Спящая красавица

Телефонный звонок извлек меня из пучин сна. Я встал, прошел по комнате и взял трубку. Это была моя телефонная служба.

— Мистер Арчер? С вами хочет поговорить женщина. Я сказала, что еще очень рано, но она настаивает.

— Какая женщина?

— Она не назвалась.

— Она просила что-то передать?

— Сказала что-то насчет дочери, которая вернулась домой... вы с ней вроде бы хотели поговорить.

— Она сказала, что дочь вернулась?

— Кажется, да. Она говорила невнятно. Как пьяная.

Я поблагодарил телефонистку, побрился, сменил рубашку и вышел на улицу. Серое раннее утро. Машин в Уилшире почти не было. Я выехал на Пико, доехал почти до океана, а затем свернул на север, на шоссе.

Желтый смог, оставленный вчерашним днем, еще висел над берегом и над океаном. Утренний свет, пробивавшийся сквозь него, был безжалостен по отношению к Топанга-Корт. Разрушающаяся гора и холмик осыпи у ее подножья превращали это место в подобие заброшенного шахтерского поселка, город призраков, в центре которого гора шлака.

Вспомнив, что у Гарольда есть оружие и готовность пустить его в ход, я оставил машину футах в двухстах от мотеля на шоссе. Проходя к мотелю, я увидел на обочине машину, полную детей. Это был старый кадиллак с техасским номером и помятыми бамперами. На заднем бампере красовался плакат: «Если любишь Всевышнего, гуди!» Черные детские глаза вопросительно глядели на меня: неужели это и есть земля обетованная?

Зеленый «фалькон» Глории стоял под навесом за мотелем. Его номер был заляпан грязью, судя по всему, специально наложенной, чтобы его невозможно было прочитать. Я обогнул здание, подошел к главному входу.

Внутри горел свет. Сквозь шум машин на шоссе я смог различить бормотание голосов.

Я подергал за ручку двери. Заперто. Затем послышались шаги, и через стекло на меня уставилась миссис Мунган. Если Топанга-Корт выглядел как заброшенный шахтерский поселок, она напоминала призрак шахтера, пытающегося в последний раз взглянуть на белый свет из завала.

Миссис Мунган отперла дверь и отошла в сторону. Звякнул колокольчик. От нес пахло виски, но взгляд у нее был абсолютно трезвый.

— Получили мое послание?

— Да. Спасибо.

— Долго же вас не было! Я с трудом удерживаю Глорию. Она напугана до смерти.

— Ее можно понять. Она замешана в киднеппинге.

— Она это отрицает. Говорит, что даже не видела Лорел.

— Могу я поговорить с ней, миссис Мунган?

— Ну да. Я этого и хотела. Иначе с чего бы мне вам звонить? — Она поглядела на желтое небо. — Я прекрасно понимаю, что мы попали в беду.

Глория ждала меня в комнате за аркой. Когда я вошел, она встала и прижала кулаки к груди, словно боялась, что я на нее наброшусь.

— Доброе утро, Глория.

— Доброе утро, — мрачно проговорила она.

Она утратила и свою жизнерадостность, и миловидность. Она была из тех женщин, что кажутся хорошенькими в хорошем настроении и уродливыми, когда им плохо. Она обернулась к матери, хмуря брови.

— Марта, я хочу поговорить с ним с глазу на глаз.

— Но ты же мне все рассказала! — Мать посмотрела на нее с подозрением. — Или не все?

— Конечно, все, но не в этом дело. Просто мне неловко.

Когда миссис Мунган удалилась, затворив за собой дверь, Глория сказала:

— Мать хочет как лучше, но у нес хватает своих проблем, особенно когда от нас ушел отец. Я, по сути дела, сама стала ей матерью, с тех пор как мне исполнилось двенадцать лет. Ее проблемы казались такими серьезными, что я как-то забывала, что у меня есть и мои собственные...

За этим эмоциональным всплеском последовал спад, и она заговорила очень медленно. Я не вмешивался. У каждого свидетеля своя манера продвигаться к истине.

— Нелегко, когда мать алкоголичка. Марта пила, сколько я ее помню. С тех пор как умерла тетя Элли. Вы про нес знаете?

— Знаю, что ее убили. Вы сами рассказали мне про это вчера утром. Не помните?

— Вчера утром? Это было так давно — все равно что год назад. Но теперь я узнала больше. Ее застрелил один из мужчин в ее жизни. Тот, кого она отвергла.

— Откуда вам это стало известно?

— Гарольд рассказал. Тогда, в мотеле.

— В Редондо-Биче?

— Нет, потом мы переехали в другой. Гарольд боялся, что доктор донесет на него.

— Гарольд все еще там?

— Уже нет.

— Где же он?

Она растерянно посмотрела на меня. Она слишком многое вложила в Гарольда, и хотя их отношения рушились, ей было не так-то просто оборвать эмоциональную связь.

— Скажите, где он, Глория. Гарольд — ключ ко всему этому делу.

— Неправда, — возразила она. — Гарольд никого не похищал. И он ни в кого не стрелял.

— Кто вам это сказал?

— Он, и я ему верю. Он только хотел, чтобы убийце тети Элли воздали по справедливости.

— Вы имеете в виду Нельсона Бэгли?

Глория кивнула.

— Стрелял он. Но в этом были замешаны и другие, они его покрывали.

— Кто?

Гарольд просил меня не говорить. Он сказал, что сам с ними разберется.

— Это капитан Сомервилл? — спросил я.

— Я этого не говорила.

— Но зачем же иначе было привозить сюда Бэгли и показывать ему по телевизору капитана?

Она отвернулась и уставилась на телевизор, словно он должен был ответить за нее. Но экран был темный, потухший.

— Если вы все знаете, — буркнула Глория, — то зачем расспрашиваете меня?

— Хорошо. Я вам скажу, как все могло быть. Сомервилл был возлюбленный вашей тети Элли. Бэгли либо был до него, либо хотел стать ее любовником. Но она отвергла его и завела другого. Бэгли застрелил ее. Сомервилл использовал свое влияние, чтобы замять дело. Возможно, он боялся огласки. Но Гарольд снова стал раскапывать это. Ну что, похоже?

— Вы знаете больше, чем я.

— Но вы провели вчера много времени с Гарольдом. Что он вам рассказал? Он не объяснил, как получил ранение?

— Он сказал, что отец Л орел пытался его убить.

— За что?

— Он сказал, что Ленноксы всегда его ненавидели.

— Он не объяснил причины?

— Нет.

— И не сказал, что сам пытался убить отца Лорел?

— Нет, — но в ее широко раскрытых глазах было заметно сомнение. Она еше раз возвращалась памятью к ночи, проведенной с Гарольдом, и убеждалась, как все сказанное им теперь меняет смысл.

— Как Гарольд объяснил коробку с деньгами?

— Сказал, что реализовал все свои ценные бумаги. От отца у него много акций, облигаций и так далее. Он хотел уехать из страны и взять меня с собой.

Выдумки Гарольда и нежелание Глории трезво отнестись к ним порядком меня раздражали.

— Послушайте, Глория. Вы мне позвонили, и я приехал, полагая, что вы хотите все выложить начистоту. Зачем же запираться?

— Я вам не звонила.

— Тем не менее я здесь. А вы играете в молчанку.

— Что вы хотите от меня услышать?

— Где сейчас Гарольд?

— Не знаю и знать не хочу.

— Где вы его оставили?

— Это он меня оставил.

— Как? Кто-то приехал и забрал его?

— Не скажу.

Но я понял многое по интонациям ее голоса и по тому, как она наклонила голову — словно ее ударила невидимая рука — или собиралась ударить.

— Это была другая женщина?

— Да, — сказала она после паузы. — Гарольд велел мне не подсматривать, но я все же выглянула из окна и видела ее. Она старше меня.

— Какого возраста?

— Примерно как Марта. В большом «мерседесе». Гарольд забрался в багажник и так поехал с деньгами.

— С деньгами?

— Да, он взял их с собой.

— А оружие?

Она мрачно кивнула.

— Что я за человек, — сказала она. — Почему мне всегда попадаются такие вот мужчины? — Она сидела, сгорбившись, словно пыталась родить новую жизнь. — Если кто мне и был нужен — это мой кузен Том. Но он с детства ждал свою Лорел.

Я не сразу осознал смысл ее слов.

— С детства?

— Да.

— Он так давно знает Лорел?

— Очень давно, — подтвердила Глория. — Они вместе играли, когда ему было четыре года, а ей три. Потом, после смерти матери, он потерял с ней связь, а снова увидел лишь пару лет назад. Как-то раз она зашла в аптеку в Вествуде и попросила его отпустить лекарство по рецепту. Он увидел на рецепте ее имя и сразу ее вспомнил, хотя и прошло много лет. Но когда Том понял, что это та самая Лорел Леннокс, она уже вышла из аптеки, и он помчался ей вдогонку. Он догнал ее на стоянке и сказал, кто он такой, и она тоже вспомнила. А еще через два месяца они поженились.