С неба женщина упала

— Да ладно... — смешно человеку, пусть смеется, мне не жалко, — брось в игрушки играть. Ты зря меня боишься. Пойми наконец, мы с тобой связаны одним узлом, и развязывать его я бы никому не посоветовал, поверь на слово.

Я поверила. Мужчина Расул обстоятельный и слову своему хозяин. Сказал — сделал. Все как положено. Да еще и умный. Такой умный, что у меня слов нет. Не то что я, дура. Сколько времени погибаю за сокровища и все никак в суть не въеду. Почему эти болваны все время требуют от меня посылку? Я что, похожа на почтовый ящик? Поэтому мне Рыжий в метро бриллианты сунул? Господи, а я-то все время голову ломаю — почему так произошло? Ну, ладно, и кому я должна была ее передать? Андрею Дмитриевичу? Ведь, как мне объяснили, у нас с ним общий бизнес. Ха-ха, я — ящик, он — почтальон. Кто стучится в дверь ко мне?.. Алевтина, опомнись... Если ты не хочешь выглядеть такой же бледной и красивой, как Толян и прочие, напрягай извилины и придумай что-нибудь умное.

Несмотря на поздний час, на Магистральной мы встали в довольно плотную пробку. С тоской оглядывая знакомую улицу, я незаметно подергала за ручку — а вдруг откроется? При таком скоплении машин у меня есть шанс скользнуть проходные дворы и исчезнуть. Может, этот белый «бумер» Расулу дороже родной матери и он не бросит его на произвол судьбы посередине дороги? Все эти гениальные соображения моментально промелькнули у меня в мозгу, но в ту же секунду раздался короткий писк, и на панели мигнула красная лампочка.

— Алевтина, — не поворачиваясь, устало проронил Расул, — не трогай, пожалуйста, дверь...

— Я не трогаю! — рассерженная таким коварством, огрызнулась я.

— Ага, — согласился Расул, — а я — дурак?

Наконец мы тронулись. Я случайно бросила взгляд на

правое зеркало и задумалась. Показалось? Напустив безразличие, я зевнула и села вполоборота. Неужели? Однако за чушь тогда выходит? Снова покосившись в зеркало, я

убедилась, что права. Порядком поотстав от нас, в левом ряду ехала Юлькина «шестерка», но было темно, и кто за рулем, разобрать невозможно. Надеюсь, не Дятел и не Конус. Этого я не переживу. Для полной уверенности неплохо было бы посмотреть на номер, однако машина слишком далеко. Но лобовое стекло точно Юлькино, другого такого не найти не только во всей Москве, но и во всем мире. Как я уже упоминала, Юлька большая оригиналка, поэтому в верхней части лобового стекла у нее начертана скромная надпись: «Пролетарии всех стран, уединяйтесь!» Из-за этих выкрутасов у нее даже были разборки с гаишниками, но мисс Огромные Хлопающие Глаза клялась каждому из них, что больше это не повторится, и с чувством исполненного долга ехала дальше. И теперь я с все возрастающим волнением косила вправо, безрезультатно пытаясь понять, что происходит. Видимо, Расул что-то почувствовал, потому что стал бросать быстрые взгляды то в зеркало, то на меня. Сообразив, что прокололась, я уставилась строго вперед и едва не засвистела мотивчик, демонстрируя полнейшее безразличие. Но Расул дураком не был, и через пару минут я призналась самой себе в том, что ненавижу все средства передвижения, кроме своих двоих, а также гаишников, то есть гибэдэдэшников, которых никогда нет, когда они нужны. Потому что Расул, рванув с очередного перекрестка на не совсем еще созревший зеленый, через две сплошные повернул налево, в последнюю секунду выскочив из-под тронувшегося навстречу потока. Затем, пропетляв среди дворов, выехал на перекресток на красный и, пролетев до конца улицы, маневрируя среди довольно плотного потока, въехал под «кирпич». Проехал по кругу и, не торопясь, двинулся в правом ряду, не скажу в какую сторону — на меня к тому времени столбняк напал. Не знаю, на каком из этих кульбитов от нас отстала «шестерка», но одно я поняла хорошо: ее присутствие в планы Расула не входило. А, следовательно, в ней вполне могли находиться те, кто мог бы мне помочь выбраться из этой передряги: Только вот кто это?

* * *

Я огляделась и ахнула. Машина тормозила в моем родном дворе, где пробегало мое босоногое детство, отрочество, юность и другие возрастные категории. Мало того, мы плавно подкатили к моему подъезду, и это меня буквально потрясло. Только я собралась дать хорошего ревака от нахлынувших чувств, как ко мне повернулся Расул и поинтересовался:

— Надеюсь, ты не будешь плакать?

Ну, какая ностальгия в подобной обстановке, скажите на милость? Я обиделась и надула губы.

— Что-то опять не так?

Я ничего не ответила и принялась с силой дергать за ручку. Приборная панель просто взвыла на разные голоса и засверкала, как салют на День Победы.

— Это что же за устройство такое? — ядовито поинтересовалась я. — Фургон для перевозки заключенных?

— Ага, — снова начал радоваться Расул, — убрала бы ручки, не ровен час током шарахнет.

Я ему не поверила, но ручку дергать перестала. Ну его к лешему. Тем временем Расул вылез из машины сам, открыл мою дверь и галантно предложил мне руку. С тоской оглядывая двор, я полезла на свежий воздух, раздумывая по дороге, не рискнуть ли дать стрекача. Я напряглась, но Расул мгновенно обхватил меня левой рукой за талию и, продолжая улыбаться своей дурацкой улыбкой, шепнул:

— Ну, совсем бы не хотелось заламывать тебе руки посередине двора.

Не найдя, что ответить, я злобно сверкнула глазами и угомонилась. Так в обнимку мы и вошли в подъезд. Поднимались мы пешком, лифт Расула чем-то не устроил, да и вообще в подъезде он повёл себя как-то нервно, достал из-за пояса пистолет и явно был настороже. Заботливо поддерживаемая под локоток, я наконец ступила на родимую лестничную площадку, и тут меня озарила догадка.

— Так у меня же ключей нет! — вспомнила я, не в силах

сообразить, радоваться или нет. Может, сказать, что ключи есть у соседей, ввалиться в коридор к тете Рае и захлопнуть за собой дверь? А потом? В милицию, что ли, звонить? Да у тети Раи и замок-то не захлопывается... А пока его ключом закроешь...

Я вздохнула. Расул тем временем извлек из кармана связку ключей, мельком на них глянул и принялся ловко открывать один замок за другим. Ничего себе! Домушник несчастный...

— Прошу! — Дверь распахнулась. — Чувствуй себя как дома!

Я шагнула внутрь и остолбенела. Расул захлопнул за cобой дверь и, подняв пистолет дулом вверх, быстро распахнул все двери. Это здорово отдавало дешевым боевиком, но мне

некогда было сморщить нос — я, открыв рот, оглядывала остатки родительской квартиры.

— Может быть, был ураган, может быть, вырос вулкан? — пропела я и села на пол.

— Алевтина, ты неряха, — сообщил мне Расул, осторожно маневрируя среди поваленных стульев, — ей-богу, не ожидал от тебя такого.

— Сукин сын! — заорала я, собравшись с силами. — Это все твои говнюки устроили...

После чего я подробно разъяснила все свои мысли и соображения по поводу произошедшего, на что Расул поднял высоко брови и выдавил:

— Алевтина, это ты?..

Я, выдав комментарии и по этому вопросу, выдохлась и от злости разревелась.

Квартира представляла собой весьма живописное зрелище: ни один предмет мебели не стоял на том месте, где находился в течение многих лет. Передвинуто и перевернуто было абсолютно все. Складывалось такое впечатление, что кто-то играл в игру, главным правилом которой было — ничего не оставлять на своем месте. Все дверцы до единой распахнуты настежь, вся одежда, белье, посуда вывалены на пол, ковры скатаны, даже мои любимые подушки-одуванчики были вспороты чей-то безжалостной рукой. Справившись с первым приступом гнева, прошлась по гостиной, поднимая и ставя на место наиболее легкие вещи. Я обратила внимание, что вещи уже покрыты небольшим слоем пыли: значит, копались не вчера и не позавчера, а раньше. Подняв скомканную бархатную скатерть, я машинально стряхивала с нее пыль, пытаясь сообразить, зачем Расул привез меня именно сюда. Проведя в очередной раз рукой по ткани, я почувствовала что-то твердое,кувыркнувшись через мои пальцы, это нечто со звоном упало на паркет. Расул оглянулся, я, не успев понять, что же это было, почему-то сразу решила, что посмотреть нужно сначала мне. Придавив железку босой ногой, я тряхнула скатерть еще раз.