Твин Пикс: Следы в никуда

-Хестер Прайм. Милое имечко. Итак, что мы имеем: “Мапл Хауз” в Ванкувере, “Ройс” в Чикаго, Оклахома с восемьдесят седьмого по восемьдесят девятый… Где ты работала в Оклахоме?

-Э… “Лост Дьюд”.

-Надо же! У Большого Эймоса дела так же идут в гору?

-Да, ему везет, - улыбнулась Одри.

-И что мне с тобой делать? – помрачнела Блэки и скомкала листок. – Большой Эймос – так зовут мою собаку. Я тоже читала в старшей школе “Алую Букву”. Теперь назови хоть одну причину, по которой я не должна сию же минуту вышвырнуть тебя вон?

Одри промолчала. На столе стоял высокий стакан с коктейлем, где наверху плавала вишенка – Одри осторожно достала ее и положила в рот. Блэки смотрела на девушку с любопытством. Вишенку Одри съела, а ее черенок вынула изо рта и положила на салфетку рядом со стаканом.

-Добро пожаловать в “Одноглазый Джек”, Хестер, - сказала Блэки, глядя на черенок, который Одри своим языком завязала в тугой узел.

Одри широко улыбнулась: она-то знала, что всегда получает, что хочет.

Пока исландцы отдыхали после продолжительной экскурсии по лесам вокруг Твин Пикс, которую им устроил Джерри, братья Хорн уплетали из большой банки холодное ванильное мороженое в кабинете Бена. На повестке дня стоял вопрос о том, сколько же им придется развлекать гостей местными достопримечательностями, до того, как будет подписан контракт.

-Ты бы видел их на экскурсии, Бен, - усмехнулся Джерри. – Они просто боготворят деревья! Двое из них обнимали сосны, представляешь?

-Это очень здорово, но когда они созреют для подписания контракта?

-Они фактически готовы. Надо только чуть-чуть подтолкнуть.

-Каким образом?

-Свозим их в «Одноглазый Джек»!

-Ты уверен, что…

-Они сами хотят подписать контракт в «Джеке».

-Откуда они узнали про него? – Бен нахмурился.

Джерри проглотил, как утка, огромный кусок мороженого и уверенно сказал:

-Всю ответственность я беру на себя.

-Ладно. «Джек» так «Джек», - согласился Бен. – Готовь автобус и исландцев, поедем туда через полчаса.

Джерри побежал собирать гостей в поездку, а Бен тем временем позвонил Джози.

-Она там? – спросил он сразу.

-На лесопилке ее нет, - ответила Джози. – Но я устрою так, что она придет туда. У тебя все готово?

-Да.

-Не звони сюда больше, это опасно.

-Я все прекрасно понимаю, - сказал Бен и положил трубку в полной уверенности, что сегодня ночью лесопилка и Кэтрин Мартелл исчезнут в огне.

Джози во время разговора с Беном была не одна – рядом стоял ее старый знакомый Хэнк Дженнингс. Он молча слушал и ухмылялся, поскольку был посвящен в план самим Беном – ему в нем отводилась немаловажная роль. Но сейчас он пришел к Джози по другому делу.  

-Ну что же, милая Джози, я готов к справедливой, давно заслуженной награде, - улыбнулся Хэнк, но в его в глазах не было и намека на веселье.

-Сейчас, - тихо сказала Джози и вышла из гостиной.

Она вернулась через несколько минут. В ее руке был дипломат из коричневой кожи. Она отдала его Хэнку, тот положил его на трюмо и щелкнул замками. Внутри дипломата лежали аккуратно сложенные пачки долларов – их было не меньше пятнадцати.

Хэнк с довольной улыбкой провел рукой по банкнотам, после чего принялся пересчитывать их. Джози следила за ним с деланным безразличием.

-Здесь все, - удовлетворенно прошептал Хэнк и улыбнулся китаянке уже более тепло. – Ты молодец, Джози. Все то время, что я сидел в бетонной коробке среди самых мерзких отбросов общества, я думал об этих девяноста кусках. Это помогло мне выжить. А вообще, возвращение в нормальный мир – очень забавная штука, на мой взгляд… Я испытал некое просветление.

-У нас был договор, - сказала Джози и закурила. Она всегда нервничала в присутствии Хэнка, а сейчас особенно – она не знала, что можно от него ожидать после пребывания в тюрьме.

-Я думал об этом. Попробуй проследить за моей мыслью: мы появляемся на свет, и нам дается определенное количество лет для того, чтобы двигаться, дышать, существовать… Я вычитал это в книге по восточной философии в тюрьме – чем только не займешься, чтобы скрасить унылые деньки. Так вот, может быть, кто-то точно знает, сколько кому осталось жить на этом свете, а? Я вот не знаю, а ты?

-Когда человеку остается прожить определенный срок, например, восемнадцать месяцев, чем становятся для него деньги? Восемнадцать месяцев, девяносто тысяч… Пять тысяч в месяц, не слабо? Это неплохо, если ты проживешь еще сорок-пятьдесят лет, но если тебе остается десять или двадцать, или вообще ты умрешь завтра от несчастного случая? Как в случае с твоим мужем Эндрю.

Джози бросила на Хэнка нервный взгляд и отвернулась. Хэнк передвинулся ближе к ней, чтобы она смотрела ему в лицо.

-Или ты только вышел из тюрьмы, - продолжил Хэнк. – Где сидел за наезд на пешехода. Напомню, что по нашему договору следует избегать участия в серьезных преступлениях, как, например, убийство. И ответственность несешь ты. Дело в том, что сейчас нам угрожает опасность – если все раскроется, то из-под твоих ног одним ударом выбьют десять, пятнадцать, а то и двадцать лет жизни. И я спрашиваю себя: как это соотносится с рыночной стоимостью пятнадцати месяцев?

-У нас был договор, - повторила Джози.

-И он остается в силе, - кивнул Хэнк. – Я займусь нашим общим делом. Ты, Джози, слишком много хочешь за свои деньги, а я хочу плату за свое время.

Хэнк взял правую ладонь Джози в свою и сказал:

-У нас в тюрьме была поговорка. Нет, не из восточной философии, но все же она очень близка моему мировоззрению. Она гласит: “Если заключаешь сделку, то это навсегда, как брак”.

В левой руке Хэнка блеснул выкидной нож, и Джози вздрогнула. Хэнк взял большой палец Джози и ножом сделал на его подушечке небольшой надрез. Джози вскрикнула от боли. Потекла алая кровь. Затем Хэнк сделал то же самое со своим большим пальцем на правой руке, и крепко прижал его к пальцу Джози. Ее кровь смешалась с кровью Хэнка.

-Партнеры, - хрипло произнес Хэнк и облизал раненый палец.

Пока владелец бензозаправки и по совместительству дантист Фред, он же Эд Херли, которому сегодня не везло, проигрывал в кости, другой дантист Барни, он же Дэйл Купер с успехом играл в блэк-джек. Первую партию он выиграл, и надеялся, что вторая окажется для него не менее удачной, тем более что везение в азартных играх для Купера не было чем-то необычным: он безо всяких усилий выигрывал не только в блэк-джек, но и в покер, рулетку – это была врожденная склонность к удаче.

Во время первой партии роль крупье играл молодой чернокожий парень, с волосами, заплетенными в косички, и Купер разочарованно подумал, что скорее всего у Жака Рено сегодня выходной. Но после того, как Купер выиграл партию, обратив на себя внимание не только других игроков, но и девушек из эскорта, любящих удачливых людей, негра сменил низкорослый толстяк с узенькими глазками на румяном лице – на прикрепленной к карману форменной рубашки карточке было написано его имя: «ЖАК». Купер внутренне напрягся и заявил о желании сыграть еще.

Жак кивнул, достал новую колоду, распечатал ее и протянул Куперу. Он взял первую карту – это был бубновый валет. Далее Купер последовательно взял еще шесть карт и обнаружил, что до получения необходимого для выигрыша числа «21» ему не хватает карты с двойкой.

-Мне нужна еще карта, - сказал Купер.

-Вы уверены, сэр? – спросил крупье. Этого господина в «Одноглазом Джеке» он видел впервые – в заведении сформировался устойчивый круг любителей азартных игр, каждый вечер здесь мелькали знакомые персоналу лица, а те, кто приходил впервые, из чистого любопытства, оставляли в казино немалые суммы и никогда больше не возвращались, потому что удача их не любила. По мнению Жака, этот человек не походил на дилетанта от карт и мог стать еще одним постоянным посетителем.

-Да, пожалуйста.