Кот в мешке

Похоже, у Алиции появились те же опасения.

– Как думаешь, Иоанна, если я им сегодня ничего, кроме рыбы, не дам, зато рыбу всю скормлю? Одну рыбу дам, без ничего больше.

– Одна рыба, без ничего больше, тоже их очень обрадует.

– Меня бы не обрадовала, – скривилась Алиция и принялась раскладывать рыбу для кошек на их большой одноразовой тарелке. Разложив, вернулась к столу:

– Ну, и что вы тут решили?

Анита тем временем успела полистать журнал, видимо, о чем-то подумать, а на вопрос хозяйки ответила в своем специфическом стиле:

– Ну и из-за чего поднимать весь этот шум? Ведь ничего особенного не происходит. Ладно, бачок рычит – такое с ними бывает; какая-то растяпа отключила морозильник – на то она и растяпа, воняет уже не так сильно и то лишь у калитки. А что некоторые предметы падают, так, значит, их плохо положили, в этом нет ничего необычного. Ничего сенсационного не происходит, и лично я не вижу основания для волнений.

И в этот момент я своими ушами слышала – ну клянусь! – как над нами со свистом пролетел недобрый час.

Алиция, похоже, не воспринимала метафизические явления, мнение Аниты ее очень обрадовало, и она горячо поддержала его. Наконец-то слышит разумные слова, а то мы наговорили ей глупостей, идиотизмов и кретинизмов, действительно ничего особенного не происходит и она не собирается из-за этих – еще раз со смаком повторила эти надоевшие измы – из-за них не собирается переворачивать вверх дном свой дом. И требует впредь не приставать к ней с Папами, императорами и прочими Клементинами. И пошли вы все… в гостиную, здесь пора кормить кошек.

Мажена никак не могла понять столь пренебрежительного отношения к серьезному вопросу. Она явно не соглашалась с Анитой и, когда мы переместились в гостиную, спросила, известно ли той о близком знакомстве Падальского с Памелой и что бы это значило.

– Близкие отношения Падальского с Памелой? – заинтересовалась Анита. – А вы откуда о них узнали?

– Иоанна прихватила их на интимном тет-а-тет.

– Ничего не скажешь, шустрый мальчик. Что-то слышала я об этом еще в Польше, а потом, в тот раз, когда был у нас и украл у Яся журнал, он спрашивал меня о ней. Значит, успел ее охмурить?

– Не похоже это на охмурение, скорее тайный сговор.

– Возможно. И что?

– И еще во всем этом путается Прохиндей, – била в одну точку Мажена. – Ну, я хотела сказать – Анатолий. Он тоже знаком с Памелой. Их вместе видела Алиция. И похоже, он поселился у нее.

Анита с сомнением покрутила головой.

– Вряд ли. Кто здесь кого мог охмурить? Сговор? Он не очень любит платить, она отнюдь не филантропка. Конечно, все возможно на этом свете, но вот тут я как раз сомневаюсь. А если уж знакомство, то скорее амурное, чем на финансовой почве. Минутку, а Падальский знает Анатолия? Дайте подумать. Нет, пожалуй, не знает, во всяком случае мне об этом не известно.

– Но там между ними путается Зенончик, а он знает всех.

– Этот придурок? Да ведь известно, что если о какой тайне узнает, тут же разнесет ее по округе, как черную оспу.

– А у Падальского есть какая-то тайна? Что он задумал?

– Мне во всяком случае не исповедывался. Но кое о чем я сама догадалась и охотно поделюсь с вами своими дедукциями. Учтите, о дедукциях говорю правду. Он считает, не знаю уж по какой причине, что у Алиции имеется некое сокровище, о котором она сама не знает. И он, Падальский, мечтает это найти и присвоить. Вещь же эта как раз из моего журнала. – Анита постучала по столу сложенным журналом. – Не обязательно рубины Романовых, думаю, в журнале прямо об этой вещи не говорится, а упоминается вскользь или какая-то фраза дает основание думать о наличии такой в одном из Алициных мешков с котами. И дошел до Алиции этот кот в мешке очень запутанным путем.

Мы изо всех сил старались не переглядываться, чтобы не раскрывать своих мыслей. Только Алиция не стала их скрывать.

– Ну и кретин!

– В этом нет сомнения. Не забывайте, однако, что лично он мне этого не говорил, я сама пришла к такому выводу и не поручусь, что угадала правильно.

– А что ты знаешь об остальном? Или о чем догадываешься?

– О чем?

– Ну о связях между названными тут подозрительными особами. Прохиндей, значит, пришел к выводу о наличии у Алиции известного ему, но не известного ей какого-то сокровища. Прохиндей Анатолий знает Зенончика, а тот, в свою очередь, знает дом Алиции, знает Памелу. В доме Алиции происходят странные вещи, сколько бы ты ни закрывала на это глаза. Ну как ты считаешь: коньяк сам себя выпил? Мешок с котом сам вылез на середину лестницы?

Немного подумав, Анита посоветовала нам на всякий случай запирать получше дом.

– Не можем, до сих пор воняет…

При упоминании о вони Павел с Беатой вылезли из-за стола.

– Хорошо, напомнили. Пора с этим кончать. Сейчас загружу в машину все оставшиеся мешки и не успокоюсь, пока не избавлюсь от этой вони, хоть бы мне пришлось ехать для этого аж до Холте.

Я бестактно поинтересовалась у Беаты, купила ли она наконец тот инструмент для полировальных работ, из-за которого ей пришлось задержаться у Алиции дольше, чем она рассчитывала. Покрасневшая как рак Беата что-то невнятно пробормотала о хозяине лавочки, который никак не может выполнить своего обещания и не привозит со склада желанный инструмент. Может, вот сейчас с Павлом опять заедут…

– Сейчас уже поздно.

– Я просто не знаю, что делать, – сникла Беата. – Алиция, ты уж извини…

– Ничего страшного, купишь завтра, – небрежно бросила Алиция. – А сейчас смотрите в оба, чтобы вас никто не застукал на выбрасывании вонючих мешков. Павел, подожди, дам тебе запасной ключ, мы с Иоанной наверняка уже будем спать.

– Посуду вымыть, что ли? – рассуждала Алиция после отъезда Аниты с Маженой, когда мы остались вдвоем.

Я заглянула в посудомоечную машину. Она была битком набита.

– Сюда уже больше ничего не влезет, разве что чайная ложка.

– Ладно, насыпь порошок и вымоем, сколько есть.

Послушно выполнив хозяйкино распоряжение, я продолжила начатый разговор:

– Так что я во всем сомневаюсь и преисполнена неуверенностью…

– Как же так? – удивилась Алиция. – Ведь только что сказала – больше ничего не влезет, и мы решили мыть, сколько есть.

– Да не о посуде я, а о твоем доме.

– Может, ты разрешишь мне самой сомневаться в том, что касается моего дома?

– В собственном доме ты вольна делать все, что считаешь нужным, но я привыкла иметь обо всем собственное мнение. А тут оно у меня никак не вырабатывается, сколько ни думаю, выходят сплошные несуразности. Ну скажи на милость, зачем нашему Подлецу Памела?

Алиция включила посудомойку, и мы опять уселись за кухонный стол, вяло продолжая разговор. Обе сошлись на том, что Анита что-то знает, а нам всего не сказала, специально скрыла от нас, это мы обе почувствовали, но и без нее понятно – вокруг нас что-то происходит. Тайный сговор физически ощущался под крышей Алициного дома, но неизвестно какой, а значит, непонятно, как ему противостоять.

– Да нет, не может быть, что все они в полном согласии ополчились против меня, – задумчиво рассуждала Алиция… – Глянь, как живописно разлеглись мои кошечки… Прохиндей и Памела? Памела и Падла? Разве что один Зенончик безвредный…

– Не столько безвредный, сколько глупый, – поправила я подругу.

– Не скажи, он своим умом крепок…

– А вот в этом я начинаю сомневаться. Не умом, а инстинктом выбирает он себе то, чем можно попользоваться, в последнем случае – тебя. Нет, куда ему до Падальского, до Памелы, до Прохиндея. И если есть у него, как ты выразилась, свой ум, то он должен избегать их, держаться от них на расстоянии…

– Они просто запудрили ему мозги…

– Так ведь их у него нет! Хотя… может, водит нас всех за нос, притворяясь безмозглым, а жизнь его кое-чему научила, так он еще всех остальных вокруг пальца обведет и с носом оставит.