Кровные враги

— Я должна его видеть.

— Он бы хотел, чтобы ты запомнила его живым, Тилди.

Девушка подняла с пола лоханку с грязной водой, прижала ее к себе и вдруг швырнула в очаг. Вода мигом превратилась в клубящийся пар.

Оуэн подскочил и выхватил лохань, прежде чем она успела загореться от нескольких уцелевших язычков пламени.

Тилди сжала кулачки и принялась озираться в поисках, что бы еще швырнуть.

Оуэн схватил ее за плечи и подвел к стулу, усадив на который велел ждать, пока принесет ей чашку вина.

— Не нужно мне никакого вина, мне нужен мой Джон, — решительно заявила Тилди, по-прежнему не разжимая кулачков. Она уставилась в пол, словно старалась прожечь его взглядом.

— Джон погиб, Тилди. Господь призвал его к себе. Сейчас ты должна быть сильной ради Джаспера. Когда мы его найдем, ему понадобятся твои заботы.

— Кто это был, капитан Арчер? Кто убил Джона?

— Мы не знаем, Тилди, — ответил Оуэн.

— Это та женщина. Она с ним спала. Вот почему он вдруг стал таким зазнайкой.

— Может, и так, Тилди, но мы не знаем, кто она.

— Когда я это узнаю, я ее убью. С нечестивым удовольствием. — Тилди зловеще улыбнулась.

Оуэн сунул ей в руки чашку с вином и приказал выпить.

Вино возымело действие: щеки и нос девушки покраснели, и она залилась слезами. Оуэн опустился рядом с ней на колени и удерживал ее, пока она, рыдая, твердила имя Джона и осыпала убийцу такими словами, что бывший вояка был поражен.

Когда Оуэн подходил к монастырю Святого Клемента, колокол возвестил начало дневной службы. Арчер замедлил шаги, зная, что придется подождать с полчаса, прежде чем женщины выйдут из церкви. Снегопад прекратился, и солнце отражалось от снежного ковра, заставляя его искриться. Оуэн остановился среди деревьев, окружавших монастырскую стену. На голых ветвях лежали тонкие гребешки снега. Цепочка мелких отпечатков указывала, где прошла соседская кошка. За его спиной перекликались матросы с одной баржи на другую. Оуэн оглянулся и посмотрел на грязную воду, отступившую от берегов после наводнения, но готовую вновь подняться, как только на болотах начнет таять снег. Ему вспомнился Поттер Дигби, утонувший в реке Уз, еще одна ненужная жертва. По крайней мере, на этот раз Оуэн не тащил на себе груз ответственности. Люси была права, но он находил в этом небольшое утешение.

Бродя бесцельно по зимнему саду, бывший лучник испытывал какое-то неприятное чувство, заставившее несколько раз резко оглянуться. Оно тоже предвещало опасность, как и резкое покалывание в слепом глазу. Кто-то за ним следил, причем так ловко, что Оуэн никак не мог поймать его — или ее — за этим занятием.

В следующий раз, когда что-то почувствовал, он молниеносно повернулся и побежал туда, где, как ему казалось, находился источник его беспокойства. Неожиданно он увидел двух мужчин, бегущих вдоль берега. Они то и дело скользили по обледеневшей грязи. Имея ограниченный обзор, Оуэн передвигался менее проворно и вскоре потерял их из виду. Что ж, во всяком случае он их напугал — уже немало. Он вошел в ворота монастыря.

В приемной появилась Анна Скорби, одетая как сестра-бенедиктинка. Голова опущена, руки сложены на животе и спрятаны в рукава.

— Похоже, вы здесь совсем освоились, миссис Скорби.

Она подняла взгляд на Оуэна и застенчиво улыбнулась. Опухоль на лице спала, о побоях напоминали только бледные синяки.

— Я рада, что это вы, капитан Арчер. Мне давно хотелось поблагодарить вас за то, что вы помогли мне остаться в Риддлторпе и окрепнуть для путешествия сюда. Да благословит вас Всевышний. Я каждый день молюсь за вас.

— А больше неприятностей с мужем у вас не было?

Анна покачала головой.

— Но я знаю, что не избавилась от него. Он не из тех, кто отступает. Хотя, скорее всего, совсем меня не любит.

— Почему вы так думаете?

Она покраснела и опустила голову.

— У него есть другая женщина. Быть может, даже не одна. — Голос ее дрожал.

— Значит, вы его все-таки любили, — удивился Оуэн.

— Да, поначалу я его любила. — Анна подняла голову. — Хотя и знала, что наш брак был заключен с деловыми целями. Я казалась сама себе счастливицей, ведь мне достался такой красивый муж. К тому же умный. Но он убил мою любовь своим нравом. Знаете, какой проступок я совершила, за что он меня избил? Я взяла в руки письмо, пришедшее на его имя. Он застал меня с письмом в руке. Я даже не прочла послание, просто взяла в руки.

— Да, нрав у него, видимо, несдержанный. Возможно, он не хотел, чтобы это письмо видел кто-то еще. Печать была сломана?

— Нет. Он сказал, что я должна усвоить урок — не дотрагиваться до его вещей. — Анна теперь смотрела Оуэну прямо в лицо, у нее были такие же темные глаза, как у ее матери, только печальные. — Вот видите, капитан, я обычная женщина. Я бы с радостью любила мужа. Но он превратил мою любовь в ненависть. И, чтобы спасти свою душу от этого непростительного греха, я отдалась всем сердцем молитве.

— Раньше он вас бил?

Анна отвела взгляд.

— Не так сильно. Стоило мне припоздниться с обедом или разбить тарелку, как я получала затрещину. Я боялась за наших будущих детей — их ждали побои за каждый проступок.

— Вы знаете, кто прислал ему письмо?

Анна покачала головой.

— Только подозреваю. Что-то в этой печати подсказало мне, что письмо от женщины. Поэтому я и думаю, что у Пола, скорее всего, не одна подружка. Вряд ли жена управляющего умеет читать или писать, и, разумеется, у такой женщины не может быть собственной печати, поэтому предполагаю, есть еще одна любовница, более высокого ранга. Возможно, он опасался скандала. Не знаю.

— Вы сказали, жена управляющего? Вашего управляющего или того, который служит у вашей матери? — спросил Оуэн.

— Я имела в виду Купера.

Вот и еще одна ниточка.

— Кейт Купер — любовница вашего мужа? Вы уверены?

«Должно быть, ненасытная женщина», — подумал он.

— Насчет нее у меня нет никаких сомнений. Точно так, как моя мать застала ее с Уиллом, я не раз заставала ее с Полом. До нашей свадьбы и после. Когда я в первый раз увидела их в конюшне, мы еще не были женаты, и я простила его, думая, что молодые мужчины должны как-то удовлетворять себя до брака. Но после… — Глаза ее налились слезами. — Конечно, я ничего не сказала. Я бы никогда не осмелилась обвинить его. — Она прижала рукав к глазам.

— А Джек Купер был женат на Кейт до того, как появился в Риддлторпе?

— Да. Когда они приехали, она уже носила первого ребенка.

— Вам что-нибудь известно о ее прошлом?

Анна покачала головой.

— Не знаю и знать не хочу.

— А как по-вашему, ваша матушка что-нибудь знает о Кейт Купер?

— Спросите у нее самой. Она приедет навестить меня на Рождество.

— Обязательно. — Оуэн собрался уходить, но потом помедлил секунду. — Когда будете за меня молиться, миссис Скорби, помолитесь и за Джаспера де Мелтона. Это тот парнишка, на глазах которого убили Уилла. Он пропал, возможно, ранен, но, надеюсь, все еще жив. Убит еще один человек, совсем молодой, чей единственный грех был в том, что он дружил с Джаспером.

Анна перекрестилась.

— Я помолюсь за всех вас.

Амброз Коутс слушал рассказ Люси, а сам протирал промасленной тканью деку скрипки. Это позволяло ему не поднимать головы, скрывая за повисшими волосами выражение лица, — Я знаю, ваш друг Мартин Уэрдир хочет остаться в тени, — завершила рассказ Люси, — но Магда Дигби утверждает, что он пытался присматривать за мальчиком. Поэтому я подумала, что ему следует все знать и начать поиски малыша. Ребенок слаб, наверняка у него лихорадка. В таком состоянии он не способен защитить себя.

Только теперь Амброз поднял глаза.

— Если бы я мог найти Мартина и все ему передать, я бы так и сделал. Но правда в том, что я понятия не имею, где он. Он бы наверняка захотел услышать об этом происшествии. Я буду молиться, чтобы он в самом скором времени заглянул сюда или к Магде. Его действительно волнует судьба мальчика. Он говорит, что малыш — невинная жертва.