Поселок (СИ)

сада Старшины, разрезая сырой воздух.

Светлую Наташину голову он заметил уже издали – выцветшие на солнце ее длинные

волосы. Наташа стояла на песочной залысине у самой воды. Увидев Борьку, быстро отвернула

голову в сторону.

Возле коряги, скрестив ноги, сидел Костик. На расстеленной газете разложены детали

конструктора – плата приемника и несколько жгутов цветных тонких проводов; он

рассматривал картонные бирочки с цифрами.

Борька подошел ближе и спросил:

– Зачем?

– Он здесь валялся. Ты, правда, его выбросил?

Борька промолчал. Ему хотелось сказать, что он шел, чтобы забрать конструктор и сделать

приемник. Но он сказал:

78

– Можешь взять себе, – и смело обернулся к Наташе. Но та молча рассматривала Костины

руки и Борьку словно не замечала. Даже избегала встретиться с ним взглядом, наблюдая за

Косточкой исподлобья. Завести с ней разговор Борьке представлялось немыслимо трудным,

стыдным делом.

– А мне приснилось, что мой папа сделал для меня из настоящего трамвая самокат –

соврал Борька.

Он надеялся, что это рассмешит, или, по крайней мере, смягчит настроение ребят.

Наташа промолчала, а Костик продолжал сопеть, присоединяя провода.

– Такой же самокат, как ты, Костя, придумал. Солнечный. Но только на три места, –

продолжал врать Борька.

Костик остановил взгляд на своей работе и секунду думал. Затем поднял голову, спросил:

– Для всех нас? Да? – и доверчиво уставился на Борьку. – Для тебя, для Наташи и для

меня? Да?

– Ну да. А ты как думал?! – вспыхнул Борька и снова глянул на Наташу. Но она по-

прежнему смотрела на Костины руки.

– Вот здорово! – тихо, будто это была тайна, сказал Костик, встал и робко приблизился к

Борьке. – А ты уже не сердишься? Да? Ты уже помирился? – спросил он, радостно глядя на

Борьку.

Наташа бросила короткий испытывающий взгляд на Борьку и осталась неподвижной,

точно ожидая чего-то, и это было похоже на продолжение вчерашней ссоры. Борька отвел

глаза в сторону, секунду колебался, но преодолев себя, подошел к Наташе и молча протянул

ей ладонь.

Наташа испугано посмотрела на протянутую руку и тихо проговорила:

– Я не хотела с тобой мириться, Боря.

– Почему?

У Борьки вдруг внутри что-то оборвалось.

– Потому, что ты, Боречка, часто влазишь не в свое дело. И из-за тебя другим попадает… –

сказала она и от волнения покраснела. Еще не приходилось ей высказывать таких дерзких

мыслей, хотя думала она всегда так же, как сейчас. Но Борька даже не шевельнулся. Он стоял,

потупив взгляд, как вчера прижатый к вишне маленький Костик. Наташе на миг показалось,

что перед нею теперь два Костика, одинаково обиженные, и оба вот-вот заплачут. При виде

такого сходства ей вдруг стало жалко Борьку. Она торопливо подала ему руку и сама же

пожала его холодную податливую ладонь.

От такой сцены Костик тихонько и радостно подпрыгнул, уселся на прежнее место и, как

ни в чем не бывало, занялся своим делом.

– Боря, а можно я тебе на день рождения подарю этот радиоприемник, когда сделаю?

Ладно?

Борька кивнул, невнимательно слушал Костика и старался придумать что-нибудь такое, за

что потом человека бы зауважали.

Наконец он вспомнил:

– Как, по-твоему, если на твоей земле посадили чужие яблони, то чьи будут яблоки,

которые поспеют на них?

– Не знаю, – пожала плечами Наташа.

– Твои. Ты хозяйка земли, значит твои. Ясно? А если у тебя уворовали твою землю, что

нужно сделать, чтобы вору не достались яблоки?

Наташа растерянно посмотрела на Борьку.

Борька торжествующе ухмыльнулся:

79

– Спилить деревья. Понятно? Но это не женское дело. Я даже Косточку боюсь брать с

собой. А вот Плутона… Это другое дело. Плутоша пойдет. А где он? – спросил оглянувшись

Борька.

– Спит, – сказала Наташа, – он всегда спит утром. А ночью везде бегает, стережет ваш дом

от чужих собак и воров.

– Ничего, – сказал Борька, повеселев, – сейчас он будет здесь, – и, заложив пальцы в рот,

свистнул.

Наташа торопливо закрыла ладонями уши, напряженно наморщив лоб.

В начале сада высокая трава, как от набежавшего ветерка, заколебалась, волна устремилась

вниз, до слуха долетел нарастающий сухой шелест. Подгоняемый охотничьей страстью,

Плутон во весь дух мчался «по бездорожью». Вырвавшись на простор, он кинулся к ребятам в

ноги, восторженно лая.

Наташа запищала, разыгрывая переполох, вскочила на корягу, поджимая то одну, то

другую ногу, как будто наступила босыми ногами на горячий асфальт. Костик тут же запрыгал

возле Плутона, пытаясь поймать его за хвост. Борька хохотал, хватаясь за живот и показывая

на Плутона пальцем…

Когда все насмеялись, Борька сказал:

– Стойте здесь, я сейчас!..

Он скоро вернулся, неся под мышкой ножовочную пилу.

– Поможешь, Косточка? – спросил он так, как обычно обращаются друг к другу мужчины.

Костик молча подошел, потрогал пальцем острые звенящие зубцы.

– А зачем? – спросил он.

– Есть дело. У нас военное задание. Мы уходим, а Наташа остается и будет нас встречать,

как… женщины встречают мужчин после опасных походов. Идешь?

– Иду, – сказал Костик, не задумываясь, куда и зачем нужно было идти. Просто он знал, что

с Борькой будет интересно – и пошел следом, взяв Плутона за ошейник, как сыскную собаку.

Наташа вначале подумала, что это такая игра – игра в войну, которую придумал Борька, –

потом засомневалась. Потом почувствовала, что все выглядит гораздо серьезней, и ей стало

не до шуток, как любил говорить ее папа. Охватила слабая тревога. Она замерла и, глядя

ребятам вслед, не могла произнести ни слова. Но когда за Борькиной в кустах скрылась спина

Костика, невольно вскрикнула:

– Это не твое дело. Вернись, Боря! Не лезь туда. Костик, не ходи за ним!

Головы ребят, уже едва заметные в зарослях терна, росшего на берегу, неумолимо

удалялись и утопали в зелени.

– Ой, куда же они?! – вскрикнула она, словно рядом было кому пожаловаться.

Сердце стучало так громко, как никогда даже после быстрого бега. Она прислушивалась к

самой себе, спрашивала себя: что теперь делать, чтобы остановить ребят? Оглядываясь назад,

как будто надеялась, что откуда-нибудь из кустов вот-вот с хитрыми улыбками и криком,

решив ее напугать, вынырнут Борька и Костик, бросилась бежать к дому бабы Марии.

Выстрел прозвучал за спиной неожиданно и странно, словно выдуманная история вдруг

превратилась в явь. Наташа и баба Мария замерли на тропинке. Внизу, где заканчивался забор

участка Старшины, заросшей бузиной и малиной, дрогнули и наклонились в сторону

верхушки кустов. Раздвигая ветви белеющими на солнце руками, из них выкарабкался

Борька. Не глядя на бабу Марию и Наташу, он протрусил мимо, вскочил на крыльцо и

скрылся за дверью. Следом медленно шел Костик. Съежившись и став еще меньше, он

приблизился к Наташе. Вяло опустился на пыльную тропинку, уставился на заросли бузины.

Вскоре появился Плутон. Поскуливая и виляя задом, пес волочил ногу. За ним на сухой

потрескавшейся земле оставались следы от капель крови… Костик отодвинулся, пропуская

80

Плутона, неотрывно глядя ему вслед. Ползком, поскуливая, пес залез к себе в конуру. Костик

шмыгнул носом, приложил кулаки к глазам, растирая слезы и вздрагивая, пошел к калитке на

улицу.

Дома Борьку хватила лихорадка. Его трясло. В холодном поту он пролежал на диване

остаток дня.

Вечером к нему приходили Наташа и Костик. Их не пустили. Борькины родители сказали,

чтобы они оставили Борьку в покое и больше не сбивали его с толку. А баба Мария, проводив

ребят к калитке, посоветовала им прийти завтра, когда родители будут на работе, и они с