Мертвые воды Московского моря

енарий: дочь Яну никто и заподозрить в смерти отца не сможет, так как она сама утопла, это раз; к тому же она юридически не наследует, это два.

Но Афанасий, конечно же, и представить не мог, какую участь уготовила ему любимая всеми фибрами души женщина. Тогда он был активным и заинтересованным участником этой авантюры. Он-то, собственно, и стал «новым русским», нашедшим нужные подходы для обеспечения Яне французских документов, которого я столь безуспешно искал.

– А откуда взялась Жюли Лафарж из Дижона, с русской сумасшедшей мамой и отчимом?

– Не знаю пока. Но думаю, что они где-то историю о настоящей Жюли услышали. И она им как нельзя лучше подходила для заимствования, особенно если учесть, что настоящая Жю­ли Лафарж, скорей всего, действительно уехала в Австралию, полностью утратив связь с семьей, если не считать редких открыток матери.

– Фантастика, – произнесла Ляля. – Афанасий всегда был немножко авантюристом, но пойти на такое? С трудом верится, если честно.

Алексей мог бы ответить: Карачаев был влюблен до атрофии разума! Если Яна-дочь стала для него инкарнацией погибшей Аси, доведя его отцовскую любовь до апофеоза, то в Яне-жене он, не перечеркнув отцовскую любовь к Яне-Асе, обретал еще и любимую женщину, и юную любовницу: Яна в новом статусе удовлетворяла всем его потаенным влечениям, страстям, фантазиям и что-там-еще-водится в списке старика Фрейда. Кроме того, Афанасий был на двадцать пять лет старше Яны и, без сомнения, хотел ей доказать, что он «может», что ему по плечу такие захватывающие, безумные игры, которые нравились Яне.

Но Алексей этого не сказал. Ляля наверняка все прекрасно понимает в глубине души, а если ей не хочется в это верить – что ж, ее право.

– Впрочем, – добавила Ляля, – ради юных любовниц мужчины нередко совершают безрассудства.

– Мама, при чем тут юная или нет? – строго произнесла Марина. – Ты же знаешь, что с самого начала, когда Яна только появилась и была еще «дочкой», она удивительно умела влиять на Афанасия! Она как комар, который сначала впрыскивает свой яд, чтобы потом спокойно сосать кровь. Не знаю, как объяснить этот ее дар, но она просто гипнотизировала всех на своем пути, а особенно мужчин.

Вот уж верно. Об этом сказала еще Ира на острове, но Алексею довелось испытать и на себе гипнотические чары Жюли… Впрочем, говорить об этом он счел лишним.

– Но все дело именно в этом, мамочка, – горячилась Марина, – в ее таланте окручивать мужчин, а не в том, что Яна моложе или красивей, совсем нет!

В Марине поразительно сочетались деликатность, желание утешить мать – с прямолинейной назидательностью. «Тактичный танк», – Алексей улыбнулся найденному сравнению. Прет напролом, но при этом подвязывает сломанные по дороге ветки.

– А почему вы Соню подозревали? – хмуро спросил Кеша. – Почему на нее подумали?

Соня страшно смутилась и уткнулась лобиком в Кешино плечо. Марина с Лялей недоуменно уставились на Кешу, потом на детектива.

– Речь идет о сообщнице Яны, – пояснил Кис. – У нее