Бешеный куш

— Вы в чем-то перед ним провинились?

— Ни в чем я перед ним не провинился. Просто стал нежелательным свидетелем. Я слишком много о нем знаю.

— Что было дальше?

— В ту ночь я решил не ночевать дома, позвонил одной своей знакомой и поехал к ней. Утром, выйдя из ее дома, подошел к своей машине, достал ключ, чтобы открыть дверцу, но в последний момент решил проверить, не поставлена ли под машину мина. Присел у заднего колеса, чтобы заглянуть под кузов, — и в этот момент машина взорвалась. Мина лежала точно под сиденьем водителя, и меня спасло то, что я сидел у правого заднего колеса. В тот же день я купил новую машину, но, подумав, решил на ней не ездить. Стал ездить только на такси. И ночевать у знакомых. Но это не помогло, им удалось еще три раза меня подкараулить и обстрелять. Каждый раз я уходил чудом.

— Как вы думаете, те, кого нанял, как вы говорите, генерал Латиф, — ваши соотечественники?

— Не исключено. Но скорее всего они входят в одну из московских преступных группировок. Генерал Латиф любит прибегать к услугам уголовников.

— Вы знаете, что в Москве существует несколько преступных группировок?

— Конечно. Людей, которые за мной охотятся, я ни разу не видел, поэтому определить, в какую точно группировку они входят, мне трудно. Но думаю, это люди из измайловской бригады.

— Как вы узнали о нашем охранном агентстве?

— Знакомые Полины сказали, что она поступила на работу в охранное агентство. Как только я узнал об этом, я тут же ее разыскал. Все мои знакомые в Москве, которые могли бы мне помочь, сейчас от меня отвернулись, потому что отлично знают, что происходит. Они боятся измайловцев, и правильно делают. Когда я искал Полину, я думал, она тоже мне откажет. Но она не отказала. И вы, насколько я понимаю, пока не собираетесь мне отказывать. Или собираетесь? — Халид испытующе посмотрел на него.

— Нет, не собираюсь. Полина сказала, вы хотите найти какое-то надежное убежище, где бы вас не могли отыскать те, кто за вами охотится. Это так?

— Именно так. Надежное убежище здесь, в Москве, — единственное, что может меня спасти. Уехать из Москвы и вообще из России мне некуда, генерал Латиф найдет меня всюду. Его люди в аэропортах и на вокзалах предупреждены. Я обложен. Если же я найду убежище, где я смогу отсидеться и отдышаться, я рано или поздно пойму, что мне делать.

— Простите, Халид, за не совсем скромный вопрос, но вынужден его задать. Вопрос касается вашей кредитоспособности.

— Я уже говорил Полине, что готов заплатить сто тысяч долларов только за возможность получить такое убежище. Если же вы предоставите мне убежище с гарантией, я готов заплатить вашему охранному агентству еще триста тысяч. Вас устраивает это предложение?

— Вполне. Но о суммах мы еще поговорим. Вы знаете озеро Сенеж?

— Примерно. Один раз я отдыхал там, очень давно. Но всего озера Сенеж я, конечно, не знаю, оно ведь огромное.

— Верно. В районе Сенежского заповедника, в западной части, моему агентству принадлежит небольшой охотничий домик с участком. Это двухэтажный коттедж со всеми удобствами, автономной обогревательной системой, даже с собственным электродвижком — хотя к нему протянута линия от высоковольтной передачи. Приобретал я этот коттедж с одной целью: использовать его для клиентов агентства как надежное убежище. Об этом домике не знает практически никто, только я и еще два человека, мои самые доверенные сотрудники. Они живут в этом домике постоянно, это молодые, интеллигентные, порядочные ребята, которым я полностью доверяю. Я очень хорошо им плачу и знаю, что они никогда меня не подведут. В этом домике вы можете провести сколько угодно времени, хоть год, хоть два, хоть три, — и никто об этом не узнает. Естественно, от сроков вашего пребывания в этом домике будет зависеть и оплата. Как, устраивает вас такой вариант?

— Конечно. Для меня важно одно: чтобы никто не знал, где я нахожусь.

— Сделаем так: сейчас едем к этому домику, вы осматриваете его, знакомитесь с ребятами, и, если это место вам нравится, мы заключаем с вами договор, и вы выписываете аванс. Если же дом вам не понравится — будем искать другое место. Договорились?

— Договорились.

К домику на Сенеже они подъехали через час. Коттедж стоял на поляне недалеко от берега, метрах в ста от опоясывающих эту часть озера зарослей камышей. Чтобы попасть к поляне, им пришлось изрядно попетлять по глухому осеннему лесу, в отдельных местах уже лежал снег.

Когда Седов остановил машину у заваленной почерневшими палыми листьями веранды, над поляной еще минут пять кружилась вспугнутая шумом мотора стая ворон. Наконец, когда вороны уселись на деревья, ведущая на веранду дверь открылась. Вышел Дерябко, одетый в брезентовые охотничьи брюки и накинутую на рубашку меховую безрукавку. Улыбнулся:

— С приездом, Алексей Иванович. Добро пожаловать в нашу глухомань.

Встретив взгляд Халида, Седов кивнул:

— Халид, это Саша. Выходим. — Выйдя из машины, сказал: — Саша, познакомься, это Халид. Возможно, он здесь останется.

— Очень приятно. — Дерябко обменялся с Халидом рукопожатием. — Сейчас познакомлю вас с Геной. — Обернулся: — Ген, ты где? Выходи, гости приехали.

Вышедший на веранду Паламарчук тоже обменялся рукопожатием с Халидом. Седов сказал:

— Ребята, покажите Халиду дом. А я пройдусь вдоль озера.

— Сейчас. — Дерябко открыл дверь. — Проходите, Халид. В самом деле чувствуйте себя, как дома.

Из дома Халид, Дерябко и Паламарчук вышли через полчаса. Подойдя к веранде, Седов спросил Халида:

— Ну как?

— Мне очень нравится. Очень хороший дом.

— Я рад. Значит, вы решаете остаться?

— Да, конечно. Давайте подпишем соглашение?

— Давайте. Я заключу с вами льготное соглашение, на год, с оплатой по частям, в конце каждого квартала. Только возьму кейс в машине, там у меня все бланки и печати.

Пройдя в дом, дал Халиду три бланка соглашения, которые тот заполнил и подписал. Соглашение удостоверяло, что за услугу, которую предоставляет господину Халиду Сайеду агентство «Московское секьюрити», а именно за предоставление ему убежища сроком на год, господин Халид Сайед обязуется уплатить агентству единовременно сто тысяч долларов как аванс. Остальная же плата будет производиться на льготных условиях, с выплатой в конце каждого квартала проживания семидесяти пяти тысяч долларов из расчета трехсот тысяч за один год пребывания в убежище.

Подписав все три экземпляра соглашения, Халид тут же достал чековую книжку «Креди Сюисс». Выписал чек на сто тысяч долларов на имя владельца охранного агентства «Московское секьюрити» Алексея Ивановича Федорова, протянул Седову:

— Аванс, как мы договорились.

Сунув чек в бумажник, Седов встал.

— Все, Халид. Здесь вы будете чувствовать себя в абсолютной безопасности. Саша и Геннадий позаботятся обо всем, в том числе о вашей одежде и загородной экипировке. Но месяца два-три вам придется воздержаться от звонков, писем, от всякого общения с кем бы то ни было. Гуляя, особенно далеко не заходите. Потерпите. Так будет безопасней.

— Конечно. Не хватало мне еще далеко заходить. — Выйдя вместе с ним на веранду, Халид огляделся. Вздохнул полной грудью. — Просто не верю, что все это происходит на самом деле.

— Не волнуйтесь, Халид, все будет в порядке.

— Буду надеяться. Большое спасибо, Алексей.

— Не за что. Всего доброго. Будем держать связь. — Кивнул Дерябко: — Саша, проводите меня до границы участка.

Дерябко сел в машину, и они отъехали примерно на километр. Седов затормозил. Достал из скрытого в машине рекордера компакт-диск, протянул:

— Запись нашей беседы с Сайедом. Остальное, я имею в виду общую ситуацию, ты знаешь.

— Все будет в порядке, будь спок. — Дерябко спрятал диск.

— Надеюсь. — Подождал, пока Дерябко выйдет. — Счастливо.

— Счастливо.

Через полтора часа он уже въезжал в Москву. Остановился у телефона-автомата, вышел, набрал номер Полины. Она подняла трубку почти сразу же: