Гений сыска (СИ)

На следующий день, с восходом солнца, мы позавтракали, свернули бивак и выехали в обратный путь. Аргамаки, привязанные к заднему бамперу УАЗа на длинном шнуре, грациозно рысили сзади.

За рулем теперь сидел Саня (нога у нашего спутника еще побаливала), рядом массивно высился Жора, а мы с монголом расположились сзади.

- Получается, контракт мы не выполнили, - сказал, выворачивая в очередной раз руль, Крыжановский.

- Не скажи, - качнулся на сидении Жора. - Захоронение что? Мелочь. А все то, что мы увидели и везем с собой, это научная сенсация. Причем мирового масштаба.

- Это да, - присоединился к нему Тугудай. - Мое правительство будет весьма довольно.

До Улан-Батора, оберегая ценнейших лошадей, добирались вдвое дольше и сдали их под расписку, полученную Тугудаем, в одном из государственных пригородных хозяйств. Где тех сразу же взяли под бдительную охрану.

Затем, оставив нас в гостинице, дипломат отбыл в свое министерство на доклад, пообещав заехать за нами на следующий день. Для представления руководству.

Утром, примерно в девять, когда мы вернулись с завтрака, в номере раздался телефонный звонок.

- Олооний мэнд* - раздался в трубке голос Тугудая. - Как почивали?

- Спасибо, отлично,- ответил я.

- Через полчаса за вами приедет машина. Будьте готовы (вслед за чем последовали длинные гудки).

В назначенное время под окнами остановился черный "мерседес", а чуть позже мы ехали с молчаливым шофером по еще пустынным улицам Улан-Батора.

Достигнув центра, свернули на главный проспект и вскоре остановились перед помпезным дворцом правительства Монголии. Украшенным по фасаду высокими колоннами и конными статуями Чингисхана с двумя нукерами.

- А ведь совсем не похож, - сказал Саня, когда мы поднимались по широким гранитным ступеням к входу.

За высокими дверьми, рядом с охраной, нас уже ждал Тугудай, одетый как для дипломатического приема.

- Прошу следовать за мной,- сказал он, после того, как мы обменялись рукопожатиями.

Миновав огромное, с ковровыми дорожками фойе, отделанное мрамором и цветным туфом, мы поднялись бесшумным лифтом на третий этаж и оказались в обширной приемной.

- Премьер-министр вас ждет, - поднялась из-за стола с телефонами и компьютером, миловидного вида, модно одетая девица.

Тугудай толкнул створку высокой двери, и мы оказались в начальственном кабинете.

Он был обычного для таких мест интерьера, за центральным, красного дерева столом, под портретом Сухэ-Батора*, сидел средних лет, худощавый человек, а за вторым, длинным и расположенным вдоль ряда выходящих на фасад окон, еще десяток. В том числе одна женщина.

- Доброе утро господа, проходите и присаживайтесь, - на хорошем русском, сказал премьер, сделав радушный жест в сторону ряда мягких стульев. Стоявших у боковой стены.

- Здравствуйте, - кивнули мы в ответ и исполнили, что требовалось.

- Мы заслушали доклад министра иностранных дел о результатах вашей работы (продолжил премьер) и ознакомились с вашими находками. И честно скажу, пребываем в шоке. Поскольку налицо сенсация мирового масштаба.

Будем считать, договор, подписанный в Москве, вы успешно выполнили.

- Спасибо, - ответил за всех Жора. - Мы старались.

- Разрешите вопрос? - обратился к премьеру, один из сидящих за столом у окон. В темных очках и с коротким "ежиком"

- Пожалуйста.

- А не встречались ли мы с вами в Москве?

- Встречались, - чуть улыбнулся Жора. - В кабинете Генерального прокурора. Я был у него помощником по особым поручениям. А это мои сослуживцы,- кивнул на нас с Саней. Тоже работали в центральном аппарате. Теперь мы в отставке и занимаемся историческими изысканиями.

Задавший вопрос был республиканским прокурором и обстановка стала можно сказать дружественной.

Премьер, а также присутствующие (среди них были министры иностранных дел, государственной безопасности и культуры) захотели выслушать нас о необычном путешествии. И мы удовлетворили их желание.

- Да, фантастика,- резюмировал премьер, когда рассказ был окончен, а остальные потрясенно молчали.

Затем была оговорена судьба доставленных нами артефактов.

Поскольку все они являлись подарками Чингисхана и принадлежали нам лично, мы, проявив добрую волю, решили передать Монголии трех арабских скакунов, десяток изумрудов, а также свои халаты и шапки. А кроме того разрешили переснять на фотопленку, все Санины рисунки.