Сдирающий кожу

— Полежите, пока заморозка начнет действовать, а я тем временем все подготовлю.

О’Коннор натянул пару латексных перчаток восьмого размера, взял шприц и набрал в него пропофола. Потом положил шприц в почкообразный лоток из нержавеющей стали, поставил его на небольшую тележку и подкатил поближе к пациентке. Сев на табуретку у изголовья кровати, доктор наклонился к женщине:

— Ну, что вы чувствуете?

— Боюсь… — с трудом проговорила она, — губы меня не слушаются.

Она попыталась улыбнуться, но верхняя губа не двигалась.

— Прекрасно. Теперь закройте глаза и немного поднимите подбородок.

Мысленно представив себе, что́ находится под кожей, доктор проследил лицевую вену: как она пересекает подчелюстную железу и исчезает под кожей верхней губы. Он вошел в нее иглой и ввел пропофол прямо в вену. Еще пара секунд, и анестетик начнет действовать: пациентка не сможет даже пошевельнуться.

Доктор О’Коннор положил шприц обратно в лоток и снова подошел к шкафу.

— Что чувствуете?

Она не ответила. Он вернулся к процедурному столику и посмотрел на нее. Глаза были широко открыты, и доктор поднял руку, чтобы заслонить их от яркого света лампы. Зрачки женщины постепенно расширились.

— Прекрасно, вы слышите меня, но шевелиться уже не можете.

Он снова сел на табуретку и взял ее за руку. Все тем же успокаивающим докторским голосом произнес:

— Знаете, я вас всей душой презираю.

В глазах женщины вспыхнули искры страха, хотя дыхание оставалось ровным и спокойным. Ему нужно было время, чтобы исчез привкус желчи, стоявший в горле, и несколько секунд доктор сидел, слушая музыку.

— Не волнуйтесь, я много всего умею делать, не только эти дурацкие инъекции.

Он сердито оглядел процедурную комнату, потом несколько раз глубоко вздохнул. Когда доктор снова заговорил, в его голосе слышалась печаль.

— Но не здесь. Мы переберемся туда, где можно будет не спешить. Мое искусство не терпит суеты.

Глава 32

— Извини, ее не было на месте, Алекс, — несчастным голосом сказала Донна, снимая промокший плащ и кладя деньги на край кровати.

— О Господи, посмотри на меня, я выгляжу просто омерзительно.

— Вовсе нет, — успокаивала его Донна, пробуя взять за руку. — Ты очень красивый.

Она посмотрела на него, который раз удивляясь, как сильно изменился человек, которого она когда-то полюбила. Когда они впервые встретились в «Бутсе», у Алекса были длинные светлые волосы, зачесанные назад, и в несомненно мужском лице проглядывала какая-то странная мягкость. Иногда Донне казалось, что женщина была там все это время.

Постепенно его внешность менялась. Поверхностные изменения вроде устранения растительности на лице происходили мгновенно. Для этого хватило лазерной эпиляции и женских гормонов. Потом настал черед операций. Угловатые скулы были смягчены и сглажены, подбородок уменьшен и скруглен, губы увеличены. Теперь исчезли тяжелые квадратные челюсти, и нос превратился в маленький и изящный.

Когда в прошлом году у Алекса появилась грудь, смена пола внезапно стала реальностью. Но он по-прежнему не хотел, чтобы она обращалась к нему в женском роде. Только когда он поедет в Голландию и там ему сделают вагинопластику, тогда он станет настоящей женщиной.

Он снова взял зеркало и начал ощупывать свое адамово яблоко.

— Мне нужна операция, чтобы от него избавиться.

— Со временем избавишься, Алекс. Просто надо потерпеть. Ты уже так много сделал.

Донна подошла к нему, обняла и принялась ворошить пальцами его короткие волосы. Понемногу Алекс успокоился.

Таким она его никогда еще не видела. Все трудности, которые пришлось им преодолеть, лишь укрепляли ее желание остаться с ним. Но таким Алекс никогда не был. А теперь он позволил себе поднять на нее голос. Донна уже проходила через это с другими мужчинами. И каждый раз все кончалось побоями и разрывом.

Негромким голосом она сказала:

— Та женщина, о которой я тебе рассказывала… Фиона. Она еще раз заходила в мотель. Ей кажется, что в соседнем номере было нападение на девушку по имени Алексия. Она ее всюду разыскивает, чтобы удостовериться, что с ней все в порядке. Для нее это как наваждение, она не отступится.

Алекс поднял голову. Уголок его рта дергался, как будто он пытался выдавить жалостную улыбку.

— Что значит «всюду разыскивает»?

Донна вздрогнула.

— Много лет назад у нее погибла дочь, и Алексия — следствие комплекса вины. Ей кажется, что если она отыщет эту девушку и выяснит, что она жива и здорова, то в ее собственной жизни все устроится. Она ходила на Миншулл-стрит и расспрашивала проституток. Ей сказали, что Алексию видели в «Кримсоне», так она и там побывала.

— Это она сообщила обо всем детективу?

— Да, тому самому, которого я видела у доктора О’Коннора. Алекс, ты что-нибудь понимаешь? В ту ночь в отеле…

Он швырнул зеркало на тумбочку у кровати; стекло треснуло.

— Дай мне ее адрес.

— Зачем?

Он сел на кровати, свесив ноги из-под ночной рубашки.

— Гордон Дин был извращенец.

Донна молча смотрела на него.

— Он хотел привязать меня к кровати, чтобы воплотить свои гнусные фантазии. — Алекс взглянул на ее реакцию. — Он хотел меня унизить.

Донна подняла руку ко рту.

— Что ты несешь?

— Честно. Он убил бы меня, если бы я позволил ему связать мне руки. Я предложил связать его первым. Он согласился. Он такой же, как все. Я интересовал его не как женщина, а только как трансвестит.

Он потянулся рукой к паху и ухватил пенис через ночную сорочку.

— Если бы не это, я был бы ему неинтересен. Поэтому я убил его и взял деньги.

Донна медленно обернулась, чтобы еще раз посмотреть на лежащие на кровати пятидесятифунтовые банкноты.

— Убил?..

— Донна, мы ведь уже почти у цели. — Алекс протянул руку. — Вот она, уже совсем рядом. Мы бы жили в Амстердаме и никого не боялись. Мы могли бы быть счастливы вместе. И тут появляется эта Фиона и грозит все разрушить. Дай мне ее адрес.

— Что ты с ней сделаешь?

— Просто поговорю. Объясню, что я — Алексия, что я жива и здорова, и попрошу оставить нас в покое.

Он встал и натянул лиловый спортивный костюм прямо на ночнушку.

— Дай мне ее адрес, Донна, прошу тебя.

Донна ссутулилась на кровати, слегка раскачиваясь взад-вперед.

— Ты его убил?

Секунду он смотрел на нее, потом повернулся к зеркалу и начал наносить макияж, стараясь замазать синяки под глазами. Надел парик и зачесал пряди волос вперед, чтобы свисали на глаза, замотал шею шифоновым шарфом, стараясь, чтобы складки материи скрывали край лица.

— Адрес, Донна.

Молчание.

Он надел туфли на высоких каблуках, потом повернулся. Ее сумочка лежала на кровати. Громко стуча каблуками, Алекс подошел и взял ее. Записная книжка оказалась там, и он принялся листать страницы. Записей было немного.

Наконец Донна подняла глаза:

— Не надо. Отдай.

Она сделала слабую попытку забрать у него книжку. Алекс отвел ее руку.

— Это она? Фиона Уилсон? Она?

— Не смей ее трогать!

Донна попыталась встать, но Алекс оттолкнул ее обратно на кровать. Никогда раньше он не пользовался силой. Она свернулась клубочком. Он вырвал из книжки страницу и вышел из комнаты.

Звонок заставил Фиону чуть дернуть головой от неожиданности. Она взяла салфетку и вытерла размазавшуюся помаду. Потом оглянулась на дверь. Она никого не ждала. Наоборот, через час ей нужно было быть в отеле аэропорта, там ждал ее первый клиент.

Звонок зазвонил снова.

На этот раз Фиона положила помаду в косметичку и встала. Одернув платье, подошла к двери. Когда она выглянула в холл, звонок зазвонил еще настойчивее.

Она подошла к входной двери и посмотрела в глазок. Ничего не было видно, кроме катившихся по стеклу дождевых капель и огромного букета цветов.

Это от Джоан Перкинс! Как пожелание удачи. Наверное, она всем своим новым моделям присылает цветы перед первым свиданием! Как мило!