Искатель приключений

– Вы сами произносили его за минуту перед этим.

– Справедливо. Чем могу я служить вам?..

– У вас прекрасный голос.

– Вы находите?..

– Очаровательный!..

– О! не более чем сносный… немножко хриплый сегодня, кажется…

– Может быть! но я знаю толк в пении и ценю…

– Право, вы слишком добры.

– Было бы жаль не оросить горла, из которого раздаются такие чудные звуки…

– И я тоже так думаю; но увы! вы слышали разговор дяди Шемильяра и вашего покорнейшего слуги…

– Слышал.

– Моему горлу не в чем упрекать меня: я сделал для него все, что мог…

– Конечно, но это недостаточная причина, чтобы умереть от жажды только потому, что хромой негодяй, как вы называете здешнего хозяина, бездушный злодей…

– Это легко сказать, но как помочь горю?

– Ничего не может быть проще. Вам стоит только сесть напротив меня и доставить мне удовольствие разделить со мною…

– Как?.. Вы хотите…

– Да, если вы считаете меня достойным чести находиться в вашем обществе…

– Ах! – вскричал Ла Роз с восторгом, – вы феномен вежливости!.. Да, именно феномен… не беру назад слова!.. Ваш поступок меня трогает и приводит в умиление… клянусь моей гитарой и моей шпагой! Я хочу сделаться вашим другом! и познакомиться с вами покороче!.. Да, да, друг мой!

И человек в красном кафтане сел напротив Рауля.

CLVII. Предложение

Хромой, искоса наблюдавший за тем, что происходило, как только увидел Ла Роза за одним столом с Раулем, тотчас прибежал и спросил, чего прикажут подать господа.

– Всего, ~ отвечал Рауль, бросив на стол шестиливровый экю.

Шемильяр немедленно сунул монету в карман и без промедления принес разных напитков и водки, подкрашенной неизвестно чем.

– Ах! мой истинный друг!.. – вскричал Ла Роз, взволнованный щедростью Рауля, – клянусь Купидоном, вы одарены самой деликатной любезностью… Ах! вы должны быть совершеннейшим любовником… Я вижу отсюда сердца всех красавиц, летящих по вашим следам!.. С каким знанием света должны вы подхватывать их!..

И Ла Роз, наполнив и осушив стакан два раза кряду, запел, потом выпил, потом сказал:

– Хороша эта водка, но арак лучше… а джин, клянусь моей гитарой и моей шпагой, напиток, поистине достойный богов, честное слово Ла Роза! я знаю в этом толк!..

– Каким образом, – спросил Рауль, – такой замечательный человек, каким вы кажетесь во всех отношениях, доведен до положения… столь затруднительного, что не имеет 9 кармане мелкой монеты, чтобы утолить жажду?

– О! со мною были несчастья…

– Неужели?

– Увы!

– Какие же?

– А! вам, я вижу, хочется знать мою историю?

– Не совсем…

– Я вас не понимаю…

– Я хочу только, чтобы вы рассказали мне о вашем настоящем положении и о причинах, которые довели вас до него.

– Я объясню вам все это в четырех словах. Вы меня угощаете, стало быть, вы принимаете во мне участие; а кто принимает во мне участие, тот имеет право на мое доверие…

– Справедливое рассуждение!

– Итак, меня зовут Ла Розом, я отставной сержант французской гвардии… недурной чин, не правда ли?

– Бесподобный! Каким образом вы его лишились?

– Всему виной любовь… плут-божок… лукавый Купидон, сын Венеры… Ах! плутишка, очаровательный плутишка… это он сыграл со мной такую шутку…

И бывший сержант пропел еще какой-то куплет, новый образчик своих поэтических воспоминаний и музыкальной страсти; потом он продолжал:

– Я вступил, еще в молодых летах, во французскую гвардию. Моя замечательная внешность, мои манеры, похожие на манеры придворных, мой костюм, всегда изящный, и тысяча других достоинств, которых я не исчисляю, доставили мне быстрое повышение; я стал сержантом, и с этой минуты моя жизнь сделалась похожей на существование истинных французских воинов и трубадуров; я перевил мирты славой!.. Богиня Венера сестра бога Марса! Клянусь моей гитарой и моей шпагой! Обо мне говорили всюду, и сердца женщин цеплялись за усы мои, как будто сам Купидон навострил их кончики!

Рауль не мог удержаться от улыбки при этом забавном энтузиазме. Ла Роз продолжал:

– Мои жертвы были бесчисленны! Я повсюду искал жестоких красоток и не мог найти! Согласитесь, какое несчастье! Товарищи мои, исключая бригадира, который был женат и ревнив, единогласно дали мне прозвание Ключа Сердец… Все шло к лучшему; дуэли и любовь не оставляли мне ничего желать; музыка и поэзия, со своей стороны, благоприятствовали мне, как вдруг в одно прекрасное утро полковник призвал меня к себе и объявил мне… что? Угадайте…

– Что вас отставили, – сказал Рауль.

– Именно.

– Зачем?

– Я задал себе тот же вопрос и припомнил, что особа, покровительствуемая нашим майором, интересовалась мною более, чем нужно… Это любовное приключение стоило мне немножко дорого; но что прикажете?.. Да здравствует любовь, несмотря ни на что!..

– Но с тех пор чем же вы существуете?

– Это тайна, даже для меня самого; не будем стараться проникнуть в нее…

– Очень хорошо, – сказал Рауль. – Теперь я вас знаю так, как будто мы шли вместе каждый день десять лет кряду… Теперь поговорим…

– Сколько хотите; только, разговаривая, надо пить.

– Хотите ли вы, чтобы положение ваше переменилось?

– Как вы это понимаете?

– А вот как… мне кажется, что было бы не дурно, если бы карман ваш, в котором теперь пусто, был постоянно наполнен множеством шестиливровых экю и даже луидорами… Хотели бы вы этого?

– Хотел бы я? еще бы!

– В вас имеют нужду…

– Во мне?

– Или, по крайней мере, в таком бравом молодце, как вы.

– Кому же я нужен?

– Вы узнаете об этом, когда придет время и, разумеется, если мы сойдемся.

– Чего же хотят от меня?

– Вас назначат командиром нескольких бравых ребят.

– А! придется воевать?

– Да.

– С кем?

– Вам скажут после.

– Хорошо. Но заплатят ли мне как следует?

– По-королевски.

– А кто заплатит?

– Я.

– Вы? – вскричал Ла Роз, бросив взгляд на потертый костюм Рауля. – Вы? – повторил он с возрастающей недоверчивостью.

– Это вас удивляет?

– Немножко.

Рауль улыбнулся.

– Я могу вас успокоить, – сказал он и вынул из кармана горсть золота.

– Вот неопровержимые аргументы, – вскричал ослепленный Ла Роз, – теперь я убежден совершенно…

– Есть у вас друзья? – спросил кавалер.

– Как не быть!

– В таком же положении, как вы?

– Немного в худшем, если только это возможно.

– А можно ли положиться на этих людей для исполнения одной отважной экспедиции?

– Я ручаюсь за них как за себя.

– Знаете вы, где их найти?

– Почти… хотя жилища их довольно неопределенны… Но все-таки где-нибудь… например, под мостами, я найду их…

– Прекрасно.

– Сколько вам нужно?

– Шестерых. Вы будете седьмой, и вам я поручаю начальство над ними.

– Найду.

– Скоро?

– Через два дня.

– Больше ничего не нужно. Теперь, когда я вижу, что мы, без малейшего сомнения, сойдемся в условиях, я тотчас же приступлю к делу и объясню вам, в чем оно состоит.

– Клянусь моей гитарой и моей шпагой! – вскричал Ла Роз, – я весь превратился в слух…

Бесполезно рассказывать здесь, о чем условились в этот вечер кавалер де ла Транблэ и отставной сержант французской гвардии. Достаточно сказать, что прежде чем Рауль вышел из кабака, порядочную кучку золотых монет вложил он в дрожащую руку Ла Роза. Последний, опьянев от радости и водки, но распевая как трубадур, отправился в свое неизвестное жилище. Рауль же в два часа утра воротился в свой дворец через садовую калитку. Жак ждал его у камина.

CLVIII. Путешествие

Прошло две недели после того вечера, как Рауль де ла Транблэ заключил известное условие с отставным сержантом Ла Розом в грязном кабаке под вывескою «Союз Марса и Венеры».

Теперь, читатель, мы оставим на время Париж, если вы хотите, и переселимся в Пикардию, немного подалее Аббевилля.