Голая королева

й в мире незнакомых людей, из которых самым незнакомым и самым чужим ей была сама она.

Она шевельнулась, показывая свою готовность с ним попрощаться, не задерживать его, не навязываться.

– Ну что, поехали? – спросил Андрей деловито.

– Куда? – опешила Алина.

– Ко мне.

– То есть? Вы что решили?..

– Ничего я не решил. Просто вам больше некуда идти, не так ли?

– Неправда! Есть куда!..

– Ну-ну.

Он замолчал, Алина хмуро смотрела на него, не осмеливаясь его спросить, откуда он знает, как он догадался, что ей некуда идти…

– Вы меня боитесь? – спросил дружелюбно Андрей.

– С чего вы взяли?

– Не бойтесь, я смирный. Я не ем маленьких детей. И худеньких – тоже не ем. Так что пока вы не подрастете и не растолстеете, вы в безопасности.

Она улыбнулась с облегчением. В конце концов, если даже она согласится ехать к этому, в общем-то, симпатичному Андрею, риск будет не больше, чем если она откажется и останется одна, ночью, без друзей, без адресов, без денег, в этом большом и красивом, чужом и опасном городе Москве.

Глава 31

Алекс наклонился и пошарил рукой под ковриком. Он приготовил объяснение на случай, если она удивится, что он оставляет «свой» ключ под ковриком, – друзья, знаете ли, забегают иногда, привычка со студенческих времен… – но Лина ничего не спросила.

Ключ был на месте. Алекс открыл дверь. Лина скользнула глазами по табличке «Андрей Макеев» и вошла.

«Спасибо, Андрюша», – подумал он. В мастерской было прибрано – не то чтобы уж прямо чисто, но все работы старого друга были аккуратно составлены и сложены в одном углу, шмотки не валялись, как это обычно бывало, по всем стульям, а грязная посуда не стояла на всех столах. В те времена, когда они делили эту мастерскую, аккуратный Алекс частенько ругался с Андрюшкой из-за его этой манеры захватывать общее пространство своими вещами.

На стене висели картины, среди которых был Андрюшин портрет, сделанный Алексом и подаренный другу еще в студенческие годы, с подписью: «А.М. от А.М.». Ничего, сойдет.

– Вы художник? – обернулась к нему Лина.

– Да. – Алекс даже не соврал, и это было ему приятно.

Пока Лина рассматривала картины, Алекс тайком осмотрелся. Раньше он знал эту мастерскую, как свои пять пальцев, но с тех пор, как Андрей стал тут хозяйничать один, он кое-что изменил, переставил, переложил. Теперь мастерская приобрела более жилой вид, чем раньше: когда они ее снимали на двоих, тут было тесно, негде было расположить мебель. С уходом Алекса высвободилось пространство, и нынче здесь прижился шкаф, диван-кровать, кресло – нет, кресло старое, раскладное, с тех еще пор. В маленькой кухоньке был новый холодильник, а в холодильнике одиноко розовела пачка сосисок да корчилась по соседству кукуруза в давно открытой жестяной банке. Теперь Андрей хорошо зарабатывал, был известен и уважаем в кругах книжных графиков, но холодильник, как в студенческие годы, был почти необитаем – вопрос не денег, а стиля.

Следовательно, надо что-то купить поесть. «Располагайтесь.