Дьявольская секта (Сборник)

— А теперь взгляни вон туда, на основание дерева. Это самая опасная змея в этих местах, упаси нас Господь от ее укуса. — Свернувшийся кольцами ужас с плоской головой и немигающими глазами под названием бушмастер еще немного понаблюдал за мной, опустил голову и скользнул в кустарник. Я вытер ладонью вспотевший лоб:

— Проклятое местечко! Надо передохнуть. Курить будешь?

Гарри покачал головой и достал из кармана маленькую коробочку:

— Это сыворотка против змеиного яда. Надеюсь, что она нам не понадобится. Кстати, после укуса человек не в состоянии ходить двое суток. — Он достал из другого кармана антисептик и продезинфицировал мне ссадины, пока я курил. После этого я снова взялся за мачете.

С непривычки моя ладонь вскоре покрылась волдырями, мышцы болели, ныла спина. G наступлением темноты мы забрались на дерево и стали устраиваться на ветках на ночлег. Гарри выглядел совершенно измученным и держался за грудь. Из уголков рта у него струилась кровь. Под нами началась какая-то возня, посапывание и похрюкивание. Потом разорались обезьяны, казалось, что кого-то убивают. Но усталость брала свое, и я наконец заснул.

На следующее утро, с содроганием допив вонючую воду, мы возобновили схватку с кустарником. По нашим расчетам, до синота осталась одна миля. Однако и через четыре часа мы все еще не добрались до него, потому что Гарри часто останавливался, чтобы отдохнуть. У меня возникло ощущение, что мы заблудились или прошли мимо колодца: хотя Гарри и справлялся с картой и компасом, вид у него был такой, что он, вполне возможно, мог и ошибиться.

— Давай-ка сменим направление, — решительно сказал я и забрал у него компас. — Нам нужно обязательно найти воду.

Сменив мачете, я прорубил проход длиной в сто ярдов в сторону от прежнего курса и, к своему изумлению, вышел на широкую тропу. Судя по свежим срезам на кустах, проложена она была совсем недавно. Внезапно я услышал приближающиеся мужские голоса и на всякий случай отступил назад. Двое незнакомцев в грязных белых рубахах и помятых штанах, в шляпах и с винтовками за спиной, прошли в двух шагах от меня, оживленно разговаривая на испанском. Едва их голоса стихли, как ко мне подошел Гарри.

— Чиклерос! — прошептал я. — Значит, синот где-то рядом.

— Может быть, они нам помогут, — прислонившись к дереву, тихо сказал Гарри.

— Я еще ни разу не слышал, чтобы кто-то хорошо отзывался об этих головорезах, — возразил я. — Ты пока отдохни тут, а я прослежу за теми двумя парнями. Может быть, наберу воды.

Оставив Гарри отдыхать, я быстро пошел следом за незнакомцами и вскоре догнал их. Держась на безопасном расстоянии, я примерно через четверть мили почуял запах дыма и услышал громкие голоса. Лес поредел, и, свернув с тропинки, я увидел впереди прогалину и синот. Пожалуй, я обрадовался воде сильнее умирающего от жажды араба, обнаружившего в пустыне оазис. Но это не ослабило мою бдительность, и я не бросился к поблескивающему на солнце колодцу очертя голову. Напротив, я пригнулся и подкрался к нему, прячась за деревьями, чтобы предварительно оценить обстановку.

Я поступил весьма разумно, поскольку возле синота под желто-голубым тентом устроила привал веселенькая компания из двадцати чиклерос, возглавлял которую Джек Гатт собственной персоной: усевшись на раскладном стульчике, он неторопливо разбавлял виски в бокале содовой водой из сифона. У меня к горлу подкатил ком, когда он поднес бокал ко рту.

На раскладном столике перед Гаттом была разложена карта. Гетт начал что-то говорить окружающим его чиклерос, водя пальцем по карте, и те, его очень внимательно слушали. Я оставил свою позицию и обогнул синот, надеясь незаметно подобраться к нему и набрать воды. Но, как выяснилось, сделать это было невозможно, подручные Гатта были повсюду. Они сидели или лежали у воды, лениво перебрасываясь время от времени словами. Четверо из них, судя по одежде и интонации голосов, были американцами, остальные же — мексиканцами или наемниками из какой-то другой латиноамериканской страны.

Я вернулся на тропу и пошел назад к тому месту, где оставил Гарри. Он спал, тихонько постанывая во сне, и когда я разбудил его, негромко вскрикнул от испуга.

— Тихо, Гари! — сказал я. — У нас беда.

— Что случилось? — огляделся он по сторонам.

— Я нашел синот, но подобраться. к нему не смог: там собралась целая шайка чиклерос во главе с Гаттом.

— А кто он такой? — изумился Гарри.

— Джек Гатт — это очень опасный для нас человек, — коротко объяснил я. — Мне кажется, это он подстроил нам аварию вертолета. Ты продержишься до темноты?

— Постараюсь, — неуверенно ответил Гарри. — Но у меня пересохло горло.

— Хорошо еще, что его тебе не перерезали, — мрачно сказал я, кладя свою ладонь ему на лоб: он был сухой и горячий. С Гарри творилось что-то неладное, но помочь ему я ничем не мог.

— Потерпи, — сказал я. — Время пролетит быстро.

Гарри задремал, во сне он вздрагивал и стонал, что не предвещало ничего хорошего. Я сел рядом с ним и стал точить о камень мачете, но ничего толкового из этого не выходило. Когда стало темнеть, я разбудил Гарри.

— Дай мне фляги, — сказал я ему, — я попытаюсь набрать воды. И пузырек из-под лекарства тоже: сейчас и капля воды для нас на вес золота.

До синота я надеялся дойти еще засветло, поскольку в темноте приходится осторожничать в незнакомом лесу. Перекинув флягу через плечо, я попросил Гарри не спать, если это ему удастся, и выбрался на тропу. Первым делом я извлек из кармана обрывок бумаги и наколол его на веточку: потом он поможет мне найти моего друга.

Чиклерос готовили себе на костре ужин. Подкравшись к ним поближе, я затаился и осмотрелся: высокие языки пламени освещали весь синот, и мне предстояло, как я понял, долгое ожидание. Но вот наконец сучья прогорели, превратившись в малиновые угольки, и к ним из лагеря потянулись люди. Одни из них поджаривали на прутиках кусочки мяса, другие — оладьи. Но когда в воздухе запахло кофе, мой желудок, конвульсивно сжавшись, едва не выдал меня: ведь уже два дня во рту у меня не было ни крошки, и мои кишки решительно протестовали против этого факта.

Лишь часа через три, когда, насытившись, чиклерос отправились спать, я понял, что наступило время действовать. Змеей подполз я к самому краю воды, зубами вытащил пробку из фляги и опустил ее в воду. Раздалось громкое булькание — и в ту же секунду тишину разорвал дикий вопль обезьяны-ревуна. Уповая на милость Божью, я вынул флягу из воды и стал- жадно пить. Я выпил не меньше кварты и с трудом остановился, хотя мог бы, казалось, выпить и весь синот. Утолив жажду, я наполнил обе фляги, пузырек из-под антисептика, сполоснув его предварительно водой, и отправился в обратный путь.

Несомненно, меня могли заметить: на чистом небе ярко светила полная луна, так что бегущий человек наверняка привлек бы к себе внимание. Но чиклерос, вероятно, не сочли нужным выставлять часовых, и я вернулся под лесной покров, не услышав окликов. Гарри я обнаружил легко и первым делом дал ему напиться. Нам предстояло пробраться с ним до рассвета на другую сторону синота, а я не был уверен, что он способен идти.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил я его, когда он оторвался от фляги. — Нужно спешить.

— Зачем? — тяжело вздохнул он.

— Мы должны обогнуть незаметно синот, чтобы выйти к Уаксуаноку. Туда нас приведет тропа, которую я заметил, набирая воду. Завтра будет уже легче идти.

— Хорошо, — кивнул он головой и попытался встать на ноги, схватившись за дерево. Мне это не понравилось, но я промолчал. Передвигался Гарри сперва довольно быстро, тихо ступая следом за мной, и я успокоился, решив, что вода подействовала на него благотворно.

У нас имелся выбор: обойти синот по широкой дуге, через густой лес, или же прокрасться, рискуя жизнью, через лагерь. Я выбрал последнее: силы Гарри были на исходе, но двигался он почти бесшумно. И действительно, нам удалось прокрасться мимо тлеющих угольков остывающего костра и выйти на тропу с другой стороны синота без проблем. Я достал карту и компас, убедился, что тропа выведет нас на Уаксуанок, и мы пошли по ней дальше.