День Луны

?

— Да. — Министр иностранных дел России быстро сказал требуемые данные. Немецкий министр, записывая его сообщение, впервые с ужасом понял, что все слова о тотальном спутниковом контроле не были просто сотрясением воздуха. Очевидно, русские и американцы действительно могут с помощью своих спутников следить даже за одним автомобилем, проезжающим по дороге в Баварии. И не только следить, но и суметь увидеть цвет, марку и номер автомобиля. Это была почти фантастика. И очень неприятная фантастика. Министр иностранных дел Германии с огорчением подумал, что в таком случае в его стране почти нет секретов от русских. Но сейчас нужно было отвечать на просьбу о помощи.

— Я свяжусь с федеральным ведомством по защите конституции, — пообещал министр. — Если понадобится, подключим БНД{[2]}. Мы сделаем все, что в наших силах.

— Спасибо, — поблагодарил его собеседник из Москвы, — мы установим прямую связь между вашими представителями и нашими для координации общих действий.

— По какому телефону мы можем позвонить? — спросил немец. Переводчик одновременно с ним переводил его слова всем трем министрам, стоящим в кабинете. И, услышав эти слова, директор ФСБ решительно заявил:

— Дайте ему телефон нашего антитеррористического центра.

Министр обороны не стал возражать. Он с облегчением подумал, что подключение к расследованию и сотрудников ФСБ как-то смягчает вину его людей в случае возможной неудачи в Германии или здесь, в Москве. Хотя о последствиях неудачи в столице России он старался не думать. Это было слишком страшно.

Министр иностранных дел России закончил разговор и, тепло попрощавшись, положил трубку. Потом испытующе посмотрел на стоявших рядом с ним людей. Дождался, пока ушел переводчик, и только потом сказал:

— А если они узнают, что на самом деле лежит в капсулах? И поймут тогда, что мы их обманывали? Вы представляете, какой шум поднимется против нас во всем мире?

Министр обороны подавленно молчал. Он понимал, что удачи в этот день у него уже быть не может. В самом лучшем варианте была отставка и почетная пенсия. В худшем — смерть самого министра и четверти населения города, включая его близких и родных.

— Да, — сумел сказать военный министр, — но я надеюсь, что мы сумеем сегодня до вечера решить наши проблемы с террористами.

— Не знаю, — пожал плечами министр иностранных дел, — на вашем месте я бы не был так уверен. Кажется, мы должны ехать в ваш «Пентагон». Представляю, как там нервничают сейчас ваши люди, генерал.

Москва. 14 часов 05 минут

Первым ощущением после небытия были толчки, когда его поднимали по лестнице. Он видел чьи-то размытые лица, даже слышал приглушенный голос одного из них. Но потом снова впал в беспамятство и ничего не помнил.

По его расчетам, это было через час или два после нападения. Потом был долгий сон. И наконец он очнулся, услышав чьи-то громкие голоса в соседней комнате.

— Нужно было сразу убить его на месте, — взволнованно говорил кто-то неизвестный. — Ты посмотри, какой мерзавец! Пришел