Месть моаи

— Возможно, — в ответ Кент поискала что-то с минуту, а потом вытащила кассету и вставила ее в видеомагнитофон.

— Вот, будьте моей гостьей. Посмотрите это, — произнесла она. — Она все еще недоделана, но вы получите общее представление. Я даже вам ее перемотаю. Она никогда не попадет в эфир. Просто нажмите эту кнопку, когда закончите, и, если не возражаете, удостоверьтесь, что дверь заперта, когда пойдете, — сказала она довольно загадочно, а потом ушла. Я нажала кнопку «PLAY».

Кент Кларк не была полностью откровенна насчет видеокассеты, которую показала мне. Это был не документальный фильм. Это была месть. То, что появилось на экране, было не «Рапа-Нуи: разгадка тайны», ни капельки не похоже. Это было разоблачение мошенника, самый изощренный способ опорочить репутацию, какой я когда-либо видела. И сделано было очень искусно. Пленку можно было бы вполне использовать в курсе обучения киноискусству, чтобы показать, чего можно достичь при помощи аккуратного монтажа нескольких часов отснятого материала.

Для начала было интервью с Кассандрой де Сантьяго, которая производила впечатление абсолютной ненормальной, разглагольствуя о Лемурии и пришельцах из космоса. Джаспера показали, улыбающимся ей во время беседы. И то, как это было смонтировано, представляло все это так, как будто он был согласен с этими нелепыми теориями, будто Кассандра была одной из тех людей, с которыми он консультировался. В сцене на каменоломне Гордон не казался агрессивным, не говоря уже о надменности или академичности. Скорее он представал перед зрителем тем, кто знает достаточно о предмете разговора, чтобы охарактеризовать то, что сказал Джаспер, как «лошадиное дерьмо».

Во время выступления Джаспера в тот вечер, когда он умер, его блестящего конца, как, наверное, это можно было бы сказать, хотя, может быть, правильнее назвать это лебединой песней, Рори в отчаянии качал головой, пока Джаспер говорил. Во время этой речи на экране были показаны имя, заслуги и звания Рори. Когда Джаспер цитировал Рори и Гордона, вместо того чтобы показывать говорящего, камера была наведена на двух ученых. И снова их ученые звания появились на экране. Джаспер выглядел как полный идиот.

Единственным исключением, тем, что действительно можно было назвать разумным, было интервью с Рори. Он считал, что дощечку с надписями на ронгоронго нужно дальше исследовать, но если окажется, что она подлинная, тогда это будет очень важная находка.

— Ну, и что вы думаете? — раздался позади меня голос, а я подпрыгнула. Майк Шепард стоял, облокотившись о дверной косяк.

— Это, ну, интересно, — выдавила я.

— Под этим вы подразумеваете подло, клеветнически, что еще? — начал он перечислять. — Мстительно?

— Довольно-таки, — согласилась я.

— Знаете, что говорят о брошенной женщине? — прищурился он.

— Фурия в аду — ничто в сравнении с ней?

— Точно, — поднял он палец вверх.

— Это вы сотворили? — спросила я. — Я имею в виду монтаж.

— Думаю, я выполнил саму работу, — ответил он. — Под общим руководством продюсера, так скажем. Я знал, чего она хотела, и я работал с материалом, пока вот это не получилось.

— Должно быть, пришлось поработать, — сказала я. — Вы — очень творческая личность. Думаю, у вас всегда будет работа: преподавать курс видеомонтажа.

Он рассмеялся:

— Просто дело в том, чтобы просматривать и просматривать материал и искать места, где можно разрезать. Выбирать ракурсы. Как только мы узнали, чего хочет Кент, я мог соответственно направлять камеру Дэниела.

— И вы думали, что это по-честному?

— Не важно, что я думал, — отмахнулся он. — Кент платит по счетам.

— И что теперь? — спросила я. — Вы с Дэниелом теперь без работы?

— Временно, — ответил Майк. — Кент очень тщательно следила, чтобы нам было заплачено за наше время до этого момента, да будет сказано в ее защиту. Но в эти дни и в Новой Зеландии, и в Австралии полно работы для нас, так что все с нами будет в порядке. Возможно, я даже попробую себя в чем-то новом после всего этого.

— Так что вы думаете по поводу дощечки Сан Педро? — поинтересовалась я. — Она настоящая?

— Понятия не имею, — пожал он плечами. — Я в этом не разбираюсь. Дж. Р., должно быть, столкнулся с кучей проблем, чтобы подделать ее, если он, конечно, сделал это.

— Именно об этом и я думала, — кивнула я. — Ему бы пришлось спрятать ее, а потом найти да еще и изображать удивление. Кент сказала, что была там и в то время думала, что дощечка настоящая.

— А, да, — вспомнил он. — «Кент Кларк филмз» как раз отвечала за съемки этого события.

— А вы?

— И я. Что я могу сказать? Мы были в этом каньоне посреди неизвестности. Солнце беспощадно палило на нас. Воздух был слегка разряженным. У нас были проблемы с фильтрами, чтобы настроить свет правильно. Но Джаспер нашел эту мумию, ужасный маленький сверток, что когда-то был человеком, и с ней там была эта, как я думал, палка из старой древесины, но Джаспер пыхтел над ней, и нам пришлось запечатлеть этот момент, каким он был.

— А дощечку изучили или еще что?

— На самом деле не знаю. Джаспер сказал, что мумию изучили.

— Но это же не одно и то же. Нельзя же сказать, что два объекта одного возраста только потому, что они были найдены вместе. Можно предположить, что они одного возраста, но нельзя быть уверенным наверняка.

— Я действительно не могу припомнить, чтобы Джаспер говорил об этом. Вы могли бы спросить Дэниела при следующей встрече. Возможно, он вспомнит.

— Так там и Дэниел был?

— Да, вся команда «Кент Кларк филмз» была там, в полном составе.

— Здесь есть кто-нибудь еще из съемочной группы, кто был тогда на месте раскопок, где была найдена дощечка?

— Кажется, как же его там, Альберт был, — ответил он. — И та неприятной внешности женщина, что выглядит как Лота Ления в роли Розы Клебб в фильме про Джеймса Бонда.

— Эдвина Расмуссен, — поняла я. Мне пришлось улыбнуться. — Но Дэйва Мэддокса не было?

— Нет, его не было. По крайней мере, когда я там был.

— Кент теперь считает, что дощечка может вполне оказаться подделкой, — сообщила я. — Или, возможно, не из Чили.

— Правда? — приподнял бровь Майк.

Многое надо было обдумать, видимо, это и объясняет то, что я не могла уснуть той ночью. Что-то очень меня беспокоило. Прежде всего, я знала, когда ложилась спать, что Роб снова будет твердить мне, что я упустила нечто очевидное. Я что-то не припоминала, чтобы Роб был таким же доставучим в реальной жизни, что было к лучшему, потому что, если бы он таким был, мы бы не были с ним вместе. В моих же снах, однако, он был более чем настойчив.

И все же больше всего меня беспокоила мысль о том, что непреднамеренно, неважно как, но я сыграла какую-то роль в решении Сета совершить самоубийство. Один раз Роб мне рассказывал, что люди намного меньше были бы склонны к самоповешению, если бы знали, что в отличие от официальных казней через повешение, когда шея жертвы ломается, те, кто делает шаг со стульев, медленно умирают от удушья, порой это занимает около получаса. Если Сет ступил с края ванны, как я подозреваю, он мог легко качнуться назад, если бы передумал, но он не передумал.

Проблема была в том, что все это уже ничего не значило. Дэйв сказал Кент, что считает дощечку Сан-Педро подлинной, но она не из Чили. Кент рассказала Джасперу. Учитывая, что связь с Чили являлась единственным ключом к его теории, Джаспер, предположительно, пошел поговорить с Дэйвом и, возможно, убил Дэйва, чтобы не дать ему разболтать об этом всему миру. И что потом? Джаспер не проламывал собственную голову. Сет решил, что Джаспер убил его друга Дэйва, и отомстил? Сет по-тихому ушел, когда я сказала, что считаю, что Дэйва, возможно, убили. Он сказал, что уверен в этом. Как он мог быть уверен? Не потому ли, что он знал что-то, чего остальным не было известно? Был ли он не уверен поначалу, сомневался ли он по поводу убийства Джаспера, в чем я его разуверила?

Или, может, Джаспер убил Дэйва, а Кент убила Джаспера, потому что он променял ее на другую кинокомпанию? Я пожалела, что она не была честной в вопросе ее отношений с Джаспером. Я готова была биться об заклад, что ее брак развалился из-за того, что она очень сильно увлеклась своей звездой. Это бы, несомненно, объяснило ее готовность помогать ему в фальсификации его ранних приключений. Она платила алименты, была лишена прав опеки над Бриттани. Это означало, что суд посчитал, что она больше виновата, чем ее бывший муж.