И нет мне прощения

Облом…

Но сокрушаться времени не было, сейчас из Бори надо выжать максимум информации!

– Хозяину отчет по последним снимкам давал?

– Он сразу затребовал, как только узнал, что жену убили… Тоже хотел на последнюю фотку посмотреть… – Боря вдруг встрепенулся. – Только вы ему не говорите! Вы ему не расскажете, что я вам…

– Ты просил, чтобы я не сообщал полиции. И я тебе обещал. А насчет Гектора условий не было.

– Но я… Нельзя ему говорить! Он меня уроет!

Вот тупица. Жадность впереди мозгов бежит… Хотя вряд ли можно бежать впереди того, чего нет.

Боря вдруг резко двинул пачку купюр в сторону Алексея и потянулся за фотографиями. Испугался, передумал.

Но Кис не позволил ему взять снимки, крепко перехватив жирную кисть.

– Забирай деньги, – тихо и грозно сказал он, – и уматывай.

Бегемот, посмотрев на Алексея, схватил деньги, сунул их в свой портфель и резво засеменил к выходу из кафе, сотрясая свои жиры.

– Боря, погоди! Как с тобой связаться, если что?

Но тот, едва обернувшись, только прибавил шагу.

Кис проводил его глазами.

«Глупость человеческая – большое несчастье. Но, случается, приносит пользу другим», – заключил он.

…Теперь домой, на Смоленку, в кабинет! Нужно упорядочить информацию, рассмотреть повнимательнее фотографии!

Кис аккуратно сложил снимки… Нет! У него имелся портретик возлюбленного Аиды и его адрес, – не стоит терять ни минуты!

И он, не медля, направился в Теплый Стан.

Девятиэтажка. По четыре квартиры на каждой лестничной клетке. И «где же ты, моя Сулико»?

На всех фотографиях искомый мужчина был запечатлен с Аидой, а детективу вот так, всуе, совать соседям под нос довольно интимные снимки не хотелось. Интимные в том смысле, в котором Манон говорила о «целомудрии» сестры…

Надо было все-таки сначала домой поехать! Он бы сумел отделить с помощью компьютерной программы портретик возлюбленного от Аиды…

Но детектив уже тут, перед домом, где жил этот человек! Глупо сейчас возвращаться домой. Пожалуй, можно рискнуть и расспросить соседей об «одиноком интеллигентном мужчине», жившем в одной из квартир этого подъезда…

Сказать по правде, Алексей не был уверен ни в том, ни в другом.

Насчет «интеллигентности» – тут проще: фотографии именно на такую характеристику его внешности наводили. Что, конечно, ни в коем случае не гарантия порядочности. Характеристика именно внешняя. За ней вполне может скрываться клиническая сволочь – или клинический шизофреник.

«Одинокий» – тут Кис исходил из весьма зыбкого предположения, что человек, который легко распоряжался своим временем для встреч с Аидой, должен быть одинок… Хотя он отлично знал о существовании разного рода лгунов и мошенников, в том числе и брачных аферистов, которые ухитряются создать у жертвы впечатление, что они свободны и полностью принадлежат «любимой», – тогда как у них имеется семья, жена и дети!

С другой стороны, раз Аида влюбилась впервые в жизни, стало быть, впервые встретила человека, который соответствовал ее высоким требованиям. И потому, – любил ли он ее действительно или очень умело прикидывался, – он должен был быть на высоте. На той высоте, которую ждала от него Аида. Она бы не простила ему фальши, двуличия… Не потерпела бы рядом с собой мужчину, украдкой посматривающего на часы (поскольку дома ждет жена)… Так что чувак этот с большой вероятностью действительно «одинокий».

Поразмыслив таким образом, Алексей дождался, пока к подъезду подошла поддатая компания, и проследовал у нее в хвосте. Свои расспросы он начал, не мудрствуя лукаво, с первого этажа.

Не повезло. Одна квартира не откликнулась на его звонки, трое других жильцов ответили, что понятия не имеют.

Второй этаж. Четыре кнопки у двери, ведущей на лестничную площадку.

На один звонок не отреагировали – то ли побоялись, то ли жильцов дома нет.

На второй ему посоветовали пойти… далеко, в общем.

На третий ему открыла дверь сухонькая испуганная старушка (столь испуганная, что непонятно, зачем открыла!) и скороговоркой пробормотала, что ничего не знает.

К четвертой двери, вывалившись из лифта, подгребла компания из двух не очень трезвых девиц, которые немедленно принялись Кису строить глазки: «Вы к нам?»

Посмотрев на едва одетые их тела, детектив сразу понял, что ничего вразумительного от них не дождется… И оказался прав.

Третий этаж…

Нет. Кис повернул обратно. Не стоит труда – время уже позднее, стрелки за одиннадцать вечера перевалили… Только напугает народ. Придется рейд отложить.

Он вышел из подъезда, вдохнул полной грудью пряный майский воздух.

А что там Игорь? Пора бы ему уже отчитаться!

Он взял в руки мобильный. Вот черт, пропущенный звонок! От Игоря! В подъезде не ловит, что ли?!

Он спешно набрал номер ассистента.

– Кис, тут такие дела! – возбужденно закричал Игорь.

– Все живы? – поинтересовался Алексей.

– Живы-живы, но история вышла увлекательнейшая…

– По порядку давай.

– Значит, так: ты помнишь, у дома ее ждала черная «бээмвуха»… Номера дать?

– Потом.

– Манон в нее села, и поехали они за город, на Новую Ригу. Там пошли в ресторацию.

– В «Золотое руно»?

– А ты откуда знаешь?

– Серега установил. Она вчера туда ездила с Константином.

– Тем лучше: канапе там бордовые! Посидели они часика два, я все ждал. И вдруг вижу: выходят! Манон и мужик при ней. Хозяин «БМВ», он ее с порога открыл, я видел, как тачка ему подмигнула фарами. Я мужика сфоткал.

– Натурально, – заметил детектив. Он Игоря хвалить не стал, это и в самом деле рядовой жест для сыщика, на уровне рефлекса. – Дома посмотрим.

– Манон казалась пьяной. Или ей снова наркоты подсыпали. Наверное, не все вчера выяснили и хотели ее снова отвезти на «белый диван»? Во всяком случае, я так подумал. И собрался продолжать слежку. Мужик этот – вероятно, он и есть Константин – начал усаживать ее в машину, как вдруг из другой, темной, без огней, тачки выскочил высокий парень и бросился к Манон.

– И откуда он взялся на стоянке?

– Каюсь, Кис, я не уследил. Может, он сел им на хвост еще у дома? Иначе как бы он узнал, где Манон? Но я не предполагал, что кто-то может оказаться на хвосте, кроме меня, и не проверил… А мне он всю малину испортил.

– Дальше!

– Этот парень заорал что-то, – я не разобрал, встал на стоянке слишком далеко, чтобы слышать, – и в результате он прям-таки вынул Манон из рук Кости, уволок к себе в машину. Манон была вялой, не сопротивлялась, будто не понимала, что происходит. Сейчас они едут в город, я за ними. Позвоню, как только пойму, куда они направляются!

Алексей отправился из Теплого Стана в центр. Мобильный он переложил в нагрудный карман, воткнул наушники, – он с тревогой и нетерпением ждал сообщений от Игоря и заранее оснастился.

Несмотря на поздний час, машин на дорогах было много – не сказать, чтоб пробки, но все же ехать приходилось медленно. Игорь позвонил, когда Кис не проделал и половины пути.

– Похоже, что хмырь этот везет Манон домой… Они уже на Ленинградке. Тут движение сносное, так что скоро узнаем!

Алексей решил двигаться в сторону Покровки, где обитала Манон: если вправду ее везут домой, то он очень бы хотел с ней пообщаться. Прямо сейчас!

– Ну все, Кис, он привез ее домой. К ней домой, в смысле. Сейчас они оба там. А я у ворот.

– Оставайся на месте! Я скоро буду!

Алексей на ходу набрал мобильный Манон. Телефон не был отключен, однако не ответил. Он снова набрал: хоть Манон, похоже, опять под действием каких-то психотропных препаратов, но тот парень мог отреагировать на звонок!

Нет, не отреагировал.

Алексей набрал домашний девушки. Долго раздавались гудки, но Кис не сдавался… И наконец ему ответил мужской голос!