Виктор! Виктор! Свободное падение

На рукоятке были видны следы напильника: вероятно, уничтожали фабричное клеймо и номер. Вероятно, незнакомец был каким-то скрывающимся головорезом, живущим по подложным документам. На свою беду он встретился со специалистом по подлогам более крупного масштаба, встал у него на пути… и проиграл. А тот, в свою очередь, трясется как в лихорадке в своем гостиничном номере.

«Нет, от пистолета необходимо во что бы то ни стало избавиться, — решил Мортен. — Не хватало мне попасться еще и на этом».

Еще виски.

Хорошо, что и офсетные платы он догадался положить в большой чемодан, а то автомат на контроле в аэропорту мог бы и сработать. И снова он вынужден был сознаться, что в этом ему просто повезло. Прямо-таки какое-то сверхъестественное везение. Однако разве он не заслужил этого, поставив на карту все ради воплощения своей мечты? Офсетные платы были своего рода страховкой. Если уже напечатанных фунтовых бумажек на всю жизнь не хватит, всегда можно будет изготовить сколько угодно еще.

Что ж, вроде бы все пока складывается хорошо, Мортен. Даже чертовски хорошо.

Он снова сделал глоток и улыбнулся. Дрожь исчезла. В какой-то момент он почувствовал было себя в состоянии близком к состоянию свободного падения. Однако груда денег благополучно спустила его с разверзшихся небес на английскую землю. Ничего, через несколько минут он снова наденет свой камуфляж, и повару ресторана «Сэлфриджа» придется пустить в ход все свое искусство, чтобы «торжественный обед в честь победителя» удался на славу!

Не всегда

в этом мире все идет так, как хотелось бы. Даже самый хитроумный и прекрасно продуманный план может сорваться из-за непредвиденного стечения обстоятельств. Опасность, как правило, приходит с той стороны, откуда ее меньше всего ожидаешь, и провал подстерегает именно тогда, когда покидаешь свое убежище в полной уверенности, что наконец-то можешь насладиться покоем и погреться на солнышке.

В случае с Мортеном Мартенсом первые признаки надвигающейся опасности появились через несколько месяцев после его бегства. Вообще-то полиции потребовалось не так уж много времени, чтобы установить, что самоубийство его было инсценировкой и слухи о гибели Мартенса — столь тщательно им спланированной, — как говорится, значительно преувеличены. А полностью весь трюк вскрылся — как это часто бывает в работе полиции — благодаря, с одной стороны, основательно проведенному следствию, а с другой стороны, чисто случайному стечению обстоятельств. Игра случая, но отправным фактором, подкрепившим подозрения старшего инспектора Кристиана Рённеса, явилось другое самоубийство. Действительно, кто бы мог предположить, что настоящий Одд Кристиан Гюлльхауг в буквальном смысле начнет биться головой о стену?

Случилось это 9 апреля 1982 года — в страстную пятницу, — однако его, в отличие от известного библейского персонажа, вернуть к жизни так и не удалось. Пациент трённелагской психиатрической лечебницы Гюлльхауг положил конец своему двадцатилетнему затворничеству в четырех стенах. Никто не мог с уверенностью сказать, что именно заставило этого психически неустойчивого, вечно пребывающего в подавленном настроении человека размозжить себе череп о стену. Его случай был одним из многих, где врачи уже отчаялись что-либо поделать, и потому санитары не так сильно удивились, обнаружив его плавающим в луже собственной крови. До этого Гуллхауга некоторое время содержали в комнате, обитой мягким войлоком, но когда появились признаки улучшения, его выпустили оттуда и даже стали понемногу приобщать к полезному труду в лечебных целях. Чей-то промах? Однако едва ли стоит кого-то обвинять, будто он мог догадаться, что именно творится в этой больной душе. Для самого же пациента такой исход, по-видимому, оказался единственно возможным способом положить конец всем своим мукам.

Была вызвана полиция; инспекторы Френген и Андерсен произвели осмотр места происшествия и сняли несколько коротких допросов. Ничего подозрительного. Спустя четыре дня тело покойного кремировали, а урну с прахом захоронили 16 апреля. Близких родственников у Гюлльхауга не было, и на траурной церемонии присутствовали лишь представители от эстмаркского отделения лечебницы да сотрудники похоронного бюро. Из друзей не пришел никто; ни один из прежних однокашников не явился сказать последнее «прости» этому бедняге, чьи мозговые извилины оказались сконструированы каким-то неправильным образом. Разумеется, не было напечатано никаких некрологов, вообще ничего, за исключением свидетельства о смерти. Ну и, конечно, соблюдены разные прочие скучные формальности.

Например, были предприняты необходимые шаги, чтобы исключить имя Гюлльхауга из списков живущих. Для этого составили соответствующие документы, другие же, наоборот, аннулировали. Однако, в архиве паспортного отдела полицейского управления Трондхейма ничего подобного не сделали. Вот если бы кто-то из заинтересованных лиц доставил туда паспорт усопшего, тогда — другое дело, сами же они не обязаны обо всем заботиться.

Таким образом, улики, в которых так нуждался Кристиан Рённес, все время находились под рукой, однако прошло несколько месяцев, прежде чем они оказались, наконец, у него на столе.

Все сведения о Мортене Мартенсе были собраны у старшего инспектора в папке, помеченной С-276. Предыдущим летом Мартенс присвоил себе сто тридцать тысяч крон под видом сбора денег для бедствующих поляков. Первые подозрения, что деньги использованы отнюдь не по назначению, появились у полиции перед Рождеством, но тогда еще никто не догадывался, кем проведена эта хитроумная акция. Расследование возглавил сам Рённес, и оно закончилось тем, что 15 февраля Мартенс бесследно исчез. Хотя нет, почему же бесследно? В квартире его было найдено прощальное письмо, а машину полиция обнаружила в Братере. Создавалось впечатление, будто бы в состоянии глубочайшей депрессии, под влиянием супружеских неурядиц, Мартенс покончил с собой, бросившись в море. Впрочем, Рённес подозревал, что тот просто-напросто насмерть перепугался, почувствовав, что полиция вот-вот вскроет обстоятельства аферы со сбором средств. Да и, к тому же, тело не было найдено, и старший инспектор укрепился в мысли, что Мартенс сбежал за границу.

Правда, получить подтверждение этому оказалось довольно сложно. Паспорт «покойного» остался в его квартире, правда, это могло быть заранее спланированным трюком. Из паспорта следовало, что осенью 1981 года Мартенс побывал в Англии. Быть может, он уже тогда захватил с собой деньги, полученные в результате «польской аферы», и положил их в банк на свое имя, чтобы иметь средства к тому времени, когда задумает окончательно сбежать?

Рассуждения Рённеса оказались на удивление правильными, но при этом он даже и не подозревал, что Мартенс провернул гораздо более крупную операцию — напечатал огромное количество фальшивых десятифунтовых купюр.

Уверенность Рённеса в правильности собственной теории возрастала день ото дня. Разумеется, морское течение могло отнести труп довольно далеко, однако зачем человеку, задумавшему покончить жизнь самоубийством, туалетные принадлежности? Прощальное послание было вполне убедительным, но оно как-то плохо увязывалось с отсутствием в квартире зубной щетки и бритвенного прибора (в «домашнем архиве» среди прочих бумаг были найдены гарантийный талон и инструкция к новой, только что купленной бритве). Бывшая жена Мартенса, Кари Ларсен, находившаяся с ним в разводе, подтвердила, что борода у него росла быстро. Она не отрицала, что бывший муж всегда проявлял живой интерес к Англии, однако считала, что в основном интерес этот ограничен футболом. Тем не менее, литература в книжном шкафу Мартенса свидетельствовала о более широком диапазоне его увлечений, а владелец типографии, где до последнего времени трудился «покойный», отметил прекрасное знание бывшим лучшим печатником английского языка.

«Польская афера» свидетельствовал о чрезвычайной ловкости Мартенса и его высокой квалификации как печатника. Оказывается, он изготовил прекрасного качества брошюры, помогавшие ему выманивать деньги у доверчивых простаков; кроме того, в его квартире было найдено большое количество эскизов и набросков, говоривших о том, что им задуманы еще и прочие махинации. По-видимому, для подобной личности не составляло особого труда изготовить себе новый, и вполне достоверный паспорт.