С неба женщина упала

— Ну и что?

Кузьма Григорьевич пожал плечами. Потянул меня за

плечо:

— Ну-ка, повернись!

Я послушно развернулась, в душе испытывая к неожиданному заступнику что-то вроде благодарности. Он тем временем распустил веревки на локтях, но опустить руки не получалось, левое плечо вдруг свело судорогой, у меня непроизвольно вырвался крик.

— Хорош орать, — рявкнул Дятел, глядя на меня со злобой.

Некоторое время они оба с любопытством наблюдали как я корчилась перед ними, размазывая кровь по грязной обивке. Когда судорога прошла, попыталась подняться, но помочь себе руками не могла, они упорно не слушались, повиснув плетьми вдоль тела, и выглядели хуже некуда.

— Ну, ладно, достаточно, — проронил наконец Кузьма Григорьевич и снова потянулся ко мне. Я инстинктивно дёрнулась в сторону, но он грозно прикрикнул: — Но, не балуй! А то опять локти свяжу!

Я затихла, чуть слышно всхлипывая от боли и от жалости к себе самой. Теперь мне связали не локти, а запястья. Так было намного легче, поэтому я снова тихо забилась в уголок, согнув коленки и уткнувшись в них лбом. Они вышли, а я заплакала. Видно, я задремала, потому что, неожиданно вздрогнув, заметила, что в комнате почти стемнело. Подняв голову, едва не вскрикнула. На том самом стуле, на котором сидел Дятел, в такой же позе сидел Расул и, чуть прищурившись, молча смотрел мне в лицо.

— Привет, — сказал он через некоторое время. Никаких особых интонаций, чтобы хоть как-то сориентироваться в столь неожиданной ситуации, мне уловить не удалось, поэтому осторожно кивнула, не спуская с Расула глаз.

Итак, Расул жив-здоров. И это, пожалуй, лишь подтверждает мои скромные размышления о ловко инсценированном побеге с благородными спасителями, водными преградами, стрельбой и прочими необходимыми атрибутами боевика. Со мной в главной роли. Огорчало одно — главной героине не дали прочитать сценарий, на роль главного спасителя претендентов не осталось, и как-то уж так получалось, что хеппи-энда в нашем кино не ожидается. Откинувшись спиной к стенке, я с интересом разглядывала серьезное лицо Расула. Надо же, как смотрит. Просто папа римский. Нет, великомученик. Воскресший великомученик Расул. Нет, как же его там... Илья! Точно. Великомученик Илья. Илья-пророк чего-то там уволок...Что-то я такое слышала. Я склонила голову набок и спросила:

— Так ты живой, Илюша?

Он долго молчал, потом негромко спросил:

— А ты не рада?

Я пожала плечами:

— Я рада, что сама пока живая.

Он серьезно кивнул:

— Это повод. Ну, расскажи, как дела. Где была, кого видела?

Я молчала. А что тут скажешь? Он продолжал меня разглядывать и, похоже, никуда не торопился. Вдруг меня почему-то потянуло задать вопрос:

— Слушай, а почему это... ну, Расул, Илья? Как тебя зовут-то?

Расул удивился и рассмеялся так неожиданно, что я вздрогнула.

— Да уж. — Он потряс головой, и взгляд его приобрел знакомое мне выражение восторга. — А как, по-твоему, могут звать человека, носящего в нашей стране фамилию Гамзатов?

Бог знает почему, но мне это тоже показалось смешным. Я неуверенно фыркнула, потом не сдержалась и покатилась со смеху. Расул тоже смеялся, и со стороны мы, наверное, производили довольно странное впечатление. Однако вскоре мой смех стал срываться на прерывистое рыдание. Вероятно, это и называется истерикой. И вот я уже ревела во весь голос, хрипя и вздрагивая, Расул перестал смеяться и смотрел пристально. Враз глаза его потемнели, черные брови сошлись на переносице, он напрягся, и я напрасно кусала губы, выходило только хуже. Но он не шевельнулся, не сказал ни слова, и через какое-то время я утихла.

—Дятел! — позвал вдруг Расул.

Через мгновение дверь распахнулась, словно тот стоял возле:

-Да?

— Дай воды...

Дятел исчез и появился через минуту.

— Возьми...—Я почувствовала, что он толкает меня в плечо.

— Руки ей развяжи... — проронил Расул чуть слышно, но я вдруг уловила в его интонации едва различимые признаки ярости.

Дятел быстро развязал веревку и снова подал мне стакан. Я его взяла, но рука так тряслась, что половина воды оказалась на мне и на диване. От холодной воды заломила прокушенная губа, а вода в стакане начала окрашиваться в красный цвет.

- Кто ей лицо разбил? — безразлично спросил Расул, на что Дятел торопливо принялся оправдываться:

— Это не я, не я... Это она сама в машине о сиденье ударилась...

Расул покивал и махнул ему рукой, дважды просить Дятла не надо было, он уже торопливо прикрывал дверь, в caмый последний момент оглянулся и спросил:

— Расул, может, на стол чего сообразить?

Расул снова кивнул, не оборачиваясь, и Дятел исчез.

— Что делать будем? — Этот вопрос не то что поставил меня в тупик, просто я точно знала, что мои варианты ответов Расула не устроят. — Чего молчишь?

— Думаю, — буркнула я, чтобы потянуть время и предоставить Расулу самому обнародовать дальнейшие планы.

— А, понятно! И чего надумала? — Он не дождался ответа и продолжил: — Пока ничего не придумала, расскажи, где пропадала? Уж как я тебя искал, почти отчаялся встретиться... Кстати, что это за мужик с тобой был? И куда ж он делся? Бросил тебя?

Я молча разглядывала рваные обои на противоположной стенке, пытаясь скрыть замешательство. Выходит, они оказались у гаража уже после того, как Герик ушел... Тогда откуда они... Слышали, но не видели... У Юльки в квартире «жуки»? Здорово, если бы мы не испугались звонков в дверь и ушли сразу, они бы меня не застали. Повезло, ничего не скажешь... Остается только надеяться, что Герик и в самом деле успел уйти и Расул не врет.

— Ну а где ж твои друзья-товарищи, чего на выручку к тебе не поспешили? — не давая мне опомниться, поинтересовался Расул.

А это он о ком?

— О ком ты говоришь?

— Как о ком? — Расул удивился весьма искренне. — Об этих твоих... Рэмбо...

Тут я округлила глаза и вконец запуталась. Это Герик, что ли, Рэмбо? Он, конечно, высокий и красивый, но...

— Послушай. — Я постаралась звучать очень вежливо, памятуя о вспыльчивом характере моего собеседника. Ты можешь хоть раз задать вопрос так, чтобы мне не приходилось ломать голову, чтоб догадаться, о чем ты спрашиваешь?

— Могу, конечно... — Расул растянул губы в насмешливой улыбке. — Те два здоровых кабана, что выворотили в заборе решетку, кто они? И где? Ей-богу, мне есть за что сказать им «спасибо».

Финальная сцена из «Ревизора»... Временно мне не пришло в голову ничего умнее, как спросить:

— А за что?

— Ну... как за что? Если говорить по совести, мы бы с тобой сейчас не беседовали здесь, если бы они не появились... Никола говорить был не большой мастер, но тогда у нас с тобой шансов не было... ни одного. А так я вслед за вами слинял... через ту же решетку.

— Ага, — сказала я и замолчала.

Не то чтобы я ему поверила... То есть не то чтобы не верила... Одним словом, как-то мне непонятно. Ничего, Пожалуй, он врет. Точно врет. Получается, Сергеича и братана Яшу он не знает? Вранье... Чего ж он тогда живой и здоровый здесь улыбается? Коли он им полный незнакомец, что за

резон был его в живых оставлять? А он, выходит, от Крокодила сбежал? Из-за убийства Николы? Какого лешего, он мог спокойно рассказать, что Николу пристрелили нападавшие, тогда вообще остался бы чистеньким...

— А ты у своего хозяина спроси, у Крокодила? У меня-то чего спрашивать?

— При чем здесь Крокодил? — обиделся Расул. — У меня хозяина нет, я себе сам хозяин... Благодаря тебе...

Я не выдержала:

— Слушай, скажи в конце концов, чего тебе от меня надо? Хватит надо мной издеваться, вези к своему Крокодилу. И нечего тут прикидываться! Кто, где?! Да я прекрасно знаю, что ты мне все время врал, все было неправдой от первого до последнего слова! Спаситель! Не знает он, кто они такие! Иуда ты, Расул, вот ты кто!

А Расул неожиданно вскочил со стула и шагнул ко мне. Я вжалась в стену, с ужасом понимая, что перешла все допустимые границы. В мгновение ока выхватив из кармана джинсов выкидуху, он двумя движениями перехватил веревки на моих ногах.