Гроссмейстер сыска

Гайворонский мрачно посмотрел на него и ничего не ответил.

– А чего ты, собственно, Вячеслав, боишься? – серьезно спросил Гуров. – Говорят, Скока в подъезде пьяный уголовник прикончил. Может, ты чего другое слышал?

– Ничего я не слышал! – отрезал Гайворонский. – А в чужие дела я не лезу, ясно? Скок мне кореш был – ну и что из этого? Думаете, я ночей не сплю, думаю, как его убийц наказать?

– Ну, чем ты ночами занимаешься, мы видели, – сказал Гуров. – Не хочешь никого наказывать – не надо. Не ожидал я, правда, что ты такой поклонник ненасильственных действий, но, в конце концов, каждый по-своему с ума сходит. Так мы от тебя многого не требуем. Всего-то сказать, с кем Скок от тебя со дня рождения ушел.

– Да не помню я! – прорычал Гайворонский.

– Ну пацаны твои должны помнить, – сказал Гуров. – Наверняка же народу у тебя море было. Кто-то должен был что-то запомнить. Ты бы знаешь что? Списочек своих гостей нам составил, а мы бы с каждым из них сами побеседовали… Как тебе такая идея?

Гайворонский, который все больше и больше мрачнел, наконец не выдержал.

– А пошли вы! – сдавленно выкрикнул он, круто развернулся и решительно зашагал к своим.

– Ты все же подумай! – крикнул ему вслед Крячко. – С нами тоже лучше дружить, чем ссориться!

Гайворонский даже не обернулся. Брагин кашлянул и осторожно спросил:

– Я тут что-то не понял. Станислав что-то про наркотики говорил. Эти наркотой занимаются, что ли?

– Занимаются они, положим, бензином, – ответил Крячко. – Наркотой они балуются. Слабость у них такая. Хотя и стараются они казаться сильными, а слабость у них такая имеется. Чувствуешь, куда я клоню?

– Я чувствую, – сказал Гуров. – Лучше расскажи, что ты у экспертов узнал. Был ты у них?

– А як же? – самодовольно откликнулся Крячко. – И должен заметить, что у меня для вас подготовлен настоящий сюрприз, господин полковник! Сейчас выкладывать или сначала покинем смиренное кладбище?

Гуров еще раз внимательно огляделся по сторонам в надежде все-таки увидеть одинокую мужскую фигуру с большим зонтом. Но незнакомец, видимо, окончательно пропал, и Гуров распорядился:

– Давай без прибауток! Неудобно перед Андреем. Человек черт знает что о нас подумает. Говори серьезно и по существу.

– Ты вот все ищешь, кто последний Скока видел, – сказал Крячко, подмигивая. – А я тебе скажу, кто его видел. И даже телефончик этого человека назову. Ну, не личный, а его организации, но с твоими талантами разыскать какого-то таксиста, так это раз плюнуть!

– Ты узнал телефон таксопарка, где Скок заказывал ночью машину? – поразился Гуров.

– Ну, на сто процентов я не уверен, что это была именно та ночь, – скромно уточнил Крячко. – У меня просто не было времени проверить. Да и, честно говоря, телефон этот нашли эксперты. Кстати, по личному распоряжению следователя Миронова экспертам категорически запрещено делиться информацией, касающейся убийства Скока, – все только с его милостивого разрешения. Мне-то, конечно, ребята не отказали, но велели молчать, как партизану. Короче говоря, этот номер оставался на мобильнике Скока, который нашли в его кармане. Его проверили, и это оказался таксопарк. Согласись, если на твоем мобильнике последним остается номер таксопарка, то почти наверняка ты заказывал перед смертью такси!

– Молодец, орденами награжу! – с искренней признательностью сказал Гуров. – Если этот таксист видел, что за женщина приехала вместе со Скоком… – он обернулся к Брагину. – Ты, майор, случайно фотографии своей красотки с собой не захватил?

Брагин многозначительно похлопал по нагрудному карману.

– Я подумал, что фотография не помешает, – сказал он. – Но, повторяю, паршивая. Вряд ли по этой фотографии ее мать родная узнает.

– Мать не узнает, а таксист запросто, – усмехнулся Гуров. – У этих ребят глаз наметан. Во всяком случае, так принято думать…

– Тогда поехали! – потянул его за рукав Крячко. – Я весь промок и от вида могил вот-вот впаду в меланхолию. А мне еще надо показаться до обеда в главке. Его превосходительство сегодня не в духе, а с этим не шутят!