Смертельный розыгрыш. Конец главы

— Откуда же он звонил тебе вчера?— спросил я Дженни.

— Из «Пайдала», наверно.

Ах, вот как. В таком случае Элвин вполне мог подслушать их разговор, и, если у него было заранее припасено все необходимое, чтобы появиться в роли привидения, ему ничего не стоило устроить очередной розыгрыш. И тут меня осенила еще более поразительная догадка. Я спросил у Дженни, назвал ли Берти хоть раз ее имя по телефону. Нет, не называл.

Значит, рассуждал я, Элвин мог подумать, что Берти разговаривает с Верой Пейстон: он, конечно, прекрасно осведомлен об их отношениях. А ведь Вера отвергла его домогательства. «Я не могла удержаться от хохота»,— сказала она; может быть, Элвин затаил на нее зло и решил отомстить при удобном случае; письмо, полученное Роналдом Пейстоном, дышало ядовитой ненавистью. Но можно ли себе представить, что такой немолодой человек, как Элвин, устроил всю эту комедию с ходулями и переодеванием только для того, чтобы испугать женщину и сорвать свидание брата? Будь он психически болен — а у нас нет никаких оснований это утверждать,— он наверняка придумал бы что-нибудь более жестокое.

Около одиннадцати утра мне позвонил секретарь Роналда Пейстона. Он передал мне приветствия патрона и просьбу заглянуть к ним в Замок. Было уже ясно, что в это утро мне едва ли удастся поработать над Вергилием, и я отправился в Замок. Роналд очень редко бывал дома среди недели. Конечно, он мог выехать рано утром и к этому времени уже вернуться, но естественнее было предположить, что он ночевал в Замке. Уж не он ли переодевался в монашескую рясу? Вполне возможно, но лишь в том случае, если бы Вера (по телефону) призналась ему в своей эскападе и рассказала, что шайка младшего Гейтса бросала в нее камни, и Роналд решил отомстить им таким необычным способом. Я сразу же отмел эту версию. То, что я вообще мог ее выдвинуть, свидетельствовало о сильном притуплении моей способности критически анализировать события.

Меня провели в библиотеку, и я, к своему удивлению, увидел рядом с хозяином Элвина Карта. Роналд любезно приветствовал меня и предложил бокал шампанского.

— У нас сегодня маленький праздник.— Он со значением поглядел на Элвина.— Я верю и надеюсь, что отношения между нами отныне будут самыми добрососедскими.— Мы удобно устроились в креслах, но все равно казалось, будто Роналд занимает председательское место в конце длинного сверкающего стола.— Элвин и я согласились, что в интересах деревни следует прекратить наш… э-э… антагонизм…

— Рад это слышать, но…

— Штыки в землю. Вражда окончена.— Элвин подмигнул мне своими голубыми глазками.

— Элвин и я уладили все наши разногласия.

— Я признал свою вину и попросил прощения.

— Это было очень благородно,— заявил Роналд. Его округлое смугловатое лицо излучало мягкое доброжелательство.— Должен признаться, что и я не без греха.

— В чем же состояла ваша вина, мистер Карт?— осведомился я, раздраженный приглаженными, неестественно дружелюбными фразами, которыми они обменивались.

— Я устроил довольно дурацкий розыгрыш, вы сами были свидетелем, дружище. Но теперь я другой человек. Роналд вел себя великодушно и не потребовал публичного извинения.

— Мне, видимо, следует сказать, что я отхожу от дел,— подробности в завтрашней прессе, Джон. После Цветочной выставки мы с Верой уезжаем в кругосветное путешествие. По возвращении обоснуемся здесь. При таких обстоятельствах особенно важно, чтобы мы с Элвином уладили наши… э-э… маленькие разногласия.

Элвин слушал с подрагивающими губами, упорно избегая моего взгляда, вид у него был необычно подавленный.

— Необходимо также положить конец всем этим… неприятностям. Это просто нетерпимо. Я слышал, вчера вечером вы, Джон, оказались очевидцем очередного… э-э… происшествия.

Я хотел было рассказать о случившемся, но Роналд поднял руку: на его среднем пальце сверкнул большой перстень-печатка.

— Погодите, я хочу, чтобы ваш рассказ выслушал еще один человек.— Он сказал несколько слов по внутреннему телефону, стоявшему у него на столе.— Местная полиция оказалась совершенно беспомощной, и я вызвал своего человека. Он работает сыщиком на одной из моих фабрик. Здесь он… э-э… под прикрытием, и я буду признателен вам, джентльмены, если вы умолчите о своем с ним знакомстве.

— Уж не Максвелл ли это?— спросил я.

Роналд Пейстон нахмурился.

— Как вы, черт побери, узнали?…

— Догадался. Мы с ним познакомились в таверне.

— Тут нужен настоящий профессионал,— заметил Элвин.— Только такой сможет добиться успеха. Наши деревенские не любят, когда чужаки суются в их дела…

— Я полностью ему доверяю,— чопорно произнес Роналд.— А, Максвелл… Мистер Элвин Карт… Мистер Уотерсон… Вы с ним уже знакомы.

— Доброе утро, джентльмены. Что я вижу? Шампанское? Неужели сама «Вдова»? [31] Уж не празднуете ли вы день рождения, мистер Пейстон?

— Приступим к делу,— решительно перебил Роналд, даже не предлагая незадачливому мистеру Максвеллу бокал.— Рассказывайте, Джон.

Я дал подробный отчет о вчерашнем эпизоде, умолчав только о том, почему мы с Дженни оказались возле леса. Пока я говорил, мистер Максвелл, одетый все в ту же неизменную клетчатую куртку, внимательно разглядывал меня своими поросячьими глазками.

Когда я закончил, Роналд повернулся к нему и резко спросил:

— Что скажете, Чарли?

— Ну, это семечки, сэр. Надо только узнать у пострадавшего, кто надоумил их пойти в лес вчера вечером.

— К сожалению,— сказал я,— у него сильный ушиб головы, и мы не знаем, когда он сможет отвечать на вопросы.

— Надо звякнуть в больницу, чтобы они там были начеку,— сказал Чарли Максвелл.— Как бы этот шутник не забрался в палату и не придушил мальчонку.

— Не нагоняй страха, Чарли.

— А зачем его спрашивать? Это я предложил, чтобы ребята еще раз попробовали поймать цыганенка.

Мы все изумленно уставились на Элвина.

— Не поймите меня превратно.— В чертах лучистой как обычно физиономии Элвина угадывалось беспокойство.— Конечно, я не то жуткое привидение, гроза леса, что водится возле часовни. Во всяком случае, мне уже не по годам расхаживать на ходулях. Вчера вечером этот парень стрелял из рогатки в куропатку в моем саду, и я сказал ему: пусть уж лучше поохотится на цыганенка. Я люблю куропаток и не верю в цыганенка. Иначе я не рискнул бы посулить полкроны.

— Кто-нибудь слышал вас?

— Возможно. Я говорил с Джимми громким голосом, почти кричал.

— Вы никого не видели поблизости?

— Как будто бы нет.

— А ваш брат был дома?— не унимался Максвелл.

— Может быть. Не знаю. Спросите у него сами. Но если вы всерьез полагаете, будто мой брат…

— Вы только что сказали, сэр, что не верите в цыганенка. Вы вообще не верите в его существование?

— Я не верю в то, что это он поджег стога.

— Вы знали, что накануне ночью мистер Уотерсон мог поймать цыганенка, но упустил его?

— О Боже! Они, должно быть, потоптали весь мой виноградник.— Элвин повернулся ко мне. В его глазах заметались насмешливые огоньки — или мне это только показалось?— Вы поймали его, но отпустили, Джон?

— Его поймал младший Гейтс со своими дружками. Они…— Я хотел было сказать, что они швыряли камнями в цыганенка, но вовремя спохватился: ранка на лбу Веры навряд ли уже зажила.— Они отдали его мне, но он удрал.

— Это был мальчик?— спросил Элвин с тайной насмешкой в глазах.

— Подросток. Лет пятнадцати,— поспешил я добавить.— Я спрашивал, где он живет, но он ничего не ответил. Сказал только, что не делал ничего плохого. И тут же выскользнул из моих рук.

— По-моему, мы уклоняемся в сторону,— вмешался Роналд.— Насколько я знаю, полиция ищет в лесу ходули и рясу. Это могло бы вывести их на след. Каким путем предлагаете идти вы, Чарли?

— Путем наименьшего сопротивления, мистер Пейстон. Сидеть в таверне и слушать разговоры местных жителей. Надо выяснить, не вернулся ли кто-нибудь в деревню поздно вечером. Правда, наш шутник наверняка дождался полной темноты, прежде чем выйти из леса.