Идеальное преступление

— Они врут.

— Почему вы так думаете?

— Я слышала, как они разговаривали с Чернозерским. Сказали, что нашли две миниатюрные видеокамеры и еще какую-то технику. Виталий приказал им молчать, под тем предлогом, что это может повредить репутации банка вообще и службы безопасности в частности. Мол, если информация о «жучках» дойдет до Вихрева, их всех в тот же день уволят. — Татьяна несколько секунд молчала. — Не знаю, насколько это важно для вас…

— Это очень важно, — заверил ее Волин. — Вы правильно сделали, что рассказали мне обо всем.

— Но, если Чернозерский или Вихрев узнают, что я проговорилась, меня уволят.

— Я понял. Даю слово не называть вашего имени без крайней необходимости.

— Спасибо. — Татьяна протянула руку, Волин осторожно пожал ее тонкую ладонь. — Пойду. — Она улыбнулась невесело. — Не хочу давать шефу повода для криков. Он в последние дни и так сам не свой, по любому пустяку бросается.

— Конечно, идите.

Татьяна пошла через сквер к банку. В ее фигуре, в напряженно прямой спине, в твердости шага сквозила решительность фанатика, поднимающегося на инквизиторский костер.

Волин проводил женщину взглядом, затем развернулся и зашагал к метро. Итак, что же он имеет на данный момент. Мотив убийства Светланы Вихревой? Вряд ли. Если для того, чтобы избежать неприятностей с женой, Чернозерский решился бы на преступление, ему было бы куда проще убить Татьяну, чем заваривать подобную кашу. Но тогда почему он скрывает информацию о «жучках» в кабинете Скобцова? Только ли о репутации банка печется Чернозерский?

ТриТэ? Если предположить, что он не имеет отношения к убийствам и пропаже денег, то его поведение выглядит вполне логичным и оправданным. Положим, Третьяков подозревал Скобцова, но при этом надеялся, что сумеет удержать ситуацию под контролем. И вдруг все разом сломалось. Скобцов целый день отсутствовал, а по возвращении в банк начал рассказывать какие-то небылицы. Третьяков разволновался, как бы у Андрея окончательно не «сорвало крышу», и принял решение задержать Скобцова и изолировать вплоть до возвращения Чернозерского. Однако он не мог этого сделать до окончания заседания кредитного комитета, поскольку вопрос с ростовчанами стоял крайне остро. Здесь затрагивались финансовые интересы самого Вихрева. Опять же, Третьяков не горел желанием, чтобы в банке узнали о ситуации со Скобцовым. Не распознали при приеме на работу сумасшедшего. Это бросает тень на него как на начальника службы безопасности. Во избежание неприятностей Третьяков решает лично поприсутствовать на собрании и взять Скобцова, когда все сотрудники среднего и старшего административного звена разойдутся по домам. Но Скобцов расценил ситуацию по-своему и сбежал через окно в туалете. Могло такое быть? Почему нет?

С другой стороны, странное исчезновение Третьякова из запертой квартиры. А может, это не Третьяков исчез? Может быть, исчез тот, кто пришел первым? Тогда где сейчас Третьяков? Выполнил свою часть работы, получил деньги и скрылся? Это надо проверять. Но в любом случае вопрос остается в силе. Кем был тот второй и куда он делся? Растворился в воздухе?

Минут за двадцать Волин добрался до прокуратуры. Поздоровался с дежурным.

— Аркадий Николаевич, — дежурный взял с консоли большой пухлый пакет, — к вам какой-то парень подъезжал, еще утром. Вот, просил передать.

— Спасибо, Костя.

Пакет оказался от Чернозерского. Прямо посредине красивым аккуратным почерком было выведено: «Волину А. Н.». Клапан оказался предусмотрительно заклеен. Чернозерский оберегал собственную тайну даже от своих охранников. Волин сунул пакет под мышку, направился к кабинету. Напротив двери сидел Амир. Скучал, разглядывал посетителей.

— Аркадий Николаевич, — завидев Волина, оперативник поднялся, — я проверил номера, указанные в счете.

— И что? — Волин открыл кабинет, кивнул: — Заходи.

— Большинство из этих людей даже не смогли вспомнить, о каком звонке идет речь, — сказал Амир, проходя следом за Волиным. — Скобцов набирал номер, а когда на том конце провода снимали трубку, молчал секунд пятнадцать и давал «отбой».

— С чего бы это он, как ты считаешь? — спросил Волин, доставая из кейса папку.

— Так ведь Скобцов — сумасшедший. Он и не такое мог учудить.

— Ты сам-то в это веришь?

— Во что? Что учудить мог?

— Что сумасшедший. — Волин принялся отрывать боковую кромку пакета.

— Я тут навел справки насчет убитого старика, — вместо ответа сказал Амир, доставая из кармана лист и кладя его на стол. — Двадцать первого октября в один час семь минут ночи на пульт дежурного по городу поступил вызов. Один из охранников казино «Каро», расположенного в кинотеатре «Пушкинский», обнаружил в туалете труп. Мужчина, на вид шестьдесят пять — семьдесят лет. Убит ударом ножа в грудь. В кармане паспорт на имя Воропаева Ильи Олеговича, двадцать третьего года рождения, постоянно проживающего в Новгороде. — Он поднял взгляд. — Два года назад ушел на пенсию, до этого работал в Новгородском областном театре драмы и комедии. Актером.

— Интересно, — сказал Волин, откладывая пакет. — А денег при нем не обнаружено?

— В протоколе о деньгах нет ни слова, — пробормотал Амир. — Одет в длинное черное пальто, костюм, рубашку. Вещи с ярлыками «Хьюго Босс». Черные туфли фирмы «Краус». Степень изношенности вещей — очень низкая. — Он оторвал взгляд от своей бумажки. — Судя по всему, купили их совсем недавно. А говорят, народ у нас плохо живет. Вот, провинциальный актер, а одевается у «Босса». Ботиночки долларов, наверное, за четыреста. Далее, — Амир снова опустил взгляд. — В кармане пиджака найден железнодорожный билет на фамилию Воропаев. До Новгорода. Тип вагона — спальный. Дата отъезда — 21 октября. — Амир отложил бумагу. — Время отправления — около семи утра. Кассир казино сказал, что старик пришел вместе с молодым мужчиной. Судя по описанию, с нашим «клиентом». Вот таким образом.

— Ясно. Хочешь еще одну интересную подробность? — спросил Волин, доставая из пакета фотографии и компьютерные распечатки. — Деньги, выданные в качестве кредита ростовчанам, были украдены. Как и предупреждал Скобцов.

— Да ну? — Амир посерьезнел. — Это официальная информация?

— Чернозерский поделился. — Волин перебирал фотографии. На всех была изображена Светлана. И на всех не одна, а с какими-то мужчинами. Ресторан. Ночной клуб. У подъезда. Садящаяся в автомобиль. Рапорты, рапорты, рапорты… «„Объект“ встретился…», «„объект“ поднялся в квартиру…», «„объект“ вышел…». Судя по этим рапортам, Светлана вела очень насыщенную жизнь. — Хотя Вихрев вряд ли станет заявлять о пропаже. Ему светить такие проколы без надобности. Он себе не враг. И зятю запретит.

— Деньги ищут?

— Ищут, но пока безрезультатно. Кстати, никто в банке не замечал за Скобцовым странностей. Вплоть до последнего месяца.

— Ну, это ни о чем не говорит.

— И Татьяна Скобцова заявляет, что ее муж абсолютно нормален.

— Это тоже ни о чем не говорит, — рассудительно заметил Амир. — Она может быть «при делах».

— Правильно, может. Но если Татьяна, как ты выражаешься, «при делах», то тогда при чем здесь Скобцов? И вообще. — Волин убрал бумаги и фотографии в конверт. — Обрати внимание, все наши свидетели противоречат друг другу. Сплошные нестыковки. Третьяков подозревает, что Скобцов — сумасшедший убийца, однако никому, кроме Татьяны, об этом не говорит. Ночью Скобцов звонит ему, Третьяков едет к Скобцовым домой и исчезает. До сих пор его не могут найти. Соседка Скобцова говорит, что сначала приехал Андрей, затем еще какой-то мужчина. Причем ушел только один из них. Куда делся второй — неизвестно. Кстати, соседка слепа, как крот, однако показания дает — только успевай записывать. — Волин достал дело, полистал, нашел рапорты детектива, нанятого Чернозерским. — Чернозерский кивает на Татьяну. Якобы она имела на него виды, а замуж за Скобцова вышла, чтобы ему досадить. Татьяна же утверждает, что все было с точностью до наоборот. Чернозерский неоднократно приставал к ней и даже пытался изнасиловать. Она пообещала пожаловаться Светлане, на что Чернозерский пригрозил смешать Татьяну и ее мужа с землей.