И нет мне прощения

Кисов «младший брат» все никак не появлялся, не входил, не выходил из подъезда.

Игорь предложил вернуться к квартире и снова в нее позвонить, понастойчивей. Вдруг на этот раз мужчина откликнется?

– В первый раз не захотел открывать, а сейчас вдруг тебе обрадуется? Ты еще тортик сходи купи. Перед глазком помашешь.

– Ну нет, я что, на дурака похож? Я просто послушаю у двери, есть ли там какое-то шевеление. В прошлый раз мы с соседями разговаривали, прислушаться не могли…

– Ладно, иди. Чем черт не шутит…

Но черт совсем не был расположен шутить, и Игорь вышел из подъезда с гримасой разочарования на лице. Алексей даже не стал спрашивать – и так все ясно.

Позвонил Громов. Веселое нетерпение – он явно надеялся на блицкриг – быстро улетучилось из его голоса, когда Кис доложил о своих открытиях.

– Блин, вот подлянка! Съемная квартира, я даже не подумал… Заверил высокое начальство, что не сегодня завтра преступник будет задержан!

– К тому же он, по словам соседей, бывает в ней не каждый день.

– Это означает, Кис, что у него есть другое жилье! И он тут может не появиться еще месяц! А у нас, кроме портретика, ничего нет! Ни фамилии, ни второго адреса… Бегемот этот твой – мудило.

– Не мой.

– Все равно мудило. Как можно было не установить личность любовника Аиды, объясни мне?! Раз его нанял Гектор, – а это факт, он ведь сам признался, да? – то как можно было не найти подобную информацию для заказчика, скажи?!

– Если правда то, что Гектор устроил слежку за женой не из ревности, а только для отмазки, то вполне можно понять. На случай гнева тестя ему требовались лишь доказательства неверности Аиды. А уж с кем там она, ему, по большому счету, фиолетово… Кстати, ты с Гектором говорил?

– Нет, передумал. Не стоит пока его трогать. А вот Борьку я прижму. У меня уже есть инфа о нем. Что б он там ни трындел, не верю я. Если он действительно частный детектив, то не мог не установить имя! Или он полное чмо, а не детектив!

– Второе, – уверенно высказался Кис. – Он действительно бывший начальник охраны Гектора?

– Действительно.

– Тогда, сам знаешь, кто у нас подвизался на таких должностях еще несколько лет назад. Ни азарта, ни инициатив, – все в рамках приказа, как весь этот народец привык жить раньше, когда еще служил в разного рода органах… Не трогай его, как и Гектора, сейчас нельзя гнать волну. Дело тут, сдается мне, не такое простое, как кажется…

– Что, проснулась твоя нежная красавица? – хохотнул Серега.

– Это которая? – не понял Кис.

– Интуиция!

– А-а-а… Не знаю. Предлагаю следить до утра. Если возлюбленный Аиды не появится, то будем думать.

– Это ты у нас любитель думать, Кис! А я люблю действовать. И прямо сейчас я установлю владельца данной квартиры и узнаю, кому он квартиру сдал! Душу из него вытрясу!

– Только напрасно погубишь безвинную душу.

– С чего это?

– Пари хочешь?

– Не хочу! Что там у тебя… Что твоя мадам интуиция тебе наплела?!

– Что тут все сложнее! Смотри: квартиру парень снял примерно тогда, когда с Аидой роман завел. Странно, а? И соседи о нем практически ничего не знают. Думаю, что неспроста. Посему удивлюсь, если сам хозяин квартиры знает, кому сдал.

– Типун тебе на одно место. Я немедленно этим займусь. А вы там пока следите. Я тебе смену пришлю через часок.

– Не стоит. Мы с Игорем вполне продержимся до утра.

– Ты… Кис, ты чего задумал?

– Ничего! – честным голосом ответил детектив.

– Ох, врешь ведь…

– Какие ты обидные слова мне говоришь, – хмыкнул Кис.

– Ладно, будь по-твоему. Но я Генку все же пришлю.

С Геной Кис сталкивался однажды. Шебутной пацан, своевольный [5]. Придется что-нибудь придумать, чтобы его усмирить…

– Иначе как потом с начальством объясняться стану? – продолжал Громов. – Это ведь наше дело, а не частного детектива Кисанова! – ехидно проговорил дружбан.

– Хрен с тобой, присылай. Очень даже кстати будет, мы с Игорем проголодались, смотаемся пожрать, а Генка пока подежурит…

Они с Игорем еще некоторое время поскучали, наблюдая за входом в подъезд, пока не тренькнул сотовый Алексея: пришло текстовое сообщение.

«В крови пациентки содержится, помимо небольшого количества алкоголя, мепробамат и следы пентотала натрия. Подробно результаты анализа могу прислать мылом, факсом или привезти бумагу домой. Жду распоряжений».

«Скинь на мыло», – отбил Кис, после чего дал прочитать сообщение Игорю.

– Пробивай в Интернете «мепробамат».

– А не проще у твоего лаборанта спросить?

– Он засыплет меня терминами, на каждый перевод придется спрашивать! Проще самим найти.

Некоторое время Игорь колдовал над своим планшетником, затем тихо присвистнул и передал его в руки шефу. Кис пробежался глазами по выделенным Игорем строчкам: «…способствует установлению контакта с пациентом при гипнозе…»

– А у Евсюковых на сайте сказано, что они лечат никотиновую, алкогольную и наркотическую зависимость гипнозом! – добавил Игорь.

– Гипнотизеры, стало быть… – пробормотал Алексей. – Только я не понимаю, зачем ее второй раз попытались накачать? Я верю: она не знает сверх того, что мне сказала. Они в этом должны были сразу убедиться!

– Может, они просто шарлатаны! Плохие гипнотизеры, и у них ничего не получилось.

– Или дело не в том слове «избавиться»? И они пытаются вызнать у Манон какую-то другую информацию, о которой я не имею представления?

– Типа номер счета папаши?

– Этого Манон не может знать. Не тот у нее папаша.

– Кис, я вообще-то пошутил. Ты что-то не в себе малость.

Алексей шутливую интонацию ассистента не поддержал. Все оказалось куда серьезнее, чем он думал! Связан ли интерес к Манон с убийством Аиды? Да или нет, но ситуация принимает все более и более подозрительный и даже опасный поворот. Придется сказать Сереге. Пусть займется установлением личностей психологов и, главное, Кости! Выскочил, как прыщ на заднице, этот новый поклонник, и сразу же взял Манон в оборот. Уж чем он девушке понравился, это ее дело, – а вот чем ему понравилась девушка, становится ясно: информацией, которой она владеет. Или Костя предполагает, что владеет. И ему эта информация очень нужна…

– Посмотри-ка теперь «пентотал натрия», что это за зверь такой.

На этот раз Игорь ткнул планшетник в руки Алексею молча. Кис мельком глянул на ассистента: похоже, что тот потерял дар речи.

«Пентотал натрия часто называют «сывороткой правды». При правильном использовании он снимает сопротивление, и в памяти человека воскрешаются события, загнанные стрессом в глубины сознания».

– Хм… Раз от него остались следы, как выразился лаборант, значит, он был введен на даче. Но вводится он внутривенно. Но я точки от укола у Манон не видел!

– Так я тебе говорил, можно и в ногу сделать! И потом… Дай-ка, – Игорь забрал планшет у шефа, – тут где-то… погоди, сейчас найду… Вот! – «вводится внутривенно или ректально»!

– Ректально? Клизмой?

– Ну да! Манон ведь практически ничего не соображала под действием первого транквилизатора, ей уже в ресторане что-то подсыпали: Петр видел, она выглядела как пьяная… А вот еще, Кис, слушай: в больших дозах препарат применяется для анестезии! То есть он действует как «сыворотка правды» в небольшом количестве, а большом – как анестезия! Чуешь, что получается?

– Они передозировали в первый раз! Вот почему Манон не держалась на ногах, когда Костя ее домой привез. Она просто вырубилась от неправильной дозы, и они ничего от нее не добились, химики, ядрена вошь! И потому собирались ее и на следующий вечер увезти на дачу к Евсюковым, чтобы снова попробовать выведать у нее что-то. И ей опять в вино добавили препарат, как его…