Бешеный куш

— Шлепа, что ты мне понты вбиваешь? Как он мог раскидать всех четверых? Я же знаю этих абреков.

— Чал, но дело-то было.

— Точно было?

— Точно. Федя после этого махнул в Штаты, потому что Заня потребовал с него сорок косых. Как я секу, в Штатах Федя мог эту фанеру достать. А сорок косых за отобранные ксивы с Зани потребовал местный опер, Куманьков, ты его знаешь. Потребовал, потому что Федины ксивы он после бодалова отобрал, и ксивы оказались фуфловыми. Слон об этом узнал и вместе с кодлой неделю пас Федю в Шереметьеве, ждал, когда тот вернется. Вообще-то я Федю знаю, у меня с ним были дела.

— Знаешь — так скажи, кто он. Откуда он вообще взялся?

— Откуда… — Шлепа посмотрел со значением. — Кемеровский.

— Кемеровский?

— Да. Парень служил в спецназе, попал в дисциплинарку, ушел. Водился с кемеровской братвой. Я с ребятами говорил, они подтвердили. Потом, как я думаю, затихарился. [7]

— Затихарился?

— Ага. Куманьков не зря же его прихватил. Ксивы у него точно лажовые.

— Затихарился — от кого? Чего ему бояться?

— Парень был киллером.

— Да?

— Рубь за два. Сбил на этом бабки. Теперь отсиживается.

— Ладно, давай дальше. Твой качок улетел в Штаты — и что?

— В день, когда Федя должен был прилететь, я подканал в Шереметьево. Самолет из Штатов уже сел, а Феди нет и нет. За Федей у меня есть должок, я стал ждать. Ждал, пока один корефан не сказал мне, что Федю вроде оприходовали Слон и его абреки. А через пару дней я узнаю, что мусора — кстати, твои — нашли на какой-то чернушной хазе на Баковке три подснежника в ряд: Слона, Сулика и Мамо. А четвертый, Зорик, исчез с концами. Люди болтают, он в крутых бегах. А о Феде глухой кучум. Его нигде нет. Что я должен думать?

Допив виски, Чал пожал плечами:

— Не знаю. Что, и наводки нет, где он может быть, твой Федя?

— Я же говорю, глухой кучум. Исчез с концами.

— Понятно. Говоришь, у тебя с ним дела?

— Вроде того. Должок-то остается.

— Он что — человек Тофика?

— Да нет, кустарь. Он просто приткнуться хотел на время, там, на Бутырском. Я ведь сам его туда и зарулил. Перед его отлетом в Штаты я его видел, так он сказал: к Бутырскому и вообще к измайловским близко теперь не подойдет. Заня ведь мог его отмазать от Куманькова. Но подставил.

— Ты вот что… Если он проявится, скажи, я хочу с ним поговорить. Лады?

— Чал, о чем базар… Конечно, скажу.

Выслушав рассказ Чала, Луи сказал:

— Любопытно. Ты проверил насчет этого «Додж-Каравана»?

— В твоем гараже я кручусь с самого начала. А на Слона вышел только-только. Он круто замазал там человек трех и стал ставить туда свой «Додж». Я про этот «Додж» уже слышал, но не знал, что это «Додж» Слона.

— Черт… Значит, в мой гараж можно легко поставить постороннюю машину?

— Слон их круто зарядил. И залепил им, что вроде больше ставить некуда, а машиной он дорожит. А потом, после взрыва, парковаться там перестал. Пацаны мне рассказали, он сразу после взрыва начал искать по всей Москве новую машину.

— Но моя «Ауди» была под особым наблюдением.

— Ну и что?

— Мужикам в гараже я давал столько, что им не было смысла меня кидать.

— Они тебя и не кинули.

— Не кинули?

— Нет. Я же говорю, эти абреки — коммандос. Служили раньше в спецназе ФСБ. Для них втюрить в машину мину, даже если за этой машиной наблюдает полк, — что нам высморкаться. Особенно если их зарядят. А зарядили их, я думаю, круто.

— Вопрос только, кто?

Чал покачал головой:

— Луи, узнать, кто заказчик, я пока не могу. Узнавал, спрашивал, кодлу поставил на рога — глухо. Ничего, нигде. Хоть лопни.

— А узнать надо…

— Надо.

Они посидели молча.

— Подожди… — Луи затянулся сигаретой. — Хайдаров ведь служил в ФСБ. А?

— Хайдаров? Из банка «Витязь»?

— Да.

— Вроде служил. Что это ты?

— Я ведь тебе рассказывал, эта сука недавно приходила сюда. Крутилась, как уж.

— Рассказывал. — Чал побарабанил пальцами по столу. — Думаешь, он?

— Чал, пока не знаю. Но эти абреки тоже из ФСБ.

— Да, из спецназа.

— Надо проверить. У тебя ведь есть там связи?

— Есть.

— Узнай. Может, на что наткнешься.

— Ладно, попробую.

Притушив сигарету, Луи некоторое время сидел молча. Наконец сказал:

— Этого Федю зовут ведь Алексей Иванович?

— Точно. По паспорту он Алексей Иванович Федоров.

— Он что, так тебе и сказал, что завалил всех троих?

— Он так не говорил.

— А как он говорил?

— Когда я спросил его в лоб, он ушел от темы. Сказал, они его взяли, пытали, но он смог уйти. А кто их убил, он знать не знает.

— А сам ты что думаешь?

— Луи, я же не лох… Я был в морге и видел всех троих. Слона, Сулика, Мамо. Они лежали там голяком. Ясно, мочил их кто-то из братвы, точняк. Я дал команду пацанам, они опросили всех. Наши, московские этот цайс на себя не берут. В то, что это сделали залетные, я не верю. Да и — куда деть Федю, который там был? Он что, святой дух? Его пытали, а потом он улетел, никого не тронув, оставил только после себя поколотых жмуриков?

— Может, он льет тебе, что там был?

— Он там был, я это знаю точно. Он мне все точно описал про эту хазу. До последнего кирпича.

— Забавно… — Взяв новую сигарету, Луи начал ее разминать. — Я хочу посмотреть на этого человека.

— Посмотришь.

— Тут еще один интересный момент.

— Какой?

— Федоров Алексей Иванович обратился в мой банк за ссудой.

— Много просит?

— «Лимон» «зелени».

— Миллион баксов?

— Да.

На лице Чала отразилось недоверие.

— Ты что? — спросил Луи.

— Ничего. Слушай, Луи, может, это не тот Федоров?

— Нет тот. Я узнавал. Миллион баксов под обычный процент у меня просят не каждый день.

— Зачем ему эта ссуда?

— В заявке написано — он хочет открыть в Москве частное охранное агентство.

— Частное охранное агентство… Ну да. Что ему еще открывать.

— Мне лично сейчас официальная охранная фирма может очень даже пригодиться.

— Ты решил дать ему ссуду?

— Да. Я склоняюсь к тому, чтобы дать ему этот «лимон». Как я понимаю, он тебе не понравился?

— Почему, нормальный парень. Правда, Шлепа мне сказал, он затыренный.

— В смысле?

— В смысле вроде раньше он был киллером, а потом на нем что-то повисло. Он сменил ксивы и вроде даже сделал пластическую операцию.

— Не знаю. Рудик звонил в паспортный стол, там сказали — его документы чисты.

— Они чисты только в паспортном столе.

— Чал, тебя это волнует?

— Меня — нет.

— Мои документы, между прочим, тоже чисты только в паспортном столе.

— Но о человеке надо что-то знать.

— Кое-что я про него знаю. В Штатах он известен. Его интересы в Нью-Йорке защищает солидная адвокатская контора «Ларри Голдсмит и K°». Чисхолм, мой агент в Нью-Йорке, связался с Голдсмитом. Тот подтвердил, что да, если нужно, он даст гарантии под ссуду Федорову Алексею Ивановичу. Да и здесь, в Москве, у него серьезный адвокат.

— Кто?

— Прохоров. Он мне уже звонил.

— И что?

— Особенного ничего, это был первый разговор. Но Прохоров подтвердил, что он адвокат Федорова и в дальнейшем будет защищать интересы агентства — если оно откроется.

Подумав, Чал сказал:

— А что, может, ты прав. Насчет того, что нам нужно официальное охранное агентство.

Глава 25

К Бутырскому рынку Седов подъехал в десять утра. Дежуривший на стоянке Гвоздь сказал ему, что Заня у себя.

Когда Седов вошел, Заня сидел за столом и, как всегда, разговаривал по сотовому телефону. Увидев Седова, сказал в трубку: «Все, чао». Кивнул:

— Ба, ба, ба… Тыщу лет, тыщу зим. Где пропадал?

— Были дела. Моя ксива еще у тебя?

— У меня. Что стоишь, садись.