Пособие для начинающих шантажистов

Настасья усердно закивала. Потом на секунду задумалась и, не сводя с меня пристального взгляда, призналась.

– Нет.

– Чего именно ты не понимаешь? – я уже слегка пожалела, что решила её привлекать.

– Ничего! – так же серьезно ответила Сестрица, – Я поняла только, что должна всё узнать у Даши, и еще должна спрашивать у всех про фотографии.

– Так чего ж ты не поняла?

– Как я спрошу?! У Даши понятно… У ребят тоже… А вот у техничек?

– Ну, уж тут сама придумывай. Ты ж их ближе знаешь…

– Ты учишь меня врать?! – восторженно спросила сестра.

Я подобного поворота событий не ожидала.

– Нет. Помогаю научиться выкручиваться в трудных ситуациях, – попыталась реабилитироваться я.

– Вот я и говорю, «врать и выкручиваться»! – в голосе Сестрицы сквозило неподдельное восхищение, – Вот здорово!

– Настасья! – самым строгим своим тоном сказала я, – Не приписывай мне того, чего нет, а то отстраню от дел! Врать – стыдно! Правда и только правда может дать нужные результаты! – меня явно понесло, пришлось срочно вырабатывать тактику честного нападения на техничек, – Так и говори своей техничке – кто-то приходил во вторник на перемене, и тебе нужно вычислить кто… Скажи что по описанию тот, кто приходил, похож на бывшего мужа твоей сестры, и что сестре очень важно узнать…

– Понятно, – перебила Настасья, – Сестре очень важно… А если техничка испугается и родителям сообщит?

– Я маму предупрежу, – не очень уверено произнесла я.

Вообще-то, конечно, матушка у нас мировая – всё поймет. Но существует серьезный риск, что она сама решит поучаствовать в расследовании. И тогда плохо будет всем – она у нас очень добросовестная, и может, по ходу, вывести на чистую воду вообще всех, кто ей под руку попадется… В общем, шумихи не оберемся.

– С ума сошла?! – искренне изумилась Сестрица, видимо, мы с ней подумали об одном и том же.

– Ну, в случае, если технички взбунтуются – родителей я беру на себя.

– По рукам! – Настасья гордо протянула мне ладонь. В этот самый момент ножки раскачиваемой Сестрицей табуретки не выдержали и подкосились. С диким грохотом Настасья полетела на пол. Тот факт, что она не разревелась, а, стиснув зубы, прошипела какое-то полуцензурное выражение, почему-то меня успокоил: и вправду большая уже, видимо, справится.

9. Глава девятая, в которой героиня привлекает к расследованию и совершеннолетних тоже, рискуя стократ больше, чем во всех предыдущих главах.

Привлечением малолетней сестры к опасным полугангстерским разборкам список моих злодеяний на сегодня не заканчивался. Предстояло воспользоваться услугами еще одного человека. В отличии от простодушной Настасьи, Клюшка вряд ли согласился бы помогать добровольно. Звонить от Сестрицы не хотелось.

– А-л-л-л-о! – томно промурлыкал в трубку низкий женский голос.

– Николая можно? – я чувствовала, как ухо примерзает к трубке телефона-автомата.

– Кто его спрашивает?

Почему-то подумалось, что именно с такими интонациями должны разговаривать работницы «секса по телефону».

– Это с телевидения. Программа «Бизнесмен года», – ответила умудренная опытом я, – литературный редактор, Катя Кроль.

Как и предполагалось, я получила «доступ к телу» без лишних вопросов. Через тридцать минут я отогревалась ароматным чаем, утопая в мягком кожаном кресле в кабинете Николая.

– Чего это Вы, гражданочка, устаревшими заслугами блистать вздумали? – явно не одобряя, спросил Клюшка. Судя по настроению, у него был дико тяжелый день. На меня он глядел с нескрываемой досадой.

– Титулы не устаревают, Коленька, – попыталась поумничать я, но наткнулась на такую тоску в его взгляде, что решила сменить тактику поведения и оправдаться– Просто знаю, что после честного «Катя Кроль» последовало бы «А кто это?», а после «Просто знакомая» обязательное «Так и передать?». А я к автомату примерзала, не расположена была долго трепаться.

– Ясно. Надо же, не знал, что слово «телевидение» и по сей день осталось волшебным…

– Осталось, – заверила я, – Волшебным и угрожающим, – потом решила, что перегибаю палку и вежливо заметила, – Ужасно выглядите. Смурной и раздраженный.

– Так вы ж нашли, когда появиться!!! – Клюшка скорчил ужасную гримасу, – Я выжатый весь. Гражданка Кроль, не мучайте меня, давайте ближе к делу?

– Да вот, хочу статью написать, – начала я с заранее заготовленными многозначительными интонациями, – Про выдающихся людей нашего города. Где живут, что едят, в какие кабаки ходить предпочитают. Опять же, с чего основной доход получают… Вот, например, звёздная пара, господа Коваленские…

Клюшка поморщился, будто от зубной боли. Его благородное лицо скукожилось и стало похоже на опаленный огнем кожзаменитель.

– И Вы туда же?!?! А, ну да… Надо было догадаться еще тогда… Вы знали Коваленскую в лицо, и, столкнувшись с ней в «Алисе», решили замучить меня вопросами…

– А почему вы считаете, что я не могла знать Коваленскую лично? – почему-то обиделась я.

– Потому что, прежде чем выйти из кабинки, она, всякий раз, тщательно рассматривает посетителей «Алисы» из-за шторы. Коваленские не шибко хотят афишировать свою связь со мной. Впрочем, как и я с ними. Короче, чем я могу помочь вам в написании этой самой статьи?

Такого вопроса я никак не ожидала. Мне казалось, Клюшка начнет отговаривать писать статью, станет «хватать за перо»… Я даже заготовила коротенький, но крайне эмоциональный монолог о свободе слова. Потом, конечно, я согласилась бы не открывать общественности, коей, в общем-то, все равно, и отцу Клюшки, на которого и было рассчитано всё моё представление, кто финансирует бизнес Николая. Но моё молчание, естественно, обязывало бы Клюшку разоткровенничаться.

– Чего вы молчите, будто текст забыли?! – раздраженно спросил Клюшка.

– Э.. Дело в том, что я не уверена, в благородности своих намерений, – я решила намекнуть глупому Клюшке на отведенную ему роль, – Имею ли я право, зная об отношении Вашего батюшки к Коваленским, открывать тайну Вашей с ними связи?

– А! – Клюшка с досадой отмахнулся, – Уже имеете. Батюшка сам всё давно разнюхал… Теперь только и делает, что звонит мне на сотовый и палит мои юниты на свои ужасные обвинения… Говорит: «Ты мне больше не сын!» Я ему отвечаю: «Вы ж это еще позавчера регламентировали. Зачем зря звоните?» А он за своё…

Я была обижена на Клюшкиного батюшку не меньше самого Николая. Это ж надо так вмешаться, так испортить все мои планы?! Нет, чтоб сидеть себе тихо, ничего не знать и знать не хотеть… И мне бы не помешал, и самому б спокойнее было!

– Мда… Ваш батюшка всегда отличался категоричностью и вздорным характером! – честно высказалась я.

Почувствовав во мне искреннюю единомышленницу, Клюшка завелся.

– Вот и я говорю! С его характером он скоро со всем городом переругается. Так что мне тогда, вообще ни с кем не работать?! Я ему говорю: «Папа! Это же бизнес!». А он и слушать никаких оправданий не хочет… Главное, что повлиять-то он все равно на меня никак не может – не завишу я от него теперь ни в чем. Только и наносит вред, что себе. Мать говорит, он от своей бессильной злобы так заводится, что и концы отдать может… А я что? Что я могу? Это же бизнес!

Я слушала монолог Клюшки в пол-уха, лихорадочно пытаясь сообразить, как же мне вытянуть из него нужную информацию. Дверь без стука отворилась и в образовавшуюся узенькую щель прокралась секретарша с подносом. Коньячок, лимончик… Приятно…

– Что-то еще? – промурчала она.

Я сразу поняла, что девушка была та самая, которая отвечала по телефону. Когда я пришла в Клюшкин офис, секретарша куда-то отлучалась, поэтому возможность разглядеть её у меня появилась только сейчас. Женщина-кошка. Воплощенная эротика. Каждое движение она совершала как бы всем телом, гибким, натянутым, словно струна. При этом объективно она, наверное, была некрасивой: маленькие глаза, большой рот, гладко зализанные назад блеклые волосы. Но какой шарм! Как себя подаёт, как смотрит! На меня, кстати, вообще не смотрела. Меня для неё не существовало. Я с беспокойством бросила взгляд на поднос. Надо же, рюмки всё-таки две, значит заметила.