Наследник мухи Цеце

Глава 2. У банкира в гостях

По дороге мой дружок неожиданно заявил:

– Почему-то когда я был маленький, то считал, что в банке деньги пачками лежат в сундуках. А теперь знаю, не в сундуках.

– А как?

– Как картошка, в мешках!… Наберется полный мешок, его завяжут, и поставят к стене. Там этих мешков наверно тысячи. Я сам видел, как инкассаторы их каждый день привозят. Навалили, наверно, уже до потолка! Интересно, когда подвал переполнится, куда будут складать?

Я промолчал в ответ. Меня другой вопрос занимал, не менее мудреный – круг банкирский. Я шел и вспоминал, как сперва, стал грешить на Данилину бабку, думая, что ее уже не устраивает моя дружба с ее непутевым внуком. Они же теперь вон где вращаются, в высших сферах, в денежных кругах, где ристократы!

Слава богу, что это не так, ведь от них, от денег одни неприятности. «Нет денег и нет хлопот», как говорит мой приятель. Хотя нет, он не так обычно говорит. Вот его любимая присказка, «деньги навоз, сегодня нет, а завтра воз». Мечты, они и есть мечты. Обычно же, в кармане у него никогда не звенело.

Никогда и у меня не было лишней монеты. Так, иногда только мелочишко, на молочишко, угостить нашу подружку Настю мороженым или какой-нибудь экзотической водой.

И вот теперь мы вдвоем с ним направлялись в то учреждение, где он в детстве считал, деньги хранили в сундуках, а сейчас – в мешках. Вечно в его чердаке полно мусора! Надо будет уточнить в банке насчет хранилища, что-то тут Данила загибает.

Минут через пятнадцать, мы вышли на центральную площадь, с восточной стороны которой, в трехэтажном особняке располагалось интересующее нас финансовое учреждение. На вывеске висевшей перед входной, массивной дверью, было написано, что суббота и воскресенье в банке выходной день. Сегодня была суббота, однако, когда мы толкнули дверь, она оказалась открытой. Правда, дальше вестибюля пройти мы не смогли. Охранник вопросительно смотрел на нас через толстое, пуленепробиваемое стекло.

Данила, по своей давней привычке распоряжаться везде, как у себя дома, властно махнул ему рукой, показывая, что он пришел согласно предварительной договоренности, и надо его пропустить внутрь. На охранника его барственная спесь, не произвела никакого впечатления. Не таких еще орлов, как мой дружок он заставлял подолгу выстаивать в финансовом предбаннике. Страж порядка неспешно снял телефонную трубку и куда-то позвонил. Звонок был короткий. Ответ видно его удовлетворил. Он включил микрофон.

– Вы, – он ткнул пальцем в Данилу, – проходите! Знаете куда?

– Знаю! – сразу ответил мой дружок. – На второй этаж.

– А ты, – на этот раз его перст указывал на меня, – сиди и жди.

Данила прошел через стеклянный стакан, который имел свойство открываться сначала с одной, и лишь затем с другой стороны, и направился сразу к лестнице ведущей на второй этаж. Я остался один на один с грубияном. Это ж надо! С одним, как с Николаем Вторым на «вы», а со мной на «ты». Хорошо, что в вестибюле стояли кожаные диваны. Присев, я утонул в одном из них. Время текло медленно. Я вспомнил, что хотел уточнить, в чем хранят в банке деньги. Этот вопрос я и задал служителю пуленепробиваемых врат. Он, оказывается, меня отлично слышал.

– Ограбить хочешь? – на его лице за стеклом появилась поощрительная улыбка.

Я подумал о примитивности, нет даже о шаблонности мышления свойственной людям его профессии, но не стал заострять на этом внимание. Пусть себе человек спокойно сидит, Даниле, может быть, не один раз придется здесь бывать. Но и сносить глупые шутки тоже ни к чему. Я сам решил пошутить:

– Ограбить я никого не хочу. Просто хотел уточнить у вас, как у специалиста, как лучше деньги хранить? Вот за границу, в привилегированную школу, со своим дружком еду учиться, – и я махнул рукой в сторону скрывшегося Данилы. На удивление мне охранник совершенно спокойно воспринял эту информацию.

– А в какую страну?

Теперь улыбнулся я.

– Выбираем. В Германию, Англию или в Швейцарию.

– Дорого там!

Я посмотрел сквозь толстое стекло. Неужели охранник всерьез воспринимает мой треп? Похоже, да! На лице ни тени удивления, ни зависти, ни презрения. Наоборот, он, как и Данилина бабка, познав, внешнюю сторону жизнедеятельности банка, стал читать мне азы финансовой науки.

– В поездку лучше всего брать дорожные чеки, а на месте пользоваться пластиковой картой. На Западе не принято иметь много наличной валюты. Если ты приедешь с чемоданом набитым долларами, сразу скажут – «новый русский». А так, даже если карту украдут, ты всегда успеешь ее заблокировать. Вот, скажи мне, пожалуйста, как в банке хранят деньги, на чем?

Тот вопрос, что не давал спать Даниле, он переадресовал мне. Хорошо хоть дал подсказку, спросил, на чем хранят. Тут надо быть полным идиотом, чтобы не сообразить, что хранят в хранилищах бетонных, за толстыми стенами, на полках или стеллажах, но никак не в мешках, как думает Данила. Я так ему и ответил.

– На полках хранят, – и добавил на всякий случай, – в хранилищах, в сейфах.

Охранник рассмеялся.

– Вот молодой человек, яркий образчик, примитивного, шаблонного мышления.

Я покраснел. Неужели, в мешках? Моя собственная оценка умственных способностей охранника рикошетом вернулась ко мне. Мне не терпелось услышать правильный ответ. Охранник не стал испытывать мое терпение.

– Девяносто пять процентов денег в банке хранится на счетах, клиентских, корреспондентских, и прочих, и в лучшем случае пять процентов находятся там, где ты сказал – на полке в хранилище. Это наличка! Но даже пять процентов это много, обычно бывает не больше одного, двух процентов. Понял? А переводы идут у нас электронной почтой!

Ничего я не понял, но согласно кивнул головой. Я ведь еду учиться в Швейцарию, у меня куры деньги не клюют.

– Так что если собрался грабить, то надо это делать с умом, – закончил охранник ликбез. – А ты я вижу, экономикой интересуешься.

– Ага, – поддакнул я ему, – Ты, это… приготовься здесь, на всякий случай. В Швейцарии банков много, я тебе по почте электронной, пару миллиончиков пришлю, потом поделим.

Глупая шутка не понравилась охраннику. Он нахмурил брови и спросил.

– Ты кто?

– Я?

– Да, ты!

– Милорд! Я, хакер! – нагло заявил я.

Все должно иметь меру, в том числе и неприкрытое ничем хамство. Я подумал, что меня сейчас как куренка выкинут из банка, а пока этого не произошло, решил сам себе помочь, и встал с дивана, собираясь подождать Данилу на улице. Но охранник замахал на меня руками.

– Как сидел, сиди! Если спросят, что тут делаешь, скажешь, только что вошел!

Я выглянул в окно. Перед подъездом банка остановился мощный джип и из него вышли трое хорошо одетых мужчин. Один из них забежал вперед, открывая дверь остальным двум. Начальство прибыло, смекнул я, глянув на охранника за стеклом. От его вальяжности и уверенности не осталось и следа. Он подобрался, и готов был стать навытяжку, да солидный живот свисающий на колени, не позволил ему это сразу сделать.

В вестибюль вошли два представителя ярко выраженной азиатской расы, дверь придерживал местный европеоид с военной выправкой, неприятно суетящийся перед иностранцами. Он начальственно крикнул охраннику.

– Андрей, пропусти!

На этот раз охранник не тыкал пальцем, как нам с Данилой, указывая кому куда, а стоял навытяжку. Без лишних разговоров и проверочных звонков он выполнил распоряжение своего непосредственного руководителя, разблокировал дверь. У стеклянного стакана мгновенно открылась одна половинка. Прежде чем крутые посетители прошли дальше, суетящийся начальник охраны получил выговор. Один из иностранцев задал ему неприятный вопрос:

– Почему токументи не спрашиваете?

– Как сказал один кацо, начальство лично знай в лицо, – по военному четко отрапортовал начальник охраны и из-за спины погрозил кулаком вытянувшемуся в струнку подчиненному Андрею Лису.