Ледяной город

— Отрабатываете ночную смену, Эмиль? — спросил его Бойл.

— Я так понимаю, для тебя это как разгар дня.

— Нет, мне уже почти пора спать. Я рад, что вы позвонили. Что стряслось?

Бойл был готов ко всему.

— Да так, ничего особенного. А ты на что рассчитывал?

— Знаете что? Я вызываюсь в добровольцы.

— Считай, Окиндер, что я это оценил по достоинству. У него сейчас девушка. Я хочу, чтобы ты вошел с ней в контакт. Только будь предельно осторожен. Я понятия не имею, влюблена ли она в него или ненавидит каждый его вздох. Надо это выяснить. Может быть, ты сможешь найти к ней журналистский подход, но не говори только, что ты репортер. Один раз ты уже этому малому свинью подложил…

— Какому малому?

— Сержанту-детективу Андре Лапьеру.

— Ясно.

— Держи ухо востро.

— Я уже понял. Буду осторожен. Эмиль, мне надо с вами поговорить о Гаро Богосяне.

— О дяде Акопа? Давай. А что с ним?

Моросящий дождик стал накрапывать на ветровое стекло.

— Я обещал держать его в курсе дела. Он хочет знать, как продвигается расследование. Кое-что я ему рассказывал, но он сам решил проявить инициативу.

— Какую?

— Он мне только что звонил. Если я правильно понял, почти каждый вечер он колесит по всему Монреалю.

В этот поздний час энтузиазм детектива понемногу иссякал.

— Он что, в рассудке повредился?

— Нет, что вы! Он пытается выследить «инфинити-Q45».

Санк-Марс пару раз стукнул пальцами по рулю.

— Нельзя этого делать! В историю и так уже вовлечено много штатских, начиная с Хитер Бантри.

— Включая меня, если уж на то пошло! Надеюсь, по крайней мере, я в этом деле не обуза?

Санк-Марс вынужден был признать, что в данном случае дело обстоит ровно наоборот. Он уже привык проигрывать этому молодому парню словесные баталии.

— Так вот, Эмиль, он ее нашел.

— «Q45»? Окиндер, она же не одна такая.

— Он в курсе. По вечерам он ездил за всеми в свободное время. Отслеживал водителей по дороге от работы домой, от их любимых баров, не важно. Потом он этих людей проверял, выяснял, что с ними все в порядке, и переходил к следующим. Но сегодня вечером он напал на одного малого, который его заинтриговал. Надо бы поехать на него взглянуть. Он живет рядом.

Санк-Марс взвесил все «за» и «против» и в итоге решил уступить.

— Тогда лучше делать это на двух машинах. Потом ты сможешь высадить дядю Гаро и остаться у дома Лапьера.

— Но у меня нет машины, — сказал ему Бойл.

— А водить ты хотя бы можешь? Ладно, возьмешь мою. После дяди Гаро отвезешь меня обратно в управление. Я там возьму патрульную машину, но сначала поедем к нему.

— Дайте мне телефон, его надо предупредить.

Они доехали до места через четыре минуты, позвонили в домофон и поднялись на лифте на пятнадцатый этаж многоэтажного дома в центре города. В коридоре их встретил растрепанный и взволнованный человек.

— Заходите, заходите, — суетливо приглашал он мужчин к себе в квартиру. — Вы — Санк-Марс. Я рад, что вы расследуете дело моего племянника.

— Официально я им не занимаюсь.

Детектив окинул взглядом квартиру газетчика, и она ему понравилась: здесь было много книг, а набор электронных игрушек был сведен к минимуму. Холостяцкий дом скорее служил пристанищем для пытливого ума, что высоко оценил Санк-Марс, хотя ему всегда казалось, что людям интеллекта не следует стремиться стать людьми действия.

— Я так понял, в последнее время вы гоняетесь за роскошными автомобилями.

— По всему городу, детектив. И на южном берегу, и в западной части острова, чуть ли не до самого Гудзона. И дальше на север. Пытаться выследить каждую — сумасбродная затея, но иногда так хочется стать немного сумасбродом.

— И сегодня ночью?

— Сегодня ночью мне бы хотелось вам что-нибудь предложить. Кофе, например.

Слегка взбодриться было совсем не лишним,

— Спасибо, от чашечки кофе не откажусь. И Окиндер тоже.

— Я на сегодняшнюю ночь заделался сыскарем, — не без гордости сообщил Бойл.

— Окиндер, — охладил его пыл Санк-Марс, — первое правило работы любого сыскаря состоит в том, чтобы никого не извещать о занятии сыском.

Богосян в знак согласия кивнул головой.

— Мне бы выпороть его надо как Сидорову козу.

— Вы рассуждаете как две старые калоши, — подвел итог беседы Бойл.

Они переместились к кухне, откуда хорошо просматривались и гостиная, и столовая. Богосян поставил кофе и вернулся к остальным.

— Сегодня я ехал за зеленой «инфинити-С245» от центра города на восток.

— Вы запомнили ее номерной знак?

— Да, — редактор порылся в бумажнике, вынул из него клочок бумаги и передал Санк-Марсу.

— Это не тот номер, который мы ищем, — сказал он.

— Так вы знали его номер? — воскликнул редактор столь гневно, что от звука его голоса слабо звякнули выстроенные в ряд рюмки для вина.

— Мы установили его недавно, но проследить номер не удалось. Наш объект может ставить на машину собственные номера, зарегистрированные на несуществующих людей.

— Получается, он время от времени сам может менять себе номера?

Санк-Марс почесал за ухом.

— Может быть, — сказал он, но по тону было ясно, что такая возможность представляется ему весьма сомнительной. — Что привлекло ваше внимание к этой машине?

— Во-первых, машина ехала в восточную часть города. Вы уж меня простите, но в тех местах таких машин просто не бывает. Во-вторых, водитель оставил автомобиль прямо на улице, и я припарковался чуть дальше на той же стороне. А оставлять там без присмотра такую машину — предприятие рискованное. В-третьих, я потом пошел за этим малым пешком. Он был один. Хорошо одет. Больше ничего определенного сказать не могу.

— Продолжайте.

— Он прошел пешком пять кварталов — целых пять. Потом зашел в какой-то подъезд, а я остался ждать на улице. Смотрел на окна, ждал, пока где-то включат свет, чтобы определить его квартиру, но свет нигде не загорался.

Гаро Богосян очень увлекся своим отчетом. Он стоял, скрестив руки на груди, переводил взгляд с одного гостя на другого и сиял как начищенный самовар.

— Это все? — спросил его Санк-Марс.

Лицо хозяина перекосилось, будто он съел кусок лимона. Богосян понял, что, увлекшись собственным рассказом, забыл о самом главном.

— Нет, не все. Потом я вернулся к машине, чтобы ехать домой. По дороге прошел мимо того места, где он оставил машину, — ее там не было. «Инфинити» и след простыл. Простите меня, но я не понимаю, как это могло случиться. Кто станет парковаться в пяти кварталах от нужного ему места, заходить в здание через парадное, больше из него не выходить, не включать свет ни в одной квартире, потом каким-то образом добираться обратно до своей машины другой дорогой и тут же куда-то уезжать? Кто так может поступать? Ни один нормальный человек на такое не способен.

Действительно, в этой истории было что-то загадочное.

— Мы так и не определили, чья это машина, — напомнил ему Санк-Марс. — Единственное, чем мы располагаем, это номера, которые могут быть либо настоящими, либо фальшивыми.

— Вы можете прокачать эти номера, или что там еще полицейские делают. Если только он окажется женатым бухгалтером, который решил по секрету от жены навестить даму сердца и случайно принял меня за ее разгневанного мужа, тогда понятно, тогда все можно легко объяснить. Но это еще не конец рассказа, детектив.

— Случилось еще что-то?

— Я говорил вам, что ехал за ним от центра. Машину я засек, когда она выезжала из подземного гаража на Маунтин. Это не общественная стоянка, понимаете, «Q45» выехала со стоянки жилого дома на улице Маунтин. Дом я запомнил. Либо этот малый сам там живет, либо у него там друзья. Думаю, есть шанс, что он туда вернется.

Заметив возбуждение, охватившее его двух спутников, Санк-Марс не смог сдержать улыбки.

— Господин Богосян…

— Пожалуйста, зовите меня просто Гаро.

— Хорошо, Гаро, тогда вы меня зовите просто Эмиль. Расскажите поподробнее о его номерном знаке. Сейчас ведь очень сыро, все улицы как ручьи, ветровые стекла у всех забрызганные. Ночью асфальт блестит, по ветровому стеклу постоянно бегают дворники, и номер разглядеть непросто. Вы без труда разобрали, что на нем написано? Может быть, вы ошиблись? Вы хорошо его рассмотрели? — Санк-Марс напряженно искал ключ к разгадке.