Бычки в томате

— Как спотыкается?

— Юлия переигрывает. Делает вдох с опозданием, а потом непроизвольно еще одно движение, которое при данного рода травмах должно быть очень болезненным, но по ней этого не видно. Возможно, уже об этом забыла. Пустячок, но заметно.

— А ты обратила внимание на выражение глаз? Вернулась из посольства и, по идее, должна чувствовать себя как выжатый лимон, но что-то мне подсказывает, что она бодра, весела и полна энергии…

— Правильно подсказывает. А с чего ты взяла, что она была в посольстве?

— А где? В Тиволи? Должна была побывать в посольстве, если собирается переправлять панголина в Польшу. Не в багажнике же она его через границу повезет.

Юлия выпила минералки, извинилась и ушла к себе. Каждый в такой ситуации поделился бы впечатлениями, рассказал, что удалось сделать, а что нет, пожаловался бы на трудности, с которыми столкнулся. Не в раю ведь она побывала, в польском посольстве, а это тот еще гадюшник! Без крайней нужды ни один нормальный человек туда не сунется. Могла бы посоветоваться, что-то выяснить, но она молча удалилась в свою комнату.

— Похоже, драгоценное тело любимого камнем висит у нее на шее, — выразила свое мнение Эльжбета, с чем я немедленно согласилась.

Юлия вернулась в салон, вежливо поинтересовавшись, можно ли к нам присоединиться, но желания поучаствовать в беседе не проявила. Мажена не выдержала и, не прерывая приготовлений к обеду, радостно и доброжелательно сообщила:

— Юлия, вам звонили. Некий пан Яцек Зануда… Нет, простите, Заноза. Тренер по теннису. Спрашивал, когда вы возвращаетесь, поскольку вы, оказывается, замечательно играете и ему без вас никак не справиться. Просил, чтобы вы с ним связались, и оставил свой номер.

— Спасибо, — произнесла Юлия после короткой паузы.

Но не двинулась с места. Телефон был от нее на расстоянии вытянутой руки, но гостья явно не собиралась им воспользоваться. Эльжбета, стоя у открытых дверей на террасу, разглядывала ее с легким отвращением.

— Опусти сетку, — попросила ее Алиция. — А то эти сволочи кусачие уже сюда лезут.

Я прошла на кухню, чтобы присмотреть за жарящейся рыбой, которую Мажена уже кинула на сковородку. Поместилось ровно восемь кусков, так что у нас с Олафом был шанс на добавку, поскольку ясно, что Алиция это в рот не возьмет, и насчет Юлии меня терзали сомнения. На закуску имелись два вида паштета, главным блюдом была говяжья вырезка кусочками в очень густом соусе с рисом, а десерт состоял из покупного фруктового салата со взбитыми сливками. Объеденье. Все — в честь Олафа.

Принимая во внимание наличие рыбы на столе, Алиция весьма охотно поменялась со мной местами, достала из шкафчика две бутылки вина и принялась раскладывать на столе приборы.

— И что вам удалось сделать в посольстве? — вежливо спросила она у Юлии.

Я одобрительно кивнула Мажене, и та ответила мне подобным же образом. Алиции удалось задать вопрос, требующий развернутого ответа, одним «да» или «нет» здесь Юлии не отделаться. Интересно, как эта злыдня выкрутится?

Злыдня и не думала выкручиваться. Просто молчала. Алиция повернулась к ней передом, а к столу задом, ну прямо избушка на курьих ножках, и потянулась за стоящим на медном столике подсвечником.

— Так что с посольством? — повторила она также вежливо, но слегка повысив голос.

Все правильно, гость может быть глуховат, или задумался…

А я подумала, что если эта зараза и теперь не отзовется, то я бы на месте Алиции вышвырнула ее из дома. Немедленно. Еще до обеда. А вслед бы выстрелила шампанским. Вот черт, а шампанское-то у нас есть?

Стефан, а затем и Олаф взяли со стола бутылки и одновременно принялись их открывать. Алиция с подсвечником в руках в упор смотрела на Юлию и дожидалась ответа. Мне показалось, что мои мысли, как вихри враждебные, вырвались из кухни и со свистом начали носиться под потолком в салоне, поскольку Юлия все-таки проговорила:

— Не знаю. Пожалуй, немого.

Алиция поставила подсвечник на стол.

— А с кем вы разговаривали?

— Не знаю. С секретарем. И, наверное, с консулом.

— И что он вам сказал?

Юлия молчала. Алиция взглядом отловила в кухне Мажену, указала глазами на подсвечник, потом опять на нее саму. Та бросила заправлять салат и вышла в коридорчик, затем вернулась и подала хозяйке упаковку из шести свечей. Магда из прихожей слушала и наблюдала за происходящим с неимоверным интересом, а выглядела при этом так, что, казалось, сама вот-вот взорвется, как петарда. Алиция разорвала упаковку, но, прежде чем вставить свечки, опять с посылом посмотрела на Юлию.

Минута молчания у гостьи явно затянулась. Прямо поединок какой-то, кто терпеливее или упрямее? В любом случае выиграла эту дуэль Алиция.

— Завтра даст окончательный ответ, — через силу сказала Юлия.

Не иначе как имелся в виду этот буцефал, который сейчас является нашим консулом Интересно, что он ответит? И вообще, как Юлия намерена транспортировать своего панголина? Не в багажнике же? А если в гробу, так, наверное, этот гроб не мешало бы купить или заказать? А каким транспортом: самолетом, поездом? Сейчас лето, в Европе жарче, чем в Дании, еще испортится…

Я принялась задавать все эти вопросы шепотом на ухо Мажене, и у меня чуть было не сгорела рыба, за которую как-никак я несла полную ответственность.

Юлия, как и следовало ожидать, по-прежнему молчала.

— Они этим сами занимаются, есть такие специальные ящики, вроде холодильника, — растолковала мне также шепотом Мажена и гаркнула в пространство: — Эй! Все к столу! Пошевеливайтесь!

Ясно, что пили в основном за здоровье Олафа, причем Юлии никто ничего объяснять не собирался. Однако Алиция уперлась, как баран в новые ворота, и продолжила дознание.

— Значит, вы завтра опять поедете в посольство? — озабоченно поинтересовалась она, выбрав подходящий момент.

— Да, — ответила Юлия практически без задержки, так как форма вопроса облегчила ей задачу.

— А полиция не против? — подключился Стефан.

— Нет.

— Юлия, вам надо начинать есть побольше, — заметила Эльжбета абсолютно ровным тоном — Раз вы собираетесь вернуться к тренировкам, вам понадобятся силы.

— Спасибо, — поблагодарила Юлия.

Оживленную беседу прервал стук калитки, и на пороге салона возник Мариан. Он собирался что-то сказать, но, узрев уже достаточно далеко зашедший обед, явно изменил заготовленный текст.

— О?! — В этом кратком восклицании прозвучали нотки надежды. — Обед?

Похоже, он здорово разволновался, если забыл, что сейчас аккурат обеденное время. Мажена в порядке исключения проявила человеколюбие.

— Возьми стул и садись, дам тебе тарелку. Позже можешь вылизать одну кастрюльку, я еще не успела ее залить водой.

В ожидании тарелки, что продолжалось с полминуты, Мариан не утерпел, завернул четвертинку яйца в листик салата и сунул в рот. Из-за чего так и не смог выступить с заранее заготовленной речью.

Стефан разлил остатки вина из второй бутылки, Мариана обошли, так как Мажена забыла дать ему рюмку. Алиция на время оставила Юлию в покое и принялась выяснять, чем порадовать Олафа на десерт. Суровый швед из предложенных вариантов выбрал молоко и коньяк. Испугавшись, что мы вот-вот начнем убирать со стола, Мариан преодолел врожденную медлительность и смёл все подряд, демонстрирую просто рекордную скорость. Мы наблюдали за ним чуть ли не с нежностью.

— Смотри, как здорово, — радостно сказала я Мажене. — Ничего не придется выбрасывать.

— Вынуждена с тобой согласиться…

— Как можно выбрасывать?! — несколько невпопад воскликнул Мариан, предусмотрительно сгребая в свою посудину остатки риса с мясом и салат. — Помешались все, только и делают, что выбрасывают, а у человека потом проблемы возникают!

Навалив с горкой полную тарелку, он несколько успокоился, поскольку можно было уже не торопиться.

— Предлагаешь оставлять объедки в кастрюлях и на тарелках, пусть все протухнет? — спросила я с любопытством.