Рождественский кролик

– Отлично, – обрадовалась я, – чем необычнее изделие, тем больше шансов поймать воров в ломбардах. Давайте составим описание. Начнем с кольца. Какой в нем камень?

– Нормальный, – буркнула Галина, – как у всех! Дорогой! Большой! Синий! Называется акваринист.

– Может, аквамарин? – поправила я.

– Больно ты умная! – рассердилась Галя. – А я дура, в ювелирке не разбираюсь?

– Воспользовались электронной отмычкой, – сказала эксперт Лиза, входя в комнату, – аккуратно замок отперли, и вперед.

– Вот дела! Ты не ошиблась? – забормотал Родион. – Хотя сейчас таких отмычек пруд пруди.

– Лучше тебе не лезть с тупыми замечаниями, – возмутилась Галина, – шофером в полиции работаешь, твое дело баранку крутить, не мешай спецам грабителей искать.

Лиза быстро ушла, а я постаралась сохранить вежливо-равнодушное выражение лица. Служебная инструкция запрещает членам бригады обсуждать дома текущие дела, но обычно у мужа от жены тайн нет при условии, что та понимает, с кем идет по жизни рука об руку. Но Родион не стал откровенничать с Галиной. Я не очень хорошо знаю Беркутова, а его жену и вовсе вижу второй раз. Впервые столкнулась с ней случайно в супермаркете недалеко от дома. Мы с Родей живем поблизости, нет ничего странного в том, что ходим по одним торговым точкам.

– Ой, ребята, что у вас случилось? – закричал из прихожей пронзительный голос. – Много сперли?

В комнату влетела полная, ярко накрашенная брюнетка в красном свитере и зеленых брюках.

– Деньги не нашли? А лопатку для торта? – сыпала она вопросами.

– Ох! Серебро! – подпрыгнула Галя. – Как я про него забыла!

Жена Беркутова бросилась в коридор, я незамедлительно поинтересовалась:

– Вы кто? Откуда знаете, что в квартире имелась большая сумма наличкой?

Гостья всплеснула руками.

– Так еврики мои! Я Олеся, родная сестра Гали, она их в долг взяла, сказала, в конце апреля отдаст. Ее с Родькой накопления на депозите лежат, если до истечения срока вклад снять, проценты пропадут, а тут им под отпуск горящая путевочка подвернулась. Условия суперские, о таких только мечтать можно! Три тысячи в доме имелись, как одна копеечка, купюрки не новые, перехваченные резиночками, достоинства разного, в основном мелкие. Я так собираю: что от зарплаты остается, в обменник несу, а уж там какие бумажки дадут. В кассах бабы подчас противные сидят, завистливые. Ну это и понятно, обидно-то людям валюту отпускать, наверное, много банкнот за смену через себя пропускают, а сами чего имеют? Копеечную зарплату! Попросишь такую: «Дайте мне сотню евриков новой бумажкой». А она тебе из вредности грязные, липкие, потные листочки отсчитывает.

Несмотря на серьезность произошедшего, мне стало смешно. Олеся – мастер художественного сравнения. Вы когда-нибудь слышали, чтобы европейскую валюту именовали «потные листочки»? Деньги не потеют, и, как уверяет поговорка, они не пахнут.

– Сегодня им следовало поездочку оформлять, в агентстве без выходных и праздников работают, – частила брюнетка. – Ну что за невезуха! Теперь накрылся отдых.

– Кто знал, что в квартире будет приличная сумма? – повернулась я к Родиону.

Беркутов потер затылок.

– Мы с Галкой и Олеся. Как понимаешь, во дворе на скамейке я не сижу, о своих планах соседям не рассказываю.

– Может, жена поделилась с кем-то из подружек? – не успокаивалась я.

– Галя только с сестрой общается, – вздохнул Родя, – больше у нее никаких задушевных приятельниц нет.

– Чем меньше с посторонними бабами трепаться, тем лучше, – без приглашения влезла в беседу Олеся, – от подруг одна порча. Начнут в дом бегать, вечерами на кухне просиживать, вотрутся в доверие, а сами за спиной сплетничают, всему свету рассказывают, что у тебя в семье да как! Я много таких примеров знаю. Корешиться надо исключительно с родней.

– Я вас не познакомил, – опомнился Родион, – Олеся Стоцкая, младшая сестра Галины.

– Татьяна Сергеева, – представилась я. – Красивая у вас фамилия.

– Девичья, – засмеялась собеседница, – от папы досталась. У Галки тоже такая в паспорте была, пока Беркутовой не стала.

Я сочла процедуру обмена любезностями законченной и решила вернуться к теме кражи.

– Когда вы принесли деньги родственникам?

– Родя вчера в обед пачечки взял, – пояснила Олеся, – заскочил ко мне на пять минут. Вот во сколько, не помню.

– Около шестнадцати, – уточнил коллега, – мимо ехал, случайно получилось, заранее мы о времени не договаривались.

– Точно! – подтвердила Олеся. – Родя мне на мобильный звякнул, спросил: «Ты во сколько со службы прибежишь?»

– А она ответила: «Я дома». Ну, я и порулил к Лесе, – подхватил Родион, – неподалеку находился.

Беркутов осекся, затем смущенно протянул:

– Тань, ты не думай, что я в рабочее время личные проблемы решаю. Реально рядом находился, можешь у Коробка поинтересоваться. Олеська на Рагозина живет, а у меня на Колосова дело было, это там же, за углом.

– В мою задачу не входит проверять, чем ты занимаешься в служебное время, – улыбнулась я. – Значит, про деньги знали лишь три человека, и все они сейчас находятся здесь?

– Да! – хором ответили Родион и Олеся.

– Ты забыл включить в список сотрудника турагентства, – вздохнула я, – он тоже был в курсе, что у тебя есть наличка, которую ты привезешь в офис.

Родион и Олеся засмеялись.

– Это она, – сказал коллега, – Леська!

– Ага, я служу в организации «Африка мечты», – затараторила Олеся, – как только увидела суперпредложение, сразу Родьке свистнула. Новый отель в Кении, на животных полюбоваться можно, и сумму просят смешную для сафари, потому что гостиница только раскручивается.

– Извините, не понимаю, – остановила я Лесю, – как-то странно получается. Вы работаете в фирме, которая занимается отправкой россиян на курорты?

– Точно, – кивнула Олеся.

– И вы же в связи с тем, что неожиданно возникла выгодная поездка, предложили сестре с мужем провести отпуск за приятную цену в хорошем месте?

– Вы так ловко разобрались, сразу суть ухватили, – польстила мне Олеся.

– Деньги у Беркутовых лежали на депозите, – не обращая внимания на излишне обильную болтовню Стоцкой, продолжала я, – семья не захотела лишаться процентов, которые банк не выплатит в случае досрочного изъятия вклада, и поэтому обратилась к вам с просьбой одолжить необходимую сумму. Странно.

– Очень даже обычно, – заявила Олеся, – к кому им идти? Ближе меня никого нет.

– Леся умеет экономить, а у Гали не получается, – смущенно пояснил Родион, – мы иногда перехватываем у Олеськи деньжат, потом отдаем. Я Галину просил: «Посоветуйся с сестрой, поучись, как семейный бюджет планировать».

– Хитростей особых нет, – улыбнулась Стоцкая, – надо отсчитать сумму на хозрасходы и не превышать их, жить по средствам. Одну треть зарплаты всегда в заначку отправлять. Я Галине на бумажке написала, сделала расчет, наглядно так, по пунктам. Коммунальные услуги не от человека зависят, а вот еда, питье, одежда – тут ужаться можно. Она со мной согласилась, и прямо чудо произошло: наступил день зарплаты, а Галка не в минусе, а в плюсе!

– Чуда не случилось, – оборвал Родион свояченицу, – действительно в ноябре Галина себе на горло наступила, вняла Олеськиным разумным предложениям – и в конце месяца у нас в семейной кассе образовалось четыре тысячи в остатке.

– Я велела их отложить, а Галка кинулась в магазин и купила туфли, – покачала головой сестра, – ну кто так делает?

– Странно не то, что Беркутовы попросили у вас в долг, – перебила я Стоцкую, – непонятно, зачем Родион приехал за наличными. Вы сами не могли их внести в кассу на работе?

Олеся скривилась:

– Нет! Нам запрещено обслуживать родственников. Хозяйка, жлобина, боится, что сотрудники членам семей начнут скидки делать.

– Глупо, – пожала я плечами, – если можно скинуть цену, то какая разница, кто приобретет путевку? Посторонний человек купит ее за двести евро или, допустим, она достанется брату бухгалтера фирмы?