Суд Рейнмена (СИ)

Кружевное белье «Нина Риччи» было единственной дамской слабостью, которую позволяла себе Иветта. Сверху она натянула обтягивающие брюки из черной кожи и ярко-синюю футболку на восемь размеров больше, чем нужно. Обувь — тяжелые ботинки на рифленой подошве. На голову — черная бан-дана. Немного сухого дезодоранта «Меннен Альтимейт». Зубная паста «Бленд-а-мед» с активными мине-ралами. Массивные электронные часы на запястье. Кобура с табельным пистолетом на пояс брюк. Не-много перламутрового карандаша на веки. Немного светлых румян на высокие скулы. Покончив с этим, Иветта увидела в зеркале невысокую смуглую до черноты мускулистую женщину с крупными и немного грубоватыми, но красивыми чертами лица, энергично блестящими карими глазами и озорной белозубой улыбкой. Подмигнув своему отражению, заместитель начальника следственного отдела Причерномор-ской прокуратуры Иветта Станиславовна Малькова вышла из ванной.

Дом уже просыпался, шевелился, шумел. В комнату Иветты вошел Станислав Маркович Мальков, великан, по сравнению с которым Вин Дизель, Жан-Клод Ван Дамм и Стивен Сигал показались бы не-мощными хлюпиками. На фоне мощной комплекции очень странно смотрелось простодушное выражение лица, а темно-синий костюм «Хьюго Босс» выглядел диссонансом. И меньше всего Станислав Мальков походил на председателя городского совета. Неуклюжий, сильный как трактор, громкоголосый гигант, который мог одним ударом кулака расколоть столешницу, он скорее походил на портового грузчика, мо-ториста или боксера-тяжеловеса.

- Слышь, Ветка, — пророкотал Мальков с порога, — решил галстук повязать, твой подарок на день рождения, а как он, зараза, завязывается, не помню, — он потряс зажатым в руке галстуком. — Ты бы не помогла старику отцу, а?

- Сейчас, — Иветта взяла у отца галстук, и, встав на цыпочки, закрепила его на мощной шее Стани-слава Марковича.

- Ну, спасибо, — Мальков полюбовался на обнову в зеркало, потом взглянул на дочь и высоко под-нял брови. — Ну ты, блин, и вырядилась. Ты на работу собираешься, или на дискотеку? Тебя охранники на входе не скрутят для выяснения личности?

- Свободная форма, папа. Может так и лучше. Помнишь, как Воробьев сотрудников муштровал, ввел дресс-код строже, чем в иных офисах, чуть ли не в мундирах заставлял ходить, а чем все кончилось?

Мальков гулко захохотал:

- Да уж, спеси много, а засыпался, так весь Регион рассмешил. Скинули дурака надутого, да с каким треском! Вот тебе и строгие правила, вот тебе и дресс-код! У нас в горсовете и в мэрии полгода все за животики держались. Ну, что у тебя на работе-то, Ветка? Скоро того прохиндея поймаешь, который дождливыми ночами  с ножом шурует?

- Если бы знать! Сегодня как раз с Платовым из ГУВД встречусь.

- Платов! — покачал головой Мальков. — Такое серьезное дело, а поручили пацану сопливому, ему бы только безбилетников по троллейбусам отлавливать да старух с укропом у рынка проверять… Ладно, не взвивайся. Вы ж, молодежь, сейчас такие умные стали, всему стариков научите. Ладно, Ветка, работай. Да, и скажи Юльке, к ужину не ждите. Мэр собирает междусобойчик по случаю принятия нового законо-проекта, дело обмывки требует.

Мальков протопал в коридор. Иветта, чуть улыбаясь, стала собирать рабочую сумку, когда вдруг за стеной оглушительно взревела музыка и два девчачьих голоса заверещали как мартовские кошки:

- Я сошла с ума, я сошла с ума,

Мне нужна она, мне нужна она!

Иветта поморщилась, бросила сумку в кресло, выскочила в коридор и пинком распахнула дверь иг-ровой комнаты племянников.

Шестнадцатилетний племянник Сева сидел в наушниках у компьютера, подбирая мелодию к словам своей новой песни. Пятнадцатилетняя племянница Ира пялилась в видеоэкран. На экране извивались две нимфетки в клетчатых юбочках и белых блузках и наперебой вопили, что они сошли с ума.

- Ирка!!! — заорала Иветта, перекричав музыку и писк Юли Волковой и Лены Катиной . — И не на-доело тебе эту фигню по утрам гонять на весь дом?!

 Сева сдвинул наушники на затылок.

- Ветка, ну ты прямо громче деда орешь, — сказал он. — Когда-нибудь окна полетят.

Племянники никогда не называли сестру своего отца тётей. С детства у Севы и Иры установились приятельские отношения с Иветтой.

- Ну, Веточка, зачем ты так? — Ира слегка приглушила звук у ДВД-плеера. — Они такие классные!

- Пусть классные, только пусть не орут на весь дом, — Иветта забрала у племянницы пульт и уменьшила звук почти вдвое. — А то дед придет и еще не так заорет: чего это они с ума сошли.

- Да дуры они обе, — заржал Сева. — И дуры вроде Ирки от них торчат.

- Сам ты дурак! — заорала в ответ Ира, — и «Ария» твоя все придурки!

- Хоть вы не орите как потерпевшие, — попросила Иветта и ушла, слыша, как Ира и Сева за ее спи-ной продолжают спорить о своих музыкальных кумирах.

В столовой уже сидела жена Станислава Марковича, двадцатилетняя студентка Юля. На ходу кив-нув ей, Иветта схватила со стола бутерброд, чашку чая и стала прохаживаться по столовой, откусывая от бутерброда большие куски и запивая их почти остывшим чаем.

- Почему бы тебе не поесть омлета? — спросила Юля. — Ты все время кусочничаешь, а хотя бы раз в день нужно поесть нормальную горячую пищу…

- Спасибо за заботу, мамуля, но мне уже некогда, — называть «мамулей» Юлю, которая была на 17 лет моложе чем она было любимой шуткой Иветты дома. — За мной в девять Тошка Платов заедет, — она отставила пустую чашку. — Ирка с Севкой опять разорались из-за «татушек». А у меня эти Ленусик и Юлясик уже в таких печенках сидят!

- У нас на факультете некоторые девочки тоже ими бредят, — сказала Юля, наливая себе чаю.

- Да? Далеко проникла зараза… Ирка говорила, девчонки из параллельного класса организовали тайный клуб поклонниц «Тату». И Ира хотела в него вступить. Папа с Лешим об этом случайно узнали, такой крик подняли! Люстра на потолке качалась.

Столовая заходила ходуном, когда в нее вошел старший брат Иветты, Алексей Станиславович Мальков, точная копия Станислава Марковича, только на двадцать лет моложе. Джинсы, тенниска и ко-жаная жилетка едва не лопались на его могучем теле при каждом движении. Невозможно было поверить, что это человек с двумя высшими образованиями, ангельским характером, отец двоих детей и редактор центральной газеты города. Больше всего Лёша смахивал на криминального авторитета.

- Болтаете, девчата? — спросил Алексей. — А тебя, Ветка, уже кавалер у ворот заждался, пятый анекдот охранникам рассказывает!

- Тошка приехал? — Иветта развернулась. — Все, мамуля, бегу… Да, вечером папа задержится, у них в мэрии фуршет. А ты, Леший, кончай Тошку моим кавалером звать, не смешно уже!

У ворот уже стояла белая «Волга» Антона Платова, и Иветта огромными шагами бросилась к ней.

Антон, смуглый черноглазый и черноволосый парень спортивного вида ходил туда-сюда у машины и рассказывал анекдот стоящим у ворот охранникам Вите и Толе: