Подвиги Рокамболя, или Драмы Парижа (полная серия)

– Из спальни трудно услышать, что там говорится?

– Можно, если говорят очень громко.

– Отлично. Ступай к герцогу и скажи, что лошади гораздо лучше, и, конечно, не говори про кучера.

– А!..

– Меня проведи в гостиную.

– Идемте.

Рокамболь поднялся вместе с Цампою в первый этаж, и камердинер провел его через коридор в гостиную, где на каждой двери висели двойные портьеры из тяжелой материи, заглушавшие всякий шум. На полу лежал толстый ковер.

Рокамболь встал за дверью у входа в комнату.

– Теперь, – сказал он Цампе, – ступай в конюшню и вели кучеру прийти сюда.

– То есть к герцогу?

– Да, проведи его по парадной лестнице прямо сюда.

– Ладно.

– И как только он войдет сюда, то ты задуй свечку и схвати его за обе руки вот так…

И Рокамболь, взяв Цампу за руки, завернул их ему за спину.

– Понимаешь? – спросил он.

– Да.

– Ну иди! Цампа ушел.

Через две минуты он был в конюшне и сказал Вантюру:

– Идите, герцог ждет вас, но, пожалуйста, делайте поменьше шуму, его сиятельство очень болен, и шум беспокоит его.

Вантюр последовал за Цампой и, поднявшись по парадной лестнице, прошел через приемную, и только он переступил порог гостиной, как свеча, находившаяся в руках у Цампы, погасла, и Вантюр почувствовал, как его схватили за руки. В то же мгновение чья-то рука закрыла ему рот и приставила к его горлу кинжал. Вслед за этим хорошо знакомый ему голос проговорил шепотом, но грозно:

– Я Рокамболь и убью тебя, если ты вскрикнешь. Весьма редко бывает, чтобы самые свирепые убийцы не были бы в то же время и самыми отчаянными трусами. Вантюр очень равнодушно убил Мурильо и не раз обагрял свои руки кровью, так что, казалось, он бы должен был обладать присутствием духа в минуту опасности, но на самом деле, услыхав голос Рокамболя и почувствовав на своем горле прикосновение кинжала, он растерялся и мог только жалко пробормотать:

– Пощадите! Не убивайте меня…

– Молчи! – прошептал Рокамболь и, наклонившись к Цампе, прибавил – Держи его!

Затем он обшарил все карманы Вантюра и вынул из них как документы де Шато-Мальи, так и кинжал, который Вантюр украл у него вместе с бумагами.

Обезоружив совершенно Вантюра, Рокамболь хладнокровно заметил:

– Ну, теперь мы можем и поболтать.

– Пощадите!.. Не убивайте меня! – повторял Вантюр умоляющим тоном, между тем как зубы его стучали от страха.

Рокамболь связал шнуром от портьеры ноги и руки Вантюра и сказал:

– Теперь ты уже не убежишь, мой приятель!.. Ты ведь понимаешь, – добавил он. усмехаясь, – что нам, право, не нужно огня, так как люди, служившие у капитана, привыкли отлично работать впотьмах.

И чтобы довершить и подтвердить свои слова фактом, он взял платок и завязал Вантюру рот.

– Теперь запри хорошенько все двери, – сказал Рокамболь Цампе, – и посмотри, что с лихорадкой герцога.

Затем у них произошел разговор, результатом которого было то, что Рокамболь согласился сохранить ему жизнь при условии, что Вантюр поможет ему в деле с вдовой Фипар.

Затем Рокамболь развязал его и, приведя его к себе в квартиру на Сюренской улице, приказал ему написать вдове Фипар, чтобы она пришла вечером на свою прежнюю квартиру в Клиньянкуре.

Вантюр написал и посмотрел на Рокамболя с возрастающим удивлением.

– Это тебя удивляет? – спросил тот.

– Еще бы!

– Да ты еще больше удивишься, приятель, когда я свяжу тебе опять ноги и руки и заткну рот.

– Что-о? – промычал Вантюр.

– То, что ты пробудешь здесь пленником до вечера. Вантюр хотел было возражать, но Рокамболь показал ему кинжал и пригрозил:

– Неужели, друг, мы опять поссоримся с тобой?

На следующий день после этого, в 9 часов утра, Рокамболь был у сэра Вильямса и рассказал ему все, что произошло.

Сэр Вильямс был вполне доволен успехами своего ученика и приказал ему узнать, нет ли на бывшей квартире вдовы Фипар, в Клиньянкуре, какого-нибудь подвала.

– Зачем это? – спросил Рокамболь.

Сэр Вильямс не удостоил его даже ответом и посоветовал ему отделаться и от Вантюра и от вдовы Фипар.

– Хорошо! – сказал Рокамболь. – Нужно ли мне опять заходить к тебе?

Слепой утвердительно кивнул головой.

Расставшись с сэром Вильямсом и узнав от Цампы, что герцог де Шато-Мальи при смерти, Рокамболь зашел к Вантюру и, покормив его, обещал, что заплатит ему пятьдесят тысяч франков, если только он поможет ему избавиться от Фипао.

– О, будьте спокойны, – проворчал Вантюр. – Я отлично сумею свернуть шею этой старой ведьме.

Тогда Рокамболь сделал распоряжение, чтобы Вантюр пришел в два часа ночи в Клиньянкур, и, связав его, снова отправился на Церковную улицу к вдове Фипар.

Он застал ее за кофе и под предлогом покупки дома выманил ее с собой в Клиньянкур.

– Зачем же мы идем туда? – спросила старуха.

– Для Вантюра… В твоей квартире есть подвал?

– И какой еще отличный!

– Ну так зайдем туда.

– Что за смешная фантазия!

– О, ты сегодня же вечером увидишь, смешна ли она…

И вслед за этим они отправились в путь…

Придя в Клиньянкур, Рокамболь спустился в погреб, бывший при квартире Фипар, и, провернув в водопроводной трубе дырочку, напустил в него воды.

– В десять часов вечера, – заметил он при этом, – в подвале будет воды на четыре фута, а к утру он переполнится…

Затем он вылез из погреба и, опустив в него лестницу, обратился к вдове Фипар:

– Ну, теперь идем назад, – сказал он.

– Что ты там делал?

– Готовил ванну.

– Для кого?

– Для Вантюра.

Мамаша Фипар слегка вздрогнула, вспомнив о ванне, в которой выкупал ее милый Рокамбольчик.

Затем они вышли; Рокамболь довез ее до улицы Тронше и вышел из фиакра.

– В десять часов, – сказал он старухе, – отправляйся пешком в Клиньянкур.

– Опять?

– И жди меня там. Но старайся, чтобы никто там тебя не видал.

– А потом?

– Тогда я скажу тебе, что мы сделаем с Вантюром.

– А если я увижусь с ним раньше?

– Не увидишься!..

– Однако вчера он мне сказал…

– Это ничего не значит. Он не придет. Прощай, до вечера!..

Рокамболь зашел на Сюренскую улицу и, переодевшись там, воротился домой.

– Ну, дядя, – сказал мнимый маркиз де Шамери сэру Вильямсу. – У старухи Фипар есть отличный подвал, из которого можно сделать превосходную ванну.

И Рокамболь подробно описал местность и свои приготовления, рассказав при этом, что он намеревается сделать с Вантюром.

«Если ты придумал выкупать Вантюра в ванне, так я научу тебя теперь, как покончить с Цампой и старухой

Фипар».

– Ты просто образцовый дядюшка! – воскликнул Рокамболь в восхищении.

Сэр Вильямс принялся опять писать, а Рокамболь читал из-за плеча.

«Понимаешь?» – написал наставник.

– Совершенно, – ответил ученик.

Тогда сэр Вильямс стер рукавом все написанное.

В семь часов вечера у Рокамболя был Цампа, который сообщил ему, что герцог находится в безнадежном состоянии.

– А! – пробормотал Рокамболь и добавил громко – Господин Цампа, особа, которая хочет жениться на Концепчьоне, поручила мне сказать вам, что она довольна вами. Вы будете управителем…

– Вы не шутите? – вскричал португалец, будучи вне себя от радости.

– Вы вступаете в эту должность на другой же день после свадьбы. А пока мне поручено передать вам на булавки вот эти три билета в тысячу франков за то, что вы сумели к месту воткнуть одну булавку. Теперь от вас ожидают последней услуги.

– Что прикажете? Я готов на все.

– Вам поручат сегодня вечером покончить счетец с одним мнимым кучером, который чуть не испортил все дело.

– Его нужно отправить на тот свет?

– Верно.

– Когда и где?

– Ровно в десять часов приходите к Белой заставе. Я буду там и сведу вас, куда нужно.

– Слушаю-с.

– Возьмите с собой, – добавил Рокамболь, – свой лучший каталонский нож!

Ровно в десять часов старуха Фипар была уже в Клиньянкуре, благодаря темной ночи и отсутствию фонарей на улице, она прошла незамеченной на свою старую квартиру.