой свежестью. Но что это за человек? Климов не знал, откликаться ли ему на голос или сохранять молчание.

– Эй, эй, вы, – придушенным голосом позвал человек. – Слышь…

Климов открыл рот, но вместо ответа снова зашелся кашлем.
* * *

Маргарита Павловна и Цыганков не спешили закруглять завтрак, потому что торопиться некуда. Они вышли из забегаловки, когда время уже подошло к полудню. Спустились к остановке, проехали три квартала на автобусе, когда вышли, свернули в темный кривой переулок, застроенный гнилыми трущобными домишками.

Цыганков, счастливый и хмельной от стакана водки, от жирной обильной пищи, от свалившейся на голову безграничной свободы, шел сзади женщины, свистел и помахивал дорожной сумкой. Маргарита остановилась возле калики, велела Цыганкову ждать за забором, сама прошла на двор, поднялась на крыльцо и постучала в дверь. На крыльце показался какой-то небритый сумеречный субъект в свитере и душегрейке, сшитой из некрашеных кроликовых шкурок.

Он вернулся в дом, через минуту снова появился на крыльце, проворачивая на указательном пальце связку ключей, спустился с лестницы. Маргарита махнула Цыганкову рукой, мол, иди сюда и пошла за хозяином. Цыганков прошел на участок, свернул за дом. Оказалось, что там, спрятанный от людских глаз, помещался кирпичный гараж на две машины. Мужик открыл ворота, Цыганков увидел вымытую пятидверную «Ниву» цвета молодой травы, по виду почти новую.

– А я уж устал вас ждать, – сказал хозяин и вздохнул. – Думал, не придете.

– Куда же я денусь, если отдала задаток, – ответила Маргарита.

Мужик вошел в гараж, погладил машину по капоту и крылу, погладил нежно, ласково, так не всякую женщину гладят. Снова вздохнул.

– Никогда бы не отдал машину, – сказал он. – Но деньги очень нужны.

– Кому сейчас деньги не нужны? – нетактично влез в разговор Цыганков.

Мужчина неодобрительно покачал головой, будто молодой человек портил ему последние, самые трогательные минуты прощания с родным сердцу автомобилем.

– Я подзарядил аккумулятор, – сказал он. – Шины подкачал. Побегает ещё моя ласточка.

– Какие нежности при нашей бедности, – проворчал Цыганков.

Хозяин открыл дверцу, сел за руль, выгнал машину из гаража. Затем запер ворота, подошел к женщине, вытащил из кармана душегрейки и передал ей сложенную вдвое бумагу. Маргарита пробежала глазами рукописные строчки доверенности, достала