Расследует Эллери Квин

— А оружие? — мягко спросил Эллери.

— Оно лежало на полу, и я подобрала его.

— Почему?

Джун не ответила.

— Невинных людей, которые находят труп и тут же подбирают оружие, часто показывают в кино и по телевидению, — заметил Эллери, — но в реальной жизни они скорее подобрали бы гремучую змею. Почему вы подобрали пистолет, миссис Грейем?

Девушка стиснула руки.

— Не знаю. Наверное, машинально.

— Вы когда-нибудь видели это оружие раньше? — спросил инспектор.

— Нет.

Это продолжалось некоторое время.

— Вот как я все себе представляю, — обратился инспектор Квин к хорошенькой супруге Хэнка Грейема. — Ваш муж вошел в комнату Брока потребовать три тысячи долларов, которые Брок обещал вернуть. Но Брок предложил ему тысячу, ваш муж рассвирепел и вернулся в вашу комнату звонить в полицию. Тогда, очевидно, он и рассказал вам впервые, что накопил три тысячи, которые у него украли, не так ли?

Джун Грейем молча кивнула.

— Почему вы отговорили вашего мужа вызывать полицию?

— Я боялась, что Хэнка изобьют или… еще что-нибудь. Я не хотела снимать эту комнату — мне не нравилось, как выглядит Брок.

Сержант Вели окинул взглядом фигурку девушки.

— Брок когда-нибудь приставал к вам?

— Нет! Ну, один раз, когда Хэнка не было. Я дала ему пощечину, и он ушел, смеясь. Больше он не повторял попыток.

— Ты мне об этом не рассказывала, — медленно произнес Хэнк Грейем.

Инспектор Квин и его сын обменялись взглядом.

— Насчет оружия, миссис Грейем… — начал Эллери.

— Я все вам о нем рассказала!

— Вы отговорили мужа звонить в полицию и отправились в комнату Брока посмотреть, что можно предпринять, — сказал инспектор. — Начните отсюда.

— Но я уже говорила…

— Повторите еще раз.

— Я постучала, — устало промолвила Джун Грейем. — Но Брок не отозвался. Тогда я открыла дверь и вошла. Он лежал на полу весь в крови. Рядом валялся пистолет. Я подняла его, а потом пришли вы.

— Почему вы подняли пистолет, миссис Грейем?

— Говорю вам, не знаю!

— Думаю, я знаю, — сказал Эллери. — Вы подобрали оружие, потому что узнали его.

— Нет! — Это был почти крик.

— Вместо того чтобы терзать бедную малышку, — проворчал Хэнк Грейем, — почему бы вам не поискать мои три тысячи долларов?

— Мы их уже нашли, Грейем. Здесь, в комнате Брока, под стелькой его ботинка из крокодиловой кожи. Ботинок, между прочим, был на ноге Брока. — Инспектор улыбнулся. — Но не будем отвлекаться. Ваша жена лжет насчет пистолета.

— Я не лгу! — в отчаянии крикнула девушка. — Я никогда не видела его раньше!

— Отважная попытка, миссис Грейем, — сказал Эллери, — но недостаточно убедительная. Это оружие вашего мужа — армейский пистолет 45-го калибра. Когда вы нашли его возле тела Брока после того, как Хэнк ссорился с ним, то, естественно, решили, что Хэнк застрелил его, не так ли?

— Нет!

— Это бесполезно, милая. — Хэнк Грейем покачал головой. — О'кей, мистер Квин, это мое оружие. Но я не убивал Брока. Я оставил его живым.

— Это вы так говорите, — печально промолвил инспектор Квин, известный своим сочувствием молодым влюбленным. Тем не менее он подал знак сержанту Вели.

— Хэнк! — Девушка, рыдая, вцепилась в мужа.

— В вашей истории недостает одной главы, — сказал Эллери, ласково глядя на Джун. — Вы кое-что упустили, Грейем.

Хэнк гладил волосы жены.

— Разве? — отозвался он, не оборачиваясь.

— Да. Один факт, который оправдывает вас и обвиняет настоящего убийцу!

Эллери распорядился привести убийцу Брока.

— Вы сказали, что хранили деньги в комнате, Грейем, и Джонсон признался, что украл их. Но что вы забыли сказать нам и о чем Джонсон умолчал намеренно, это где именно были спрятаны деньги.

Эллери достал из пакета для вещественных доказательств деньги Грейема.

— Эти три тысячедолларовые купюры были плотно скатаны в трубочку, а верхняя была испачкана маслом. Следовательно, Грейем, вы хранили их в каком-то узком трубообразном вместилище, маслянистом изнутри. Почему вы не сказали нам, что прятали деньги в дуле вашего пистолета?

— Господи! — простонал Хэнк.

— Очевидно, Крысенок Джонсон забрался к вам в комнату не за деньгами, а за пистолетом. У него не было оружия, и он решил, что оно должно иметься у недавно демобилизованного солдата. Уже позже, обследуя пистолет, он нашел в дуле три купюры. Следовательно, — обратился Эллери к позеленевшему Джонсону, — если деньги были у вас, то был и пистолет, из которого застрелили Брока. Вы пробрались к нему в комнату после ухода Грейема, прикончили его, стали искать деньги, которые он забрал у вас, не нашли их, потеряли голову и вернулись к себе. Должно быть, Джун Грейем просто не заметила вас, когда шла в комнату Брока. — Эллери с усмешкой повернулся к молодоженам. — Вопросы есть?

— Да, — сказал Хэнк Грейем, вытирая слезы жены. — Кто-нибудь знает, где я могу найти честного агента по продаже недвижимости?

ЧУДЕСА СЛУЧАЮТСЯ

В тот момент, когда Генри чмокнул ее в щеку тем вечером, Клер сразу поняла, что что-то не так. Но она ограничилась вопросом:

— Как сегодня дела в офисе, дорогой?

— Все в порядке, — ответил Генри Уиттер, и Клер поняла, что неприятности не связаны с работой. В свою очередь муж спросил: — А как Джоди провела день?

— Как обычно.

Генри пристраивал в стенной шкаф в прихожей пальто, шляпу и галоши, покуда трое детей обшаривали его карманы в поисках плиток шоколада, которые он всегда приносил домой в дни получки.

— Опять маленькие! — возмущенно прошепелявила крошка Сэл.

— Я хочу большую! — захныкал пятилетний Пит.

Эдди, которому исполнилось десять и который уже разбирался в финансовых трудностях, молча отошел со своей долей добычи.

— Вам не стыдно? — обратилась Клер к Сэл и Питу.

— А почему им должно быть стыдно? — странным тоном отозвался Генри. — Они правы. — И он двинулся в заднюю спальню повидать Джоди, которая пролежала там последние три года своей восьмилетней жизни.

После обеда, состоявшего из консервированной фасоли с еле видными обрезками мяса, которые соскреб в своей лавке мистер Шольте с говяжьих ребер, Клер отправила Сэл и Пита спать, усадила Эдди к телевизору, устроила Джоди на ночь и поспешила назад в кухню. Она помогла Генри помыть посуду, а потом Уиттеры уселись за кухонный стол для еженедельного совещания — Клер с ее записями расходов, а Генри с карандашом, бумагой и выданным на работе чеком.

Клер зачитывала пункт за пунктом, а Генри записывал их бухгалтерским почерком. Арендная плата, газ, электричество, телефон, взнос за телевизор, страхование жизни, медицинская страховка, личные долги, еда, прачечная. «Дополнительные» траты — новые ботинки для Пита, школьная тетрадь для Эдди, ремонт пылесоса. А затем, в кошмарной отдельной колонке, озаглавленной «Джоди»: лекарства, терапевт, очередная выплата гонорара хирургу за последнюю операцию…

Генри добавил еще две колонки.

— Расходы — 89 долларов 61 цент. Зарплата за вычетом налогов — 82 доллара 25 центов. Дебетовый остаток — 7 долларов 36 центов. — У Генри начался нервный тик.

Клер собиралась заговорить, но слова застряли у нее в горле. Все дело было в колонке Джоди. Без нее они могли бы получать хоть какую-то прибыль и покупать детям приличную одежду… Клер выбросила эти мысли из головы.

Генри откашлялся.

— Клер… — начал он.

— Нет! — вскрикнула Клер. — Нет, Генри! Может быть, ты потерял надежду на выздоровление Джоди, но я нет. Я не собираюсь отдавать моего ребенка на попечение государства. Она нуждается в семье — в любви и помощи, которые мы можем давать ей, — и, возможно, когда-нибудь… Лучше мы расстанемся с телефоном или с телевизором. Через несколько месяцев тебе должны повысить жалованье. Мы как-нибудь продержимся.

— Кто говорит о том, чтобы отослать Джоди? — Голос Генри звучал очень странно, и Клер почувствовала озноб. — Речь не об этом, Клер.