Современный детектив ГДР

— Позавчера в конце дня на вашем дворе видели «вартбург». Что вы можете об этом рассказать?

Кранепуль не мешкал с ответом. На лице его отразилось едва заметное удивление, но отнюдь не растерянность.

— Что угодно. Я хочу купить этот «вартбург». Разве это противозаконно?

— Конечно же, нет, господин Кранепуль. Но мы хотели бы узнать, у кого вы собираетесь купить машину?

— У доктора Николаи из Клейнмахнова.

— Черт подери! — не удержался Арнольд.

Крейцер тоже не мог скрыть свою радость.

— Расскажите нам, пожалуйста, все по порядку. Откуда вы знаете доктора Николаи и как он с вами встретился?

Кранепуль досадливо передернул плечами.

— Вы извините, но я никак не возьму в толк… Что-нибудь случилось?

— Машина доктора Николаи попала в аварию.

— А-а, тогда понятно. — У Кранепуля стало скорбное лицо. — Она сильно повреждена? Я, признаться, уже уплатил задаток.

— Нет, всего лишь царапина на крыле. Но при столкновении тяжело пострадал велосипедист.

Кранепуль опустил глаза и промолчал.

— Вы готовы отвечать на вопросы? — упорствовал Крейцер.

— Конечно. — Кранепуль уперся большим пальцем в щеку, а указательным поднял кончик носа. — Вот уже год, как мы надумали купить машину. Дети подрастают, а жене врач посоветовал не увлекаться мотоциклом. Вообще-то мы заядлые мотолюбители.

Он указал на многочисленные фотографии, развешанные по стенам. Фотографии изображали господина и госпожу Кранепуль возле мотоцикла на фоне всевозможных достопримечательностей. Госпожа Кранепуль была на целую голову выше своего супруга, имела несколько худощавое лицо, сияющие глаза с морщинками от смеха и приятный рот. В одежде она отдавала предпочтение пестрым юбкам, вышитым блузкам и туфлям на низком каблуке. Кранепуль окинул горделивым взглядом эти многочисленные свидетельства своих туристских успехов и продолжал рассказ:

— Деньги на машину свалились неожиданно. Жена получила наследство. И вы, конечно, знаете, что новой надо очень долго дожидаться. Поэтому мы начали подыскивать себе подержанную машину в хорошем состоянии. И вот примерно две недели назад мы нашли в «Меркише фольксштимме» объявление о продаже «вартбурга» выпуска 1964 года. Мы сразу написали, и нам повезло. Еще через неделю, нам позвонил некий доктор Николаи, сослался на объявление и наше к нему письмо, и мы договорились, что в среду примерно около половины восьмого он приедет к нам, чтобы показать машину. Ну, приехал он без двадцати восемь, я хорошенько осмотрел машину, через час примерно мы столковались, и он уехал.

Круговыми движениями Кранепуль огладил венчик волос на голове, достал из кармана своей бархатной куртки кожаный кисет, резную трубку и принялся набивать ее.

— Вы, помнится, что-то говорили про задаток?

Кранепуль раскурил трубку, загасил спичку и бросил ее в круглую пепельницу, стоявшую на подставке возле кресла.

— Понимаете, такой вышел занятный случай, — заговорил он и, надув щеки, выпустил облачко сладковатого дыма. — Доктор Николаи закатил машину во двор, и я осматривал мотор, покрышки и дно кузова — должен, кстати, отметить, что машина у него в образцовом порядке и прекрасно ухожена, — как вдруг с улицы позвонили. Молодой человек на «яве» требовал вызвать к нему доктора Николаи. От волнения он весь побагровел, сразу набросился на доктора и начал кричать истерическим голосом, что доктор уже пообещал продать «вартбург» ему, что он по роду службы никак не может без машины, что он, мол, хочет подрядиться таксистом и открыть какую-то мастерскую — словом, много чего наговорил.

— А доктор Николаи как на это реагировал?

— Доктору все это было очень неприятно, он то глядел на меня, то качал головой, то пожимал плечами. Этому молодому человеку он объяснил, что ничего ему не обещал, он говорил с ним примерно месяц назад о продаже машины, но разговор был не конкретный, и у него, у доктора, создалось впечатление, что, хотя молодому человеку машина действительно нужна, он не располагает пока необходимой суммой. Ну и наконец, он, доктор Николаи, хотел бы узнать, как молодому человеку пришло в голову устраивать эту сцену именно здесь и в такой момент. А молодой человек от этих слов прямо лишился рассудка, я даже испугался, что у него начнется приступ падучей: он дрыгал руками и ногами, заикался, чуть не пускал слюну. Он-де видит, что доктор Николаи намерен продать машину, как же так, ведь все его будущее зависит от этой машины. Он был в Клейнмахнове, на квартире у доктора, а там ему сказали, что доктор уехал в Берендорф к некому господину Кранепулю, который хочет купить машину. — Кранепуль сердито посмотрел на погасшую трубку, снова раскурил ее и продолжал свой рассказ: — Он расстегнул молнию на своем комбинезоне, вынул из кармана пачку денег, ткнул ее доктору под нос: «Вот я достал деньги, пять тысяч в задаток, — вопил он, — обещайте машину мне, и я немедленно передам деньги вам! Я не постою за ценой, сколько скажете, столько будет!» От волнения у него свалился с головы защитный шлем, он успел подхватить его, снова нахлобучил на голову, но при этом уронил деньги — короче, вел себя как заправский псих. Доктор Николаи успокоил его как мог, сказал, чтобы он пришел к нему утром — и они все спокойно обсудят. Ведь еще нигде не сказано, что я возьму машину. Ну, молодой человек вроде бы успокоился, вскочил на свою «яву» и умчался.

Крейцер поднял руку, словно желая приостановить поток слов, и сказал:

— А теперь я попросил бы описать этого доктора Николаи. Как он выглядел?

Кранепуль ненадолго задумался, после чего дал описание, никак не подходившее к доктору. Крейцер и Арнольд вопросительно переглянулись.

— Спасибо, этого достаточно, — сказал Крейцер. — Да, почему вы дали ему задаток?

Кранепуль пожал плечами:

— Знаете, после всей этой истории у меня возникло странное чувство: доктор Николаи как-то переменился, стал каким-то рассеянным, словно мысли его были где-то далеко. У меня создалось впечатление, что слова молодого человека оставили след в его душе. Я и призадумался. «Вартбург» был роскошный, чем дольше я его обнюхивал, тем яснее мне это становилось. Мне даже и цвет исключительно понравился. Я не хотел выпускать его из рук. Я тогда подумал про себя: а чем мы хуже этого мотоциклиста? Наличность у меня дома имелась, так как я знал, что при таких сделках продавец предпочитает взять хотя бы часть наличными. Было немного, три тысячи марок, но я все равно предложил доктору задаток. Возьмет он его — считайте, что сделка состоялась, он уже не сможет раздумать или передумать. — Кранепуль положил трубку в пепельницу и сел поудобнее. — Доктор Николаи, как мне показалось, был удивлен моим предложением и сперва даже не хотел его принять. Мы прошли в дом, выпили по чашечке кофе, потолковали о том о сем, к слову он упомянул, что впереди у него трудная ночь, дежурство в клинике, и приехал он ненадолго, чтобы не ломать уговор. Поэтому он не может дольше оставаться. Я еще раз спросил, не возьмет ли он задаток. Доктор помялся, помялся и взял. На деньги он выдал мне расписку и еще конверт со своим адресом, который нашел у себя в бумажнике, когда искал листок бумажки, чтобы написать адрес на нем. Далее он сказал мне, что раньше чем через месяц машину я не получу. У него через месяц подходит очередь на «волгу», да еще он хочет перед этим куда-то уехать. Как только все будет в порядке, он мне позвонит. Я, конечно, согласился — лишний месяц меня ничуть не смущал.

— А молодой человек называл себя? — спросил Крейцер. — Мы обратились бы к нему как к свидетелю.

— Нет, к сожалению. Он не представился, но доктор Николаи, судя по всему, был с ним знаком. Он ему, правда, говорил «вы», но раз или два назвал по имени. Похоже на Конни или что-то в этом роде.

— А местности, откуда приехал Конни, никто не называл?

— Нет, об этом речи не было.

— Номер мотоцикла вы не запомнили?

Кранепуль покачал головой.

— Кто в такие минуты запоминает номер! По-моему, я его вообще не видел.