Грязная история

Он отхлебнул большой глоток виски:

— Слава Греции вновь оживет. Ее воссоздам я, и не только из камней и древних руин, но во плоти и крови!

Судя по всему, мне следовало выразить восхищение.

— Необыкновенно интересная мысль, месье Хейк, — заметил я, придумав, какой надо задать вопрос. — Вы будете работать по сценарию?

Продюсер с улыбкой наклонился и поднял со стола толстую книгу в кожаном переплете.

— Это единственный сценарий, какой мне требуется, — сказал он, — вот эта книга и полет моего воображения. Остальное я предоставляю природе.

— Точнее, плоти и крови, — со странной улыбкой добавила мадемуазель Кауфман, впервые за все это время открыв рот.

Хейк игриво похлопал ее по бедру.

— В начале было Слово, — подмигнул он. — Полагаю, мистер Симпсон, вы говорите по-английски?

— Да, я учился в Англии.

— Тогда вы должны знать «Классическую библиотеку» Лемприера.

— Ну, я не назвал бы себя знатоком, — смущенно пробормотал я.

— Но, надеюсь, вы слышали о дионисийских оргиях?

— О да, конечно. — Богатые туристы всегда интересовались этими оргиями. И гид, несмотря на все написанное в лицензии, на одной археологии далеко бы не уехал. Я и сам вовсю распинался об оргиях ради денег. От некоторых из древних храмовых ритуалов действительно кидает в жар.

— Лемприер описывает оргии в мельчайших подробностях, — продолжал Хейк. — И не только дионисийские действа и вакханалии. Видно, его такие вещи просто гипнотизировали. Разумеется, он писал тоном негодующей добродетели, но главное — как смакуются любые мелочи. А то, о чем Лемприер умалчивает, мы можем восполнить воображением. Уверен, в естественной обстановке нам не составит труда правдиво воссоздать любые сцены. Вы следите за моей мыслью?

— Да. — По правде сказать, я даже успел ее обогнать.

— Самое важное, — веско отчеканил Хейк, — правильно подобрать актеров — как танцовщиц, так и остальных. Я настаиваю на предельном реализме со множеством крупных планов. А это означает, что нам придется преодолеть немало технических затруднений. Когда мужчина и женщина, как выражается Лемприер, «свершают действа неимоверной порочности», весьма непрактично делать всего два-три дубля. Камеры должны снять их одновременно. Я говорю «камеры», поскольку мы используем сразу несколько, добиваясь всестороннего изображения. Но очень многое зависит от молодых, опытных и добросовестных исполнителей. Вот здесь вы нам и поможете.

— Ясно.

— Вы понимаете, что от вас требуется?

— Думаю, да.

— Вы сумеете помочь нам отыскать таких исполнителей?

— Мне надо узнать о фильме чуть побольше. Задача-то не из простых.

— Будь это легко, — грубо заявил Гутар, — месье Хейк не стал бы вам платить.

Продюсер, как будто бы не заметив бестактности помощника, не сводил с меня взгляда.

— Мне необходимо знать, как вы все это себе представляете, — уточнил я. — Например, сколько понадобится танцовщиц и сколько других особ? На какое время? Где будут вестись съемки? А кроме того, каков гонорар.

Хейк отмахнулся от моих вопросов, блеснув золотым браслетом:

— Подробности обсудим позже. Главное, чтобы вы уразумели, насколько важна для нас квалификация исполнителей. Наша цель — создать возбуждающий, а не грязный фильм. И для этого вам надлежит составить привлекательные пары. Конечно, они должны быть одаренными и опытными, но главное — юными и с хорошей фигурой. Никаких пожилых или потасканных. Вы понимаете?

— Да.

Яснее он выразиться не мог. Я влип в производство порнографического фильма.

Глава 5

В тот же вечер я отправился навестить мадам Ирму.

Она жила в очень красивом доме, построенном на собственном участке земли по дороге в Кифиссию, и никогда не держала одновременно более шести-семи девушек, меняя их каждые несколько месяцев. Ирма брала деньги за их услуги, но обставляла все это наилучшим образом. Во избежание досадных встреч клиенты входили и выходили через разные двери. Единственные, кого посетитель видел в доме, были, разумеется, сама мадам Ирма, старая Кира, ее экономка, ведающая финансовой частью, и выбранная девушка. Учитывая высокие запросы Хейка, я решил, что помочь мне найти искомое способна только Ирма.

Мадам платила мне комиссию за поставку клиентов, поэтому мы поддерживали неплохие отношения. Естественно, я не собирался с порога приступать к цели своего визита, полагая, что, если постепенно введу Ирму в курс дела и прикинусь, будто сказал больше, чем хотел, она ухватится за это, рассчитывая заработать не в пример солиднее моего. Собственно, так бы оно и было.

Ирма уже достигла средних лет, но все еще оставалась очень привлекательной дамой, если вы ничего не имеете против полноты. Вообще-то я слышал, что кое-кто из постоянных клиентов частенько заглядывает к ней в память о былых временах. Вполне возможно, но к часу ночи в доме уже царит тишина, а его хозяйка, одетая в роскошный халат, обычно сидит у себя в приемной или гостиной, пьет чашку за чашкой чай и гадает на картах, пытаясь заглянуть в будущее.

Мадам Ирма не слишком обрадовалась мне, увидев, что я не веду за собой клиента; но когда я сказал, что нуждаюсь в ее совете, немного оттаяла и предложила чаю.

Вообще-то я бы предпочел бренди, но согласился и на чай.

— Вы знаете, мадам, что к нам снова приехала группа киношников? — спросил я.

— Они то и дело сюда заглядывают, — небрежно бросила Ирма, но я уловил проблески любопытства. — Американцы?

— Нет, итальянцы.

— И кто из звезд там снимается?

Мадам читает американские киножурналы и в курсе всей этой ерунды.

— Они не рассчитывают на звезд в обычном смысле слова. Это фильм о путешествии, в высшей степени оригинальный и артистичный, с актерами и актрисами, исполняющими костюмные роли — храмовых танцовщиц, нимф, фавнов, древних богов и богинь.

Она пожала плечами, утратив всякий интерес:

— И о чем же вы хотели со мной посоветоваться?

— Меня попросили подобрать подходящих юных танцовщиц и других молодых людей на эти роли. Надеюсь, вы сумеете мне подсказать, как их лучше найти.

— Спросите у своей жены, она знает.

— Ники в Румынии со всей труппой.

— Тогда обратитесь к управляющему клуба, где она работает. Он ведь еще и театральный агент. Как бишь его? Ах да, Аргирис.

— С мистером Аргирисом, мадам, как вы, вероятно, знаете, трудно вести дела. Кроме того, я сомневаюсь, что ему хорошо знаком нужный тип артистов.

Я очень аккуратно подбирал слова. Ирма бросила на меня проницательный взгляд:

— И какой же тип?

Я решил выражаться еще осмотрительнее:

— Им предстоит играть весьма реалистично, мадам.

— В одежде или без? — Она уже явно уловила мысль.

— И так и этак.

— Подлинно или только изображать?

— Большей частью подлинно.

— A tsircoilo!

— Полагаю, нечто в этом роде, мадам.

— Это отвратительно!

Возмущение Ирмы было скорее машинальным. Нельзя сказать, чтобы в салоне мадам не устраивались тайные «показы», и она хорошо знала, что я осведомлен об этом.

— Насколько я понимаю, все будет сделано со вкусом.

— Только не с моими девочками, это не пойдет.

Я не стал указывать на двусмысленность такого заявления.

— О, разумеется, нет, мадам.

Но Ирма снова задумалась.

— Почему вы попросили совета у меня? — спросила она. — Почему не обратились к Прачке?

Так Ирма называла свою основную соперницу — мадам, питавшую, как многие подозревали, легкую слабость к фетишизму нижнего белья. Мои отношения с Прачкой в то время были не особенно теплыми, так как мы с ней немного повздорили из-за причитающейся мне комиссии.

— По совершенно очевидной причине, мадам, — улыбнулся я. — Эта кинокомпания — высокопрофессиональная организация с особыми требованиями к артистам и значительными средствами, чтобы добиться участия самых лучших. Они возьмут лишь наиболее одаренных. Потому-то я и обратился к вам.