Рынок тщеславия

– Что мне нужно будет делать, чтобы не оказаться на месте моего предшественника?

– Нужно просто работать, – ответил отец Дины. – Работать добросовестно и без обмана. Вот и все!

– А свои собственные контейнеры я смогу иметь?

– Конечно. Только не забывай вносить за них арендную плату.

– Еще один вопрос, – спросил я. – Кто будет рассчитываться с «крышей», я или вы?

– Я сам себе «крыша», – засмеялся мой собеседник. – Впредь не забивай себе голову всякой ерундой. Лучше подумай, как эффективней организовать работу рынка.

Он сказал это так, будто я уже принял его предложение. Впрочем, так оно и было. Раздумывал я не слишком долго и уже на следующий день приступил к своим новым обязанностям, которые выполняю вот уже четыре года. За это время многое на рынке изменилось – новые площади, новые формы собственности. Теперь это не просто рынок, а акционерное общество закрытого типа, где доля моих акций составляет двадцать процентов. Ты, наверное, думаешь, зачем я тебе все это рассказываю?

– Ты прав, – сознался Игорь.

– Все очень просто! Со следующего понедельника ЗАО «Средной рынок» прекратит свое юридическое существование, а примерно через год – и физическое. На его юридическом, а затем и физическом месте возникнет совершенно иная структура: закрытое акционерное общество «Торговый комплекс Д.О.М.». И тебе в этом предприятии отводится немаловажная роль. Именно ты станешь его директором!

– Я? Директором? – изумился Игорь. – А как же ты?

Вместо ответа Вадим вынул из стола красивую золотистую папку и, положив ее перед Игорем, сказал:

– Это устав нашего общества. Ознакомься. Там все написано.

– Какой толстый! – с уважением произнес Игорь, открывая папку. – Я, конечно же, прочитаю его, но, если можно, объясни вкратце, что к чему. А то у меня голова идет кругом.

– Понимаю, – кивнул Вадим. – Примерно то же ощущал и я, когда на меня вдруг свалилось огромное хозяйство под названием «Средной». Но тебе будет намного легче. Твое директорство поначалу – только на бумаге. Фактически всем буду руководить я, а ты станешь активно мне помогать. Если сможешь проявить себя, в чем я ничуть не сомневаюсь, тогда твой директорский пост из бумажного превратится в фактический. А я стану, как и написано в уставе, соучредителем.

– А кто же учредитель?

– Он указан вон там. – Вадим указал пальцем на папку, – в верхнем правом углу, где написано «учреждаю».

– Малицкий Станислав Георгиевич, – прочитал Игорь и, вспомнив, как часто, особенно в самом начале перестройки, слышал эту фамилию, спросил: –Неужели тот самый?

– Да, тот самый.

– Но с чего вдруг?.. – начал было Игорь, но умолк. Внезапная догадка мелькнула в его голове. – Так значит, это про него ты мне только что рассказывал? Он и есть отец Динары, да?

– Ты – сама проницательность…

В кабинете на полминуты повисла тишина.

– А вдруг у Малицкого есть собственная кандидатура? – спросил наконец Игорь. – Или я ему не понравлюсь? Что тогда?

– У него имеется на рынке несколько информаторов. Кто они такие, я не знаю. Но докладывают они о тебе, да и обо мне тоже, очень подробно. Пока докладывают только хорошее. В противном случае он не позволил бы нашим фамилиям стоять рядом с его собственной.

Видя, что собеседник не понял последней фразы, Вадим спросил:

– Как ты думаешь, почему комплекс назван «Д.О.М»?

– Наверное, потому, что в нем можно будет купить абсолютно все для дома…

– Это первое толкование, – согласился Вадим. – Но есть и второе. «Д.О.М» – это инициалы его трех акционеров. "Д" – Дементьев, "О" – Опарин и "М" – Малицкий.

В который уже раз за этот день Игорь был поражен.

– Так и я, значит, тоже акционер? Я не ослышался?

– Не ослышался.

– Но ведь обладание акциями, насколько мне известно, подразумевает участие в распределении прибыли?

– А ты, я гляжу, неплохо подкован! – удивился Вадим. – Уставом предусмотрено участие директора – то есть твое – в распределении прибыли. Это сделано специально, чтобы был материальный стимул для более эффективной работы. Количество твоих акций, правда, мизерное, всего один процент. Если сравнить с моими двадцатью или с семьюдесятью девятью процентами Малицкого, это вообще смешная доля. Но если учесть, что Средной рынок, перевоплотившись в торговый комплекс, увеличится по площади раз примерно в семь – а значит, и денег станет приносить соответственно больше, – то сумма выйдет приличная.

– Двести сорок тысяч долларов умножаем на семь, – тут же вслух начал считать Игорь. – Получаем один миллион шестьсот восемьдесят тысяч. Значит, один процент – это около семнадцати тысяч долларов в месяц. Может, мне все это снится?

– Плюс еще зарплата в полторы штуки, – напомнил Вадим. – И дополнительные доходы от так называемых мелких точек. Я имею в виду сферу услуг: разные там кафе, шашлычные, чебуречные, передвижные мини-прилавки с мороженым и пирожками, лотки с лотереями, туалеты тоже. Кроме того, немалую прибыль должна принести аренда складских помещений крупными оптовиками, а также автомобильная и автобусная стоянки.

– Автобусная стоянка? – удивился Игорь. – А она-то зачем?

Вместо ответа Вадим взял с подоконника внушительный рулон ватмана и расстелил его на столе. Прижав края пепельницей, дыроколом, коробкой со скрепками и настольной лампой, он произнес:

– Это и есть наш торговый комплекс. Вот нынешние очертания Средного рынка. – Вадим указал пальцем в правый верхний угол чертежа. – Все остальное предстоит построить.

– Значит, «Средной» сохранится в нынешнем виде? – поинтересовался Игорь. – И будет работать во время строительства?

– Да, в своем обычном графике, – подтвердил Вадим. – Правда, вокруг кое-что изменится. Потихоньку соорудят стены с вмонтированным в них отоплением, и как только они будут готовы, на них установят заранее смонтированную крышу. Тем самым наш Средной превратится в отапливаемый павильон номер один торгового комплекса «Д.О.М». Обновленные прилавки, удобные примерочные кабины, улучшенный сервис, автомобильная стоянка – все это должно привлечь дополнительное число покупателей среднего достатка, на которых и была все это время сориентирована торговля в вещевой части Средного рынка.

– А что станет с продуктовой частью?

– Она сохранит свой профиль, только увеличится в размерах, – ответил Вадим. – Из конструктивных же улучшений появится только одно: будет установлена крыша на металлических опорах. Но в закрытый павильон всю эту территорию превращать не станем. Вообще-то на продуктовую часть будущего комплекса возлагается более серьезная функция, чем просто торговля продуктами и спиртным. Она должна стать этаким волнорезом, который разобъет комплекс на две зоны. Первая – павильон номер один с его автостоянкой, крутым сервисом и товаром, рассчитанным на средний класс. Вторая будет в несколько раз больше первой. Ее составят пять крытых, но не отапливаемых павильонов, буквально усыпанных контейнерами и палатками, а также склады для товаров с удобными автомобильными и железнодорожными подъездными путями. Таким образом оптовики смогут хранить и продавать свой товар в одном месте, а огромная автобусная стоянка позволит приобретать его не только местным предпринимателям, но и иногородним «челнокам».

– Значит ли это, что ты собираешься запустить на рынок китайцев? – сообразил Игорь.

– Конечно. – Вадим явно радовался догадливости своего помощника. – Предварительная договоренность с главой китайской диаспоры уже имеется. Они собираются арендовать у нас едва ли не треть всех торговых площадей.

Игорь вновь задумался – повод был. В городе уже существовало два рынка, которые работали с оптовиками, в том числе и с китайцами. Появление еще одного, огромного и более удобного, конечно, вызовет отток продавцов и покупателей с других рынков, что, в свою очередь, повлечет уменьшение доходов для тех, кто эти рынки держит. А это может стать поводом для серьезной бандитской войны, в которой крайними обычно бывают пешки. Игорь прекрасно понимал, что в задуманной крупной игре одну из них он и будет олицетворять. И дело было вовсе не в его конкретной личности, а в самой системе. Так уж повелось, что роль директора в абсолютном большинстве ЗАО сродни функции пешки на шахматной доске: много работы, еще больше риска, а привилегий почти никаких.