Прах и безмолвие (сборник)

Сумка юноши валялась на полу. Чтобы отвлечься от своих мыслей, Уилд наклонился, открыл молнию и начал изучать содержимое. Вещей оказалось не так уж много: кое-что из одежды, ботинки, пара книг в мягкой обложке и бумажник. Он открыл его. Шестьдесят или семьдесят фунтов пятифунтовыми банкнотами, в другом отделении лежали два листка бумаги. На одном были имена и телефоны, одно имя бросилось в глаза — М. О. Уилд списал номер телефону и взялся за второй лист. Это было расписание автобусов из Лондона на Север. Время отправления из Лондона и прибытия в Йоркшир было подчеркнуто. Автобус прибыл в Йоркшир за десять минут до того, как Шерман позвонил в участок. Маленький ублюдок не терял времени даром. И он еще трепался, что попал сюда случайно!

Уилд услышал, как Шерман в ванной спускал воду. Быстренько сложил все обратно в сумку. Он не сомневался, что парень появится в комнате совершенно голым, и представил, как потребует у него объяснений.

Дверь открылась, Шерман вышел из ванной. Мокрые волосы торчали в разные стороны, стройное тело было прикрыто старым халатом Уилда.

— Уф, хорошо! — воскликнул он. — Как насчет какао и шоколадного печенья?

Он сел на диван, подобрав под себя ноги. Сейчас ему можно было дать не больше четырнадцати лет, в эту минуту парень казался бесхитростным и доверчивым, как уставший щенок.

Уилд гнал от себя мысль, что пытается оттянуть неизбежное столкновение с Клиффом, хотя ясно было, что самое ужасное произошло. По нынешним представлениям, это было ошибкой. Но уже в тот самый миг, когда Паско сказал, что по телефону спрашивают Мака, Уилд почувствовал, как все его понятия о долге и чести начали таять.

Одно слово, один телефонный звонок… Как может такой пустяк перевернуть всю жизнь?

Он встал и пошел ставить чайник.

Глава 4

— Лэкси! Лэкси Хьюби! Это ваш кузен Род. Помните меня?

— Привет! — сказала Лэкси.

Как бы она хотела, чтобы «Господа Теккерей и прочие» купили более легкие телефонные аппараты. Эти старые неуклюжие бакелитовые штуки не были приспособлены для маленьких ручек и голов, где уши и рот разделяло явно меньше фута.

— Хэлло! — откликнулся Род.

— Что вы хотите?

— Знаете, я опять оказался в ваших краях, не ожидал, что смогу вернуться так скоро после похорон. Но иногда так случается, правда? Расскажу все при встрече.

— При встрече?

— Непременно. У нас не было возможности поговорить в тот печальный день, и я подумал, как было бы приятно пообедать и поболтать с маленькой кузиной Лэкси.

— О чем вы собираетесь говорить?

— Ну, о старых временах. О чем еще обычно говорят кузены? — В голосе Рода Ломаса звучала легкая обида.

— Какие старые времена? — удивилась Лэкси. Их родственные отношения были настолько дальними, что титул «кузен» звучал ненужной пустой любезностью. Что касается «старых времен», то они встречались лишь в те редкие дни, когда набеги миссис Виндибэнкс на Север совпадали с ежевоскресными визитами в Трой-Хаус семейства Хьюби из Олд-Милл-Инна на ритуальные чаепития у миссис Гвендолин Хьюби. Миссис Виндибэнкс всегда относилась к ним так, словно она была хозяйкой поместья, а они — ее крестьянами. А Род вообще не замечал своих кузин. До похорон они в последний раз виделись около трех лет назад у постели больной тети Гвен. У старой леди тогда случился первый удар после поездки за границу. Артур Виндибэнкс погиб в автокатастрофе две недели спустя, оставив жену, по слухам, в тяжелейшем финансовом положении. «Старая Виндибэнкс надеялась залатать прорехи в своем бюджете после смерти старухи. Видели бы вы выражение ее лица, когда доктор объявил, что старая леди поправляется!» — Джон Хьюби не мог удержаться от хохота.

Род Ломас, в то время только что окончивший актерскую школу, вел себя со своими юными родственницами по обыкновению бесцеремонно, но это можно было понять — он казался им таким франтом! Сейчас, спустя три года, Род почему-то стремился наладить отношения, и Джейн, неравнодушная к мужским чарами находила его прелестным. Однако покорить Лэкси оказалось не так уж легко.

— Алло, вы слышите меня? — повторил Род.

— Да.

— Послушайте. Приезжайте, пообедаем вместе. Откровенно говоря, у меня в городе нет ни единой знакомой души, я был бы вам очень благодарен.

Три года работы в адвокатской конторе научили Лэкси, помимо прочего, не доверять откровенности. Но сейчас в ней проснулось любопытство, а кроме того, она слышала шаги своего хозяина, поднимавшегося по скрипучей лестнице.

— В моем распоряжении только час.

— Чудовищно! Даже в ГУЛАГе у человека больше свободного времени! Тогда не будем устраивать пошлый и глупый банкет, а просто сходим в бар. На углу в Декстергейте есть бар «Черный бык», по-моему, это недалеко от вас. Встретимся через полчаса, в половине первого.

— Хорошо, — согласилась Лэкси и положила трубку. В этот момент дверь распахнулась и появился Теккерей.

— Я не знаю, зачем нам суды, впору самому писать приговоры, дайте мне только список судей. У вас было много дел, Лэкси?

Девушка прошла за ним в офис, бывший совершенной копией конторы английского адвоката из голливудских фильмов: панели из мореного дуба, обивка цвета темного вина, за стеклами высоких шкафов — ряды фолиантов в кожаных переплетах. Цитадель неподкупной юриспруденции.

— Несколько звонков, мистер Иден. Я записала. Звонил мистер Гудинаф, представившийся генеральным секретарем Общества защиты животных. Ему хотелось обсудить с вами завещание тети Гвен. Он приедет из Лондона завтра в полдень, поэтому я назначила ему прийти к вам в пятницу утром. Надеюсь, это вас устроит?

— Да, конечно…

— Еще один звонок, и тоже по поводу завещания. Мисс Бродсворт. Сказала, что имеет отношение к «Женщинам за Империю», и интересовалась, как идут дела.

— Боже мой, что за люди! Стервятники! Полагаю, Лэкси, это вас не расстроило? Я совсем забыл, что вам придется иметь дело с завещанием дорогой миссис Хьюби, когда просил вас заменить мисс Дикинсон.

Мисс Дикинсон, постоянная секретарша Теккерея, была срочно доставлена в больницу с приступом аппендицитами, к удивлению большинства и к огорчению немногих, Лэкси — машинистка из справочного бюро — получила эту престижную работу в конторе фирмы «Господа Теккерей и прочие».

— Нет, ничуть, — тихо обронила она. — Правда, я не могла ничем помочь мисс Бродсворт, так как не знала, что происходит.

— Простите, это моя оплошность. Садитесь, я посвящу вас в суть дела.

Девушка уселась в секретарское кресло, которое было явно предназначено для более массивного создания.

— Дело в том, и вы должны понять это, что, хотя мир в целом и ваша семья в частности потеряли дорогую тетушку, точнее, вашу двоюродную бабушку, для нас — фирмы «Господа Теккерей и прочие» — она все равно жива. В юриспруденции клиент — это его дела; сейчас наш долг состоит в точном исполнении завещания, которое диктует свои требования почти в той же степени, что и сама миссис Хьюби, будь она жива.

Теккерей наслаждался игрой в адвоката. Это было своеобразной компенсацией за то, что он был вынужден дни напролет просиживать в этом мрачном склепе, хотя душа его рвалась к ярким огням и компьютерным терминалам. Но он знал, что полдюжины очень богатых клиентов (в том числе миссис Хьюби), вероятно, задохнулись бы от возмущения, узнав о таком кощунстве.

— Так, давайте посмотрим. Где у нас это дело? Ага, вот оно. Естественно, я проинформировал всех возможных наследников об условиях завещания миссис Хьюби. Можете взглянуть на их ответы. Сначала письмо из Общества защиты животных. — Он протянул девушке листок хорошей белой бумаги с аббревиатурой общества, выполненной в виде следа животного, и адресом: Мэблдон-Плейс, Лондон, ВСИ.

Ответ был тщательно продуман: