Обезьяна и тигр

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Он тащил за собой упирающуюся девушку. Когда они торопливо спускались по лестнице, на сторожевой башне забил тревогу набат. Они быстро пересекли двор, где беженцы с возбужденным гулом выбегали из бараков. Взбираясь по крутой лесенке на сторожевую башню, судья краем глаза заметил двух крепких парней, лезущих на крышу надвратного дома, где лежал наготове бредень.

— Они спускаются с тараном! — крикнул Управляющий, когда судья Ди появился на смотровой площадке. — Они собираются…

Он застыл, с разинутым ртом глядя на Цзи-юй, вслед за судьей появившуюся на площадке.

Ты… ты… — бормотал он.

Да, я, как видите, жива, — быстро проговорила она. — Я нашла укрытие на чердаке, а окружной судья вытащил меня оттуда. Вы не видели тело, так что не знали, что это не я. Это была Астра.

Снизу, из-за стены, донеслись неясные возгласы. Четыре всадника гарцевали в сером утреннем свете. Они хвастливо размахивали копьями, на ветру развевались тигровые шкуры. Судья оглядел берег мутной реки. Казалось, после дождя вода поднялась еще выше. Но туман рассеялся и ему показалось, что вдалеке он увидел черное пятно.

Судья повернулся к управляющему и сурово произнес:

— Теперь все вышло наружу, господин Янь. Вы вдвоем с Цзи-юй убили Астру, которая носила вашего ребенка и заставляла вас жениться на ней. Но ваша интрижка с бедной деревенской девочкой была лишь мелкой забавой на стороне. Вы рассчитывали на свадьбу с барышней Цзи-юй, наследницей. Цзи-юй любила вас страстно, но она знала, что ее отец никогда не даст согласия на этот брак. Цзи-юй была торжественно обручена с господином Ляном, и отец никогда не отдал бы ее за нищего прохиндея, да еще родственника. Появление Летучих Тигров подсказало великолепное решение ваших проблем. Цзи-юй украла золото и спрятала его в укромном месте. Затем вы оба убили Астру. Вы переодели ее в одно из платьев Цзи-юй; не было времени надевать нижнее белье. Цзи-юй укрылась на чердаке. Вы, господин Янь, должны были принять необходимые меры, чтобы никто, кроме господина Миня и его старого слуги, не увидел труп, а также чтобы он как можно быстрее оказался в гробу. Таким образом, никто не должен был усомниться в том, что умерла Цзи-юй. Маленькую колотую рану на спине Астры вы аккуратно заклеили пластырем. Взгляни господин Минь на ее спину, он бы подумал, что пластырь наклеили, когда она еще была жива, чтобы закрыть царапину или что-то в этом роде. В действительности он ее не раздевал; с чего бы мысль об убийстве пришла ему в голову? А поскольку он ее не раздевал, то не увидел, что на пей нет никакого нижнего белья — обстоятельство, которое могло заставить его задуматься.

Что за небылицы! — презрительно бросила Цзи-юй. — Ладно, и что же, по-вашему, мы собирались делать потом?

Тут все просто. Когда Летучие Тигры нападут на дом, Янь скроется во всеобщем замешательстве и присоединится к вам на чердаке. После того как разбойники всех перережут, обшарят дом и уйдут, вы выберетесь из своего укрытия и подождете, пока не спадет вода. Вы знаете, что разбойники не станут, как у них принято, предавать дом огню, потому что испугаются, что пламя привлечет внимание часовых в крепости. Затем вы сбежите в город, с золотом, разумеется. Переждав там какое-то время, Цзи-юй отправится в суд с долгой скорбной повестью: дескать, ее похитили Летучие Тигры, которые подвергли ее ужасным испытаниям, пока, наконец, она не сумела вырваться из их когтей. После чего она как законная наследница получила бы поместье. Затем вы оба удалились бы куда подальше, поженились и жили долго и счастливо. Вы готовы были принести в жертву своих старых родителей и еще пятьдесят человек, но, похоже, это не слишком вас беспокоило.

Цзи-юй и управляющий безмолвствовали, и судья Ди продолжил:

— Вам не повезло, что вчера вечером я попросил здесь ночлег. Я раскрыл убийство и обнаружил в укрытии вас, барышня Минь. Но вы умная девушка, я вам это уже говорил и сейчас повторяю. Вы сплели мне удивительно правдоподобную историю. Поверь я ей, вы тут же «обнаружили» бы золото, выкуп был бы заплачен, и все было бы прекрасно. Вы освободились от Астры и вместе с Янем в надлежащее время осуществили бы другой план.

Снизу донесся глухой грохот. Стенобитное орудие катилось по неровной земле к воротам усадьбы.

Цзи-юй пожирала судью широко раскрытыми, горящими глазами.

— Голодное сердце, — пробормотал он, глядя на ее бледное, перекошенное лицо. Вдруг она в бешенстве закричала:

— Ты все испортил, сторожевой пес! Но я не скажу тебе, где спрятала золото! И мы все сейчас умрем, и ты вместе с нами!

— Не будь дурой! — прикрикнул на нее управляющий. Он бросил перепуганный взгляд через балюстраду, где новый отряд разбойников, угрожающе размахивая мечами, скакал по склону. — Святые небеса, ты должна рассказать нам, где золото! Ты не допустишь, чтобы меня зарубили эти бестии! Ты любишь меня!

— И поэтому ты хочешь всю вину свалить на меня, а? Не выйдет, дружок! Мы умрем вместе, так же, как эта маленькая шлюшка, твоя дорогая Астра!

— Астра… она… — заикался Янь. — Каким же глупцом я был, что не остался с ней! Она любила меня и ничего взамен не просила! Я не хотел ее убивать, но ты, ты сказала, что она должна умереть для нашей безопасности. А я, безмозглый осел, выбрал тебя с твоими деньгами, тебя, уродину, злобную мерзавку с огромной головой. — Цзи-юй отпрянула, ошеломленная, а управляющий все кричал прерывающимся голосом: — Какой прекрасной женщиной она была! Подумать только, ведь я каждую ночь мог сжимать в своих объятиях это великолепное, трепещущее тело! А взамен я получил тебя, жалкий мешок с костями, и ввязался в твои бесплодные, грязные делишки! Я ненавижу тебя, слышишь, я…

Неистовый вопль раздался позади судьи. Он резко повернулся, но было уже поздно.

— Все пропало! — кричал Янь Юань. — Теперь нам не найти золото! Она никогда не говорила мне, где…

Слова застыли у него на губах. Онемевший от ужаса, он смотрел вниз. Один из разбойников спрыгнул с коня. Он подошел к мертвой женщине, с неестественно вывернутой головой лежащей среди камней. Разбойник наклонился и вырвал серьги из ее ушей. Затем он пошарил в ее рукавах и с пустыми руками выпрямился. Злобно рыча, он выхватил меч и яростным, резким ударом разрубил ей живот.

Управляющий судорожно отвернулся и согнулся пополам; его рвало. Судья Ди взял его за локоть и без церемоний выпрямил.

— Рассказывай! — рявкнул он. — Признавайся, как ты убил женщину, которую любил!

— Я не убивал ее! — с трудом выдохнул управляющий. — Она сказала, что Астра видела, как она брала золото, а потому должна умереть. Эта дьяволица дала мне кинжал и сказала, что я должен сделать это. Но когда она оказалась перед Астрой и бедная девочка стала отрицать, что шпионила за ней, Цзи-юй вдруг вырвала клинок из моих рук. «Ты лгунья! — прошипела она, приставив лезвие к груди Астры. — Раздевайся и покажи мне прелести, которыми ты приворожила моего мужчину!» После того как перепуганная девушка разделась, Цзи-юй заставила ее встать у столбика кровати и поднять руки над головой. Астра дрожала от холода, но оцепенела в невыразимом ужасе, когда эта отвратительная тварь стала поглаживать ее груди и все тело гранью кинжала, отпуская гнусные, непристойные замечания. Астра стонала, то и дело пыталась отвернуться, но ведьма не позволяла ей, покалывая острием и нашептывая при этом непередаваемо мерзкие угрозы. А я, я стоял там беспомощный, в смертельном страхе, что она в своем безумии ранит или изувечит бедную, беззащитную девочку. Наконец, когда Цзи-юй на мгновение опустила кинжал, я схватил ее за плечи и крикнул, чтобы она прекратила. Цзи-юй бросила на меня презрительный взгляд. Она велела трепещущей девушке повернуться. Хладнокровно ухватив ее левой рукой за лопатку, Цзи-юй глубоко вонзила кинжал в спину. Я отпрянул к стене. Ошеломленный, я смотрел, как она опустила Астру на пол, аккуратно остановила кровь и вытерла рану, не переставая мурлыкать какой-то ужасный мотивчик. Наклеив на рану пластырь, она связала одежду Астры в аккуратный узел и облачила ее в одно из своих белых платьев. Затем она велела мне помочь ей уложить мертвое тело на кровать. Пояс на девушке она затянула так же невозмутимо, как завязывала перед зеркалом свой собственный. Это… это не передать словами, я вас уверяю!