Совершенная crazy

– Мы не знаем, – ответил тот, который был без маски.

– Понятия не имеем, – подтвердил другой.

– Кто из вас воровал ключ у Ксюни?! – спросил Славка.

– Я, – ответила «маска».

– Кто крутился возле фонтана?

– Я, – ответил другой.

– Кто открыл вентиль?

– Я, – сказала «маска», но тут же указала на братца: – Нет, это он!

– Он!

– Он!

Они тыкали друг в друга пальцами, как провинившиеся дети, пытающиеся свалить друг на друга вину за съеденные тайком конфеты.

– Нет, это дебилы, а не преступники, – простонала Ида Григорьевна, снимая шляпу и хватаясь за лысую голову. – Я за них тухлого кабачка не отдам, не то, что всё своё состояние!

– Спокойно! – поднял руку вверх Славка. – Они действительно были игрушками в руках умного, хитрого и очень изобретательного человека.

– Какого?! – простонала старуха. – Какого ещё человека?!!

Горазон тихо посмеивался. Он не знал ответа на главный вопрос, но этот пацан ему нравился. Парень был весёлый, невоспитанный и такой наглый, что мог запросто переписать историю народов мира, лишь бы заполучить бабкины барыши.

Орлик тем временем вытащил из кармана красные корочки, раскрыл их и высоко поднял над головой.

– Волгина Дарья Владимировна, – прочитал вслух Горазон, единственный из всех способный читать в такой темноте. – Кто это?!

– Так вот кто украл мою сумку! – Растолкав Архангельских, вперёд вышла Мила Брагина. – Подлый, мелкий воришка неопределённого пола!! Гермафродит!

– Если бы я не нашёл вашу сумку, вы бы умерли от удушья, мадам! – Славка решил оставить без внимания оскорбительную реплику по поводу неопределённости своего пола.

– Да, я Волгина Дарья Владимировна, – высоко подняла голову Мила и посмотрела на Пашку Горазона с горечью, с вызовом, с отчаянием, с ненавистью и бесконечной усталостью.

Что-то отдалённо знакомое показалось Пашке в её имени, в её внешности, в её взгляде…

В углу громко зарыдала Рада. Ксюня обняла её и своим носовым платком принялась утирать слёзы.

– Павла Горазона убила учительница французского языка, – уверенно сказал Славка Орлик. – Это она заставила Архангельских спустить воду в бассейне, она нашептала роковые слова Полине про каскадёров, которые работают за актёра, она…

– Она надела рыжий парик, чтобы раствориться в толпе и остаться неузнаваемой, – прошептал Пашка. – Она всё сделала чужими руками! Дашка, это ты, что ли?! – заорал Горазон, взмыв вверх. – Ты?!

Он вдруг всё вспомнил. И ему стало так страшно, что захотелось опять умереть.

– Я, – ответила Брагина и провела по лицу рукой, словно стирая с него притворство, от которого безумно устала. – Я, я, я! Я невеста Алексея Краснова, если ты помнишь, кто это такой.

– Помню, – пробормотал Пашка. – Лёха Краснов… хороший парень, неплохой актёр, отличный даже, я бы сказал. Мы не то, чтобы очень дружили, но…

– Но ты приходил к нам в дом, ел, пил, рассказывал анекдоты, хвастался своими успехами. Да, мы не были близкими друзьями, но Лёша гордился знакомством с тобой. Очень гордился! Это для тебя мы были одними из многих, а ты для нас – свет в окошке. Ты верно сказал, Лёшка был очень талантлив, единственное, что ему не хватало – немного удачи, везения, ударной роли, которая бы сделала его знаменитым и востребованным. Ему стоило только заполучить такую роль, и его карьера резко пошла бы на взлёт. Ты понимал это?!

– Я об этом не думал.

– Ты никогда ни о ком не думал, кроме себя. Я любила Лёшку с десятого класса. Влюбилась в него без памяти, когда он только начал играть в школьных спектаклях, потому что сразу почувствовала его талант, его мощь, его неординарность и великую страсть к актёрской профессии! Я полюбила Краснова, в том числе за эту одержимость, поклявшись, что положу к ногам его таланта всю свою жизнь! Пока он учился во ВГИКе, я работала. Боже мой, кем только я не была! Официанткой, гардеробщицей, диспетчером на телефоне, кассиром и даже рекламным зайцем, раздающим листовки. Я очень уставала, но понимала, ради чего живу. Я знала, что скоро мир узнает о великом актёре Алексее Краснове. А я буду его женой! Мы жили вместе, но официально не расписывались, решив, что загс от нас не убежит, а пока нужно встать на ноги, сделать имя, заработать денег на квартиру. Лёшка закончил ВГИК и начал сниматься. В основном, в эпизодах, в неинтересных, проходных ролях. Но мы верили в удачу. Знали, что скоро наступит наш звёздный час, и роль, которая сделает Лёшку знаменитым – не за горами. Мне повезло, я устроилась работать на известную киностудию «Магнус». Сначала бригадиром массовки, потом реквизитором, а затем я стала ассистентом режиссёра по актёрам. Я была в курсе всех проектов и всех подковёрных интриг. Я даже могла влиять на выбор актёров… Моё мнение не было решающим, но оно учитывалось. А главное, я знала обо всех сценариях, которые были в работе! К тому времени Лёшка совсем отчаялся. Годы шли, а роль, – его роль, которая сделала бы его знаменитым, так и не появлялась. Он прописался в сериалах, которые шли только по дециметровым каналам. Краснов с горя запил, и это стало самой большой нашей проблемой. Лёшка был очень талантлив, но не очень силён духом. Неудачи подтачивали его, как наждачка слабый металл. И тут я узнала, что наша киностудия готовится снимать стосерийный сериал, который планирует купить один из центральных каналов. Сценарий оказался просто отличный! Там было всё – динамика, любовная линия, элементы боевика и детектива. Это был тот сюжетный коктейль, на который зритель подсаживается как на наркотик, а его героев начинает любить как родных. Этот сюжет можно было сравнить с сюжетами о Джеймсе Бонде – кроме страсти, любви и ревности там были погони, стрельба и смертельные трюки…

– Подожди, – у Горазона вдруг сел голос, – ты говоришь о…

– Да, я говорю об «Одиноком волке». Роль Ивана Дрога была просто создана для Лёшки Краснова. Характер, внешность, темперамент, лирическое начало… Я поняла, что это тот шанс, который мы ждали всю жизнь. Сценарий ещё был на стадии подготовки, а я уже сказала Краснову, чтобы он готовился к звёздной роли. Если бы вы знали, как Лёшка воспрял духом! Он бросил пить, начал ходить в тренажёрный зал, сел на диету. За месяц он вернул прекрасную форму. Я тем временем сделала всё, чтобы он получил эту роль. Не буду вдаваться в подробности, но, поверьте, мне пришлось засунуть все свои принципы в одно место. Я кокетничала с режиссёром Панковым, унижалась перед его помощниками, пила с продюсерами водку, обольщала сценаристов и даже зачем-то сунула взятку водителям, которые возят съёмочную… В общем, всё получилось. Краснова пригласили на пробы, потом потянулись долгие дни ожидания. Всё это время Лёшка до седьмого пота тренировался, потому что исполнителю роли Ивана Дрога нужно было самому исполнять в сериале все трюки, а это требовало смелости, уверенности и отличной физической подготовки.

Как он отрабатывал тот прыжок в воду со связанными руками и завязанными глазами! Лёшка записался в бассейн, нанял хорошего тренера и работал по семнадцать часов в сутки! Он рассчитал трюк до миллиметра, до секунды, до каждого вздоха и выдоха! Он выполнял его миллион раз, рискуя покалечиться или разбиться насмерть. Он сделал этот трюк до автоматизма точным, безупречно красивым и эмоционально прочувствованным. Краснов наконец-то поверил в удачу. Поэтому, когда ему позвонили и сообщили, что он утверждён на роль, Лёшка даже не удивился.

– Хорошо, с удовольствием приступлю к работе, – сказал он слегка отстранённо.

Я была счастлива. Я была счастлива ещё и потому, что в связи с этими обстоятельствами решила сохранить свою первую беременность. Лёшка сделал мне предложение, и мы решили наконец расписаться. Но…

– Но я не знал! – заорал Пашка, и в порыве сильных, необузданных чувств заметался между стенами, отлетая от них как мячик. – Я ничего этого не знал! Я даже не знал, что роль Дрога должен был играть Лёшка!!!! Просто мы как-то пили в баре коньяк с режиссёром Панковым, и он похвастался мне, какой проект замутил. Я по пьяни возьми, да ляпни: «А давай меня на главную роль! Он глаза выпучил: «Тебя?!! Ты же вечно занят! И на фига тебе наш сериал, если тебя в Голливуде на куски рвут?!» А я… Даже не знаю, что на меня нашло. «Хочу, – говорю, – сыграть этого стосерийного Ваньку Дрога! Что мне Голливуд, когда наша публика с ума от таких героев сходит!» Панков такому счастью даже не очень поверил. Он всё уточнял: «Ты не шутишь?! Нет, ты правда меня не разыгрываешь?!»