Страсти по Веласкесу

– Вы еще здесь! Как хорошо!

– Забыли что-то сказать? – улыбнулась я.

– Забыл сказать? Нет! А в общем… да! Забыл! Только не сказать, а спросить!

Бардин запнулся и вдруг широко улыбнулся. Вот уж не думала, что он умеет так улыбаться! Сердце зашлось в бешеном ритме румбы, и мне показалось, что я вот-вот грохнусь в обморок.

– Представляете, вы ушли, а я стою у двери и не могу понять, отчего мне так муторно. Послонялся немного по квартире, и вдруг в голову пришла мысль, что вы исчезли навсегда, и я не смогу вас увидеть. Ведь вы не оставили ни визитки, ни номера телефона, а я, кроме имени, ничего о вас не знаю.

Я, отказываясь поверить в услышанное, недоверчиво спросила:

– Так вы ради этого бежали за мной?

– Конечно! А зачем же еще?

Казалось, мой вопрос вызывает у него искреннее недоумение.

– Ну, не знаю. Мало ли… – пожала плечами я.

– Дадите мне свой телефон? – снова улыбнулся Бардин.

Сердце подпрыгнуло и замерло.

– А почему бы и нет? – сказала я и улыбнулась в ответ.

После встречи с Бардиным настроение у меня явно улучшилось, и теперь мне даже вспоминать было смешно, в каком унынии и тревоге я пребывала еще совсем недавно. Теперь мне все виделось в розовом свете, к поискам картины хотелось приступить немедленно, не теряя ни единой драгоценной минуты, а что касается таинственного заказчика, так ничего странного в его поведении я уже не находила. Ну, не пожелал человек представиться, захотел остаться анонимным. Так это же его право! Он ведь платит, значит, может и музыку по своему вкусу заказывать.

Я невольно расплылась в улыбке, представив себе этакого толстячка с потной лысиной и огромными усами, трясущего пачкой баксов и требующего сыграть любимую «Семь сорок».

Бритоголовый детина в серебристом «лексусе», стоящем рядом со мной на светофоре, решил, что улыбка адресована ему, и, высунувшись из окна, спросил с ухмылочкой:

– Девушка, телефончиком не снабдите? Вместе повеселимся. Поехали в сауну со мной, а?

– Отвали, урод! – фыркнула я и, воспользовавшись его замешательством, резко рванула вперед.

Машина с незадачливым ухажером осталась далеко позади, и я тут же про нее забыла, вернувшись в мыслях к своему странному клиенту. Все-таки любопытно, кто он, этот Крез. Нужно позвонить Гере и узнать, выяснил ли он что-нибудь.

Свободной рукой я извлекла из кармана мобильник и набрала Герин номер. В этот раз, в отличие от предыдущего, он взял трубку стразу, вот только голос звучал несколько неприветливо:

– Слушаю!

– Гера, ты? – по привычке спросила я.

– Конечно, я! А кого ты рассчитывала тут застать, если звонишь мне? – сварливо осведомился он.

– Да ладно тебе… – начала было я, но тут из телефонной трубки донесся звон разбиваемого стекла и пронзительный женский визг:

– Вы меня еще не знаете! Всех вас выведу на чистую воду! И тебя, Герочка, тоже. Не рассчитывай на мое прощение! Нет, ну надо же, защитник выискался! Ненавижу!

– Слушай, ты, истеричка! Закрой дверь с той стороны и больше никогда здесь не появляйся. Я твоими закидонами сыт по горло! Я с тобой уже сам неврастеником стал! – в ярости заорал Гера, забыв, что держит в руке трубку.

– Пожалуйста, уйду! Только я этого так не оставлю! – прозвучало в ответ, а следом раздался страшный грохот.

– Что там у тебя? Стена обвалилась? – осторожно поинтересовалась я, боясь вызвать у Геры новую вспышку гнева.

– Лизка дверью шарахнула.

– А перед этим что-то вроде разбилось?

– Она стаканом в окно запустила, – тусклым голосом пояснил Герасим.

Мне стало жаль Геру. Он, конечно, не подарок, а временами бывает просто невыносим, но оказаться в эпицентре женских истерик – это и врагу не пожелаешь!

– По какому поводу собачитесь?

– Лизка дурью мается. Она вторую жену своего отца ненавидит, и из-за этого у нее временами желчь разливается. В такие моменты с ней сладу нет – скандалит и все крушит, что под руку попадается.

– Она вроде и на тебя орала… или я чего-то не поняла?

– Все ты правильно поняла. Я, видишь ли, не поддержал ее в нападках на мачеху.

– Да ты что?!

– Угу. Сказал, что она нормальная баба… и даже очень симпатичная.

– Да ты что! Кто ж такие вещи под горячую руку говорит?!

– А ну вас всех! – в сердцах заявил Герасим. – Ты сама-то чего звонишь?

– Моей проблемой занимался?

Вопрос Гере не понравился, но оправдание себе он нашел быстро:

– Некогда мне было. Ну ты ж сама слышала – то одно, то другое! За компом спокойно посидеть возможности нет!

– И когда можно надеяться на результат?

– Как сделаю, так сразу и позвоню, – ответил Гера и, не желая развивать тему, повесил трубку.

Мы с Дашей сидели на ее кухне и пили чай. Нет, не так! Это я, закутанная в ее толстый банный халат, сидела с чашкой в руках и делала вид, что наслаждаюсь крутым кипятком. Что же касается Дарьи, то она моталась из угла в угол и сердито бубнила:

– Ну, как можно быть такой легкомысленной? Выложить всю подноготную первому встречному! До этого ж додуматься надо!

С тихой улыбкой я наблюдала за подругой и в нужных местах покорно кивала. Спорить настроения не было, тем более что права она была на все сто! Я и сама бы все это себе сказала, причем в куда более емких выражениях.

– Чего молчишь? – ворчливо поинтересовалась Дарья.

– Слушаю и соглашаюсь, – миролюбиво откликнулась я ей в спину.

Дарья швырнула ложку в кастрюлю, развернулась ко мне и, уперев руки в крутые бока, воскликнула:

– Соглашается она! Ты ж вроде говорила, что этим делом заниматься не будешь?

– Говорила, – покаянно вздохнула я.

– Так зачем поехала?!

– Из любопытства.

– Врешь ты все! – притопнула ногой подруга. – Врешь! Деньги отдавать тебе жалко стало. И не строй из себя лапочку, на меня твои ужимки не действуют, я тебя как облупленную знаю!

Ох, правду говорила подруга! Конечно, занялась я этим делом исключительно из-за денег, отрицать это было бы глупо. Но… и это главное! Я вовсе не собиралась этого стыдиться!

– Ну что ты разошлась, честное слово? Да, я на деньги позарилась. Так ведь и сумма не маленькая! Согласись, нужно умом тронуться, чтоб не попытаться их заработать. А что касается неприятностей с Бардиным… так, может, даст Бог, ничего такого и не случится, а мы еще и в прибыли окажемся.

– Если случится, поздно каяться будет, – проворчала Дарья, но по голосу чувствовалось, что гнев ее пошел на убыль.

Уже в следующую минуту Дарья вдруг подсела к столу и, заговорщицки понизив голос, произнесла:

– Я ведь знала, что так и будет. Чуяло мое сердце, что ты не сдержишься и влезешь в это дерьмо.

Я досадливо поморщилась:

– Ну сколько можно об одном и том же?

Подруга на мое недовольство внимания не обратила:

– Что делать думаешь?

– Следы картины искать. Визит к Бардину многое прояснил. Теперь я точно знаю, что картина – не фикция. Она действительно существовала, по крайней мере, до тысяча девятьсот тринадцатого года.

– И что тебе это дает?

– Немало. Во-первых, появляются основания надеяться, что этот заказ не пустышка и не провокация. А во-вторых, понятно, в каком направлении нужно двигаться дальше. Сначала выясним, кто похитил картину из дома Батуриных, а уж потом проследим ее дальнейшую судьбу.

– Умная! Через столько лет искать собралась, – фыркнула Дарья.

– Кстати, скажи, как у тебя самой с деньгами.

– Нашла о чем спрашивать! Все как всегда! Полный абзац!

– Вот тебе еще один повод активно заняться поисками картины. – Я вытащила из сумки несколько стодолларовых купюр и положила перед подругой. – Пока ничего не заработали, держи это.

– Зачем?

– Затем, чтоб с голодухи не померла! Кто тогда меня пилить будет, а? Да я с непривычки от такой райской жизни заскучаю, впаду в тоску и безвременно погибну.

Дарья согласно кивнула, сгребла деньги и сунула их в карман халата: