Пылай, огонь (Сборник)

Эти мишени из плотного материала, который позже получит название гильзового картона, были круглые, белого цвета, примерно двух дюймов в диаметре. На тыльной стороне каждой из них была капелька клея.

Держа в одной руке влажную тряпку, а в другой коробку с мишенями, Джой направился к стене, на которой их предстояло разместить. Он счистил со стенки остатки бумаги. Прикинув расстояние, он смочил оборотную сторону шести мишеней. Шлепками ладоней он прилепил их на стенку, толщина которой напоминала железные двери в заведении Вулкана.

Когда Джой вернулся, мишени предстали белыми пятнышками на фоне черной стены. С расстояния в тридцать шесть шагов они казались крошечными.

— Итак! — сказал Хогбен, переступая с ноги на ногу, словно собираясь сорваться с места и пуститься бежать. Он обращался к лейтенанту Уэнтворту. — На тысячу гиней. А где деньги этого типа?

Уэнтворт, которого представить себе без формы было еще труднее, чем Хогбена, в изумлении выпрямился. Он увидел, что его компаньон совершенно серьезен.

— Хогбен, — сказал он, — разрешите мне сказать вам, что я не потерплю впредь подобного поведения. В нем нет необходимости. В любом случае джентльмен, побившийся об заклад, не может позволить себе...

— Где деньги этого типа?

Не говоря ни слова, Чевиот подошел к стойке, располагавшейся с левой стороны, рядом с которой Джой Мантон с подкосившимися ногами привалился к стене. Рядом с его локтем он выложил пачку банкнотов, россыпь золотых соверенов и немного серебряных монет.

По-прежнему храня молчание, он вернулся к Фредди, притулившемуся у окна, спиной к нему.

Хогбен отбросил пальто. В первый раз он взглянул на Чевиота.

— Итак, парень! — Он мотнул головой по направлению к полке с пистолетами. — Стреляй первым!

Чевиот неожиданно сделал шаг вперед. Фредди, уловивший выражение его лица, бросился между ними.

— Надо бросить монету! Это будет честно! Бросить монету!

— Как вам угодно, мистер Деббит, — согласился Уэнтворт, вынимая монету из жилетного кармана. — Хогбен, эта встреча была предложена не вами. Так что ваше слово.

— Орел, — сказал Хогбен, когда монета взвилась в воздух.

— Решка, — объявил Уэнтворт, — наклонившись к упавшей монете. — Каковы будут ваши пожелания, мистер Чевиот?

— Пусть он стреляет первым.

Хогбен, нимало не обеспокоившись, водрузил шляпу на голову. Он взял с полки первый, ближний к нему пистолет. Раздался легкий приглушенный щелчок, когда курок был взведен. Встав боком к мишеням, Хогбен расставил ноги, заняв общепринятую позицию.

Было слышно лишь громкое тиканье часов на стене. Никто не мог позволить себе пошевелиться, вымолвить хоть слово поддержки и одобрения.

Теперь с Хогбена слетело все чванство. Не в силах выкинуть из головы мысль о лежащих перед ним деньгах, он стал молчалив и собран. Он тянул время, чего никогда не мог бы себе позволить во время дуэли. Подняв правую руку, он чуть опустил ее и выпрямил. Он ждал, пока на крохотную мишень вдали упадет луч света из стеклянного люка в потолке.

Трах!

Из ствола вырвался сноп пламени, и под сводами тира раздалось гулкое эхо удара пули о железо. Мишень, пораженная точно в центре, разлетелась в клочки, которые тут же охватило пламя.

Хогбен лениво положил пистолет и потянулся за вторым.

Второй его выстрел поразил верхний край мишени, который тут же разлохматился, но мишень осталась висеть на стене.

Третий его выстрел ушел в молоко.

Сплющившаяся пуля с визгом отлетела назад и ударилась в пол на полпути от наблюдателей. Хогбен постоял несколько секунд, опустив голову, и над воротником на затылке встопорщились черные волосы, но тем не менее он сохранил хладнокровие. Их окутывал едкий пороховой дым, и он ждал, пока клубы его рассеются.

Четвертый выстрел поразил мишень скорее ближе к краю. Но пятая и шестая пули легли точно в цель. В сущности, шестая мишень полностью сгорела.

Положив шестой пистолет, Хогбен подчеркнуто приосанился.

— Вот так! — самодовольно сказал он, не спуская глаз с банкнот и золота. — Перекрой-ка меня, приятель!

Да, отстрелялся он превосходно. Это было ясно всем. Но никто не промолвил ни слова, пока Хогбен мыл руки в раковине, а Джой Мантон протирал стенку сырой тряпкой. Он прикрепил к ней шесть новых мишеней.

Посвистывая сквозь зубы и сложив на груди руки, капитан Хогбен стал неторопливо фланировать по тиру. Джой взялся чистить и перезаряжать шесть пистолетов. Всем казалось, что это занятие длится невыносимо долго; лишь только Хогбен небрежно насвистывал «Его любимую лягушку».

— Ваш черед, мистер Чевиот, — сказал лейтенант Уэнтворт.

У Чевиота пересохло в горле. Он не смотрел на Флору. Фредди коснулся .его руки. Помедлив, он двинулся к барьеру.

Трах! Трах! Трах! Трах! Трах! Трах!

Чевиот, не сдвинувшись с места, стрелял с быстротой, поразившей его спутников. После грохота выстрелов наступило изумленное молчание. Черные пороховые облака окутывали их лица, руки и даже барьер. Шесть выстрелов прозвучали за несколько секунд.

На улице гнедые лошади присели в упряжке и заржали. Чевиот положил последний пистолет и присоединился к Фредди у окна. Дым постепенно рассеивался, уходя в окна и в люк в потолке.

Все шесть мишеней были поражены точно в центр, часть из них свалилась со стены, а остальные дотлевали. Кроме нескольких прилепившихся к стене клочков бумаги, плававших в клубах дыма, стена была совершенно чистой, словно Джой только что промыл ее.

Посерьезневший Уэнтворт, который стоял рядом с задумавшимся Хогбеном, очень вежливо обратился к Фредди.

— Я думаю, мистер Деббит, не может, быть никаких сомнений в том, что ваш доверитель выиграл пари?

— Н-нет! Н-нет! Черт побери, ни малейших сомнений!

— Очень хорошо. — Уэнтворт повернулся к Чевиоту. — Сэр, мы готовы предоставить вам определенную информацию...

Но Чевиот, откашлявшись из-за дыма, остановил его.

— Сэр, у меня больше нет потребности в данной информации. Я освобождаю вас от этой обязанности.

— Отлично! Просто чертовски отлично! — сказал Хогбен и расхохотался. — Потому что вы все равно ее не получили бы.

Тонкие черты лица Уэнтворта побагровели.

Нетрудно было убедиться, что результаты стрельбы заставили капитана Хогбена расстаться с последними остатками вежливости. По крайней мере, он должен был бы догадаться, что дуэль на расстоянии двадцати шагов может иметь фатальный исход для обоих. Но Хогбен продолжал сохранять высокомерную надменность.

— О, я держу свои обещания, — сказал он, поднимая с пола пальто и накидывая его себе на плечи. — Но вы сделали ошибку, приятель. Я сказал, что в самом деле дам информацию. Но я не уточнил, кому я ее дам, припоминаете? И не говорил, что получите ее вы.

Он вытаращил глаза, наслаждаясь собственной хитростью, и снова расхохотался.

— Я готов тут же предоставить ее вашему начальству, как-там-его, в Уайтхолле. Кстати, Уэнтворт! Вы договорились с Деббитом о месте и времени нашей встречи?

— Да.

— Мы будем пользоваться моими пистолетами?

— Стоп! — воскликнул Фредди, вытирая измазанное лицо. — Я забыл упомянуть...

— Оружие любое, — коротко прервал его Чевиот и направился к раковине.

— Так и договорились, приятель, — сказал Хогбен, — и вы сами это сказали. — Он привалился плечом к дверному косяку. — Двинулись, Уэнтворт?

— Нет.

— Вы идете, Деббит?

— Да, да! То есть не с вами. У меня назначена другая встреча. Джек, старина. Мои поздравления и жму руку! Вот так! — Фредди понизил голос. — И не сомневайся относительно вечера. Ты его подстрелишь. До встречи там. Пока!

За окном Флора привстала в экипаже, стараясь разглядеть очертания фигуры Чевиота. Кончив умываться, он улыбнулся и помахал ей.

За Хогбеном захлопнулась дверь. Он вскочил в седло своей белой лошади и пустил ее в галоп, направляясь на юг, к Беркли-сквер. Фредди, остановившись рядом с Флорой, чтобы приподнять шляпу, поклониться ей и отпустить пару цветистых комплиментов, торопливо двинулся на север по направлению к Оксфорд-стрит.