Отлученный (сборник)

- Ага! Потомуто нас и собирают в кучу. Серийная работа экономит время.

- Но мне сказали, что угон - не очень тяжкое преступление, - пробормотал Олэн, стараясь не выходить из образа.

Мысленно он отметил, как сокамерники дружно захихикали. С их точки зрения, он был отпетым фраером. Тощий тип в очках едва не зевнул Олэну в лицо.

- Не забывай, что налет на банк начинается с угона тачки, - напомнил он.

Парень говорил вкрадчиво, что твой счетовод.

Олэн посмотрел на стопку матрасов. Их было четыре штуки. Значит, по одному на двоих. А одеяла, наверное, внизу…

Олэн сел. Лучше уж спать сидя… Дело чертовски осложнялось.

- Ну, мнето начхать, - продолжал толстяк. - Меня они знают, как облупленного… даже в курсе, кому я толкаю краденые колеса! Так чего дергаться? Я для них мелкая рыбешка…

Олэн закрыл глаза. Оставалось надеяться, что уголовная полиция тоже примет его за мелкую рыбешку, и держаться до конца.

Глава 6

Угонщиков поодиночке забирали из камеры, но обратно не приводили. Очевидно, в уголовном отделе не жаждали, чтобы те делились впечатлениями с дружками. Клиентов отправляли прямиком в тюрьму Сантэ.

Олэн наблюдал, как старожилы исчезают, а их места занимают новенькие.

На третий день наконец вызвали и его. Полицейский в синей рубашке и брюках того же цвета проводил его в большую комнату, роскошную меблировку которой составляли засиженное мухами большое зеркало, тяжелый стул и колченогий стол.

Здешний парикмахерский салон. Мужчина в штатском указал ему на стул, сунул в руки полную пены миску и принялся намыливать физиономию. Очень скоро мыло набилось в глаза и ноздри.

- Так положено перед судом? - вежливо спросил Олэн.

Ответа не последовало. Он собирался переспросить, но брадобрей ухватил его за нос и начал сбривать усы. Он мог бы неплохо зарабатывать на ярмарках, поднимая тяжести двумя пальцами. Олэн, как рыба, широко открыл рот.

Изрезанный, но выбритый, он шел по лестницам и коридорам. Впереди и сзади шествовали полицейские. В конце концов его привели в кабинет. Здесь явно преобладали черный и зеленый цвета.

За столом сидел ладный парень лет тридцати пяти с тонкими чертами лица и насмешливыми глазами. Это был не кто иной, как Поль, помощник комиссара Бло, но Олэн о том не догадывался. Впрочем, если записать все, чего он не знал, можно было бы составить чертовски богатую библиотеку.

Поль кивнул полицейским в форме, и те мгновенно испарились.

- Можешь сесть, - без выражения сказал он.

Олэн покорно опустился на стул. Машинально он потрогал воротничок, но галстук у него отобрали. А именно галстука ему очень не хватало. Поль, попрежнему стоя, достал какието бумаги.

- Франсуа Олэн, родился в Алжире в апреле двадцать второго года… Отец - Мариус Олэн, сапожник, мать - Берта Казарес, учительница… Оба - покойные. - Поль, оторвавшись от чтения, взглянул на Олэна. - Учение - нерегулярное… армия… потом автомобильные гонки… пока пять лет назад не отобрали лицензию… Все верно?

- Да, месье, - отозвался Олэн, чувствуя, что тут совсем иная музыка, нежели в участке.

- Для кого ты стянул машину? - внезапно спросил Поль.

- Д… для себя…

- Догадываюсь. Но кому ты собирался ее перепродать?

- Я об этом не думал… Но покупателя, наверное, всегда можно найти…

- Отлично. Значит, покупателя у тебя не было?

- Нет, месье.

Поль чтото записал и, не кладя ручки на место, продолжал допрос:

- Ты только что приехал из Марселя?

- Да, месье.

- И в Париже ты, естественно, никого не знаешь?

- Нет, месье.

Поль снова заскрипел пером. Складывалось впечатление, что для него это сущая пытка. Когда он снова вскинул глаза на Олэна, тот прочитал в них такую усталость, что хоть плачь.

- Притомился, а? - поинтересовался инспектор.

Олэн кивнул. Поль достал из ящика стола галстук. Синий, как Южные моря, с красной ручной вышивкой - старинным «рено» на огромных колесах. Олэн его сразу узнал.

- Шикарная вещица, правда? - Поль пощупал ткань.

- Подарок, - пробормотал Олэн.

- От женщины, надо думать? - полюбопытствовал полицейский, протягивая галстук владельцу.

Олэн стыдливо опустил глаза, но галстук взял. В душе его затеплилась безумная надежда.

- Можешь надеть, - сказал Поль. - Мы с тобой немного прогуляемся.

Пока Олэн завязывал галстук, инспектор снял трубку.

- Мы идем, - лаконично предупредил он.

Поль вытащил одежную щетку.

- Смахни пыль.

Олэн повиновался, и они вышли из кабинета.

- Разумеется, без глупостей, - предупредил полицейский в коридоре.

Он расстегнул пиджак, и Олэн увидел пистолет калибра 7,65. Они спустились на два этажа, пересекли большой двор, миновали пост у ворот, и плечом к плечу медленно двинулись вдоль улицы.

Торговый фургончик404, на котором они грабанули банк, стоял чуть поодаль в гордом одиночестве на видном месте у набережной.

Машина бросилась в глаза Олэну обжигающе резко, но Поль исподтишка наблюдал за его реакций, и парень даже не вздрогнул.

Инспектору самому пришлось остановить его, когда они поравнялась с фургончиком.

- Ну, как, потвоему, что это? - осведомился он, тронув бывшего гонщика за плечо.

Олэн решил, что толстый розовый младенец на голубом фоне куда приятнее на вид, чем жалкий серый рахитик - на черном.

- Похоже, реклама для сосунков, - с самым простодушным видом проговорил он.

Инспектор пока не мог понять, издевается над ним Олэн или нет. Он открыл дверцу и велел ему сесть за руль.

Олэн послушно выполнил приказ и вскинул глаза, ожидая новых распоряжений.

Поль хлопнул дверцей, а сам остался на тротуаре.

- Опусти стекло и возьмись за руль. Локоть слегка выставь наружу, - велел он.

Олэн вспомнил, что именно в такой позе он ждал, когда Франциск Первый и братья Шварц вернутся из банка.

Папаша Эдуар, крошка Люсьен и достопочтенный Финберг подошли к машине и внимательно уставились на Олэна.

- Смотри прямо перед собой, - руководил Поль. - Теперь - на нас… закури…

Он протянул Франсуа пачку сигарет и зажигалку.

Четвертый служащий банка присоединился к коллегам.

Он обожал смотреть по телевизору передачи на исторические темы, и с тех пор как один из братьев Шварц врезал ему по уху, только и грезил во сне и наяву, что о казни гангстеров на Гревской площади. Служащего звали Ружмон.

В тот день, идя на работу, он заметил, что водитель коммерческого фургончика погасил сигарету о ветровое стекло.

- Можешь затушить окурок, - предложил Поль.

Несмотря на внешнюю растерянность, Олэн весь напрягся и выгнулся, как одиссеев лук в день знаменитого возвращения оного мужа к своей ткачихе. Он выждал пару секунд, мысленно прокручивая в голове мельчайшие подробности собственного поведения во время налета.

Стараясь не глядеть на ветровое стекло, Олэн швырнул окурок в окошко, на тротуар.

- Я просил тебя не бросить, а затушить, - напомнил Поль, подняв окурок и снова протягивая его Олэну.

Но тот покачал головой.

- В машине я их всегда просто выкидываю, - сказал он.

Инспектор велел ему возвращаться, а сам пошел следом вместе с Финбергом и его служащими. Его рука слегка касалась локтя крошки Люсьен. Они уже успели познакомиться поближе под одеялом.

Во дворе Набережной Часов Поль попросил свидетелей подождать наверху.

Теперь он повел Олэна к «фольксвагену». После мытья маленький автомобильчик бывал голубым, а тысяч за пятьдесят Поль мог бы избавить кузов от вмятин и царапан, но предпочитал подождать «аварии при исполнении служебных обязанностей» и ремонта за государственный счет.

Олэн сел за руль, и Поль снова прокрутил ту же волынку с опознанием, окликнув двух проходивших мимо инспекторов.

- В жизни не видали этого типа, - честно сказали они.

Что до Олэна, то он тоже никогда не видел этой колымаги. Похоже, фараоны топтались на месте, и ему враз полегчало.