Диверсия [= Федеральное дело]

Недостающую сумму я известными мне и другим работникам Конторы методами получил в других банках и переправил на счет стачкома. В качестве благотворительного взноса от пожелавших остаться неизвестными бизнесменов.

Шахтеры покинули митинговые колонны и встали в очереди в кассы, а потом в кассы магазинов. Накал страстей пошел на убыль. После сытного обеда и тихого отдыха в кругу семьи охотников идти на продуваемую всеми ветрами улицу обычно не находится.

Это был успех. Но это была еще не победа.

Согласно сценарию, невыплата зарплат не являлась единственным способом политической и социальной дестабилизации региона. Были еще недопоставки товаров первой необходимости, перебои с электроэнергией, рост преступлений против личности, массовый террор. Последний подходил лучше всего. Он не просчитывался как интрига государства против отдельно взятой административной территории и при минимальных вложениях давал максимальный положительный эффект. Два-три сопровождающихся многочисленными жертвами взрыва — и население проголосует за любые предложения, обещающие им быстрое избавление от страха за себя и своих детей. Старый, апробированный во множестве стран прием.

На их месте я взорвал бы бомбу. А лучше две. Раздул пламя общественного возмущения с помощью прессы. А потом собрал многочисленные митинги. Выдвинул политические требования. И методом стихийного волеизъявления народа поддержал бы того… кто всю эту кашу заварил.

Я бы сделал именно так.

И именно поэтому я постараюсь сделать все наоборот.

Я пошел в аптеку и купил без рецепта несколько необходимых мне лекарств. В большом количестве. Потом я пошел в хозяйственный магазин и прикупил кое-что из бытовой химии. Потом я смешал все эти лекарства и всю эту бытовую химию в известной мне пропорции. И получил мощное взрывчатое вещество!

Умению изготовлять бомбы из ничего, вернее — из того, что свободно продается в «любой посудной лавке», и применять их по назначению каждого диверсанта-разведчика учат еще на первом курсе учебки. Это азы. Это самое простое.

Я сделал две бомбы. Одну положил в урну возле центрального универмага. Другую в вестибюле кинотеатра.

И позвонил в милицию.

— Але! Тут какой-то сверток большой. В кино. И там что-то тикает. Может, будильник. А может, еще чего. Я его трогать боюсь. Вы посмотрите сами.

Милиция приехала и нашла то, что нашла. Снаряженную к взрыву бомбу. И потом еще одну.

И объявила тревогу.

Чего я и добивался.

А зачем ждать, когда в городе поразбрасывают в местах скопления людей настоящие взрывные устройства? О которых никто не сообщит и которые сделают свое кровавое дело. В таких случаях лучше опережать ситуацию. Как в медицине с помощью загодя поставленных прививок. Немножко укололся чумой и уже никогда чумой не заболеешь. И не умрешь.

В город нагнали дополнительные силы правопорядка. На каждом углу поставили по постовому. Каждый подозрительный чемодан или сверток тащили на экспертизу. Каждого подозрительного типа ощупывали силами привлеченных дружинников и курсантов местных военных училищ.

Теперь проведение в городе террористических актов было усложнено. И террористических актов не состоялось. Даже если они и планировались. А если не планировались, то тут лучше пересолить…

Регион был стабилизирован.

Но… взорвался другой регион. Точно по тому же сценарию.

Глава 58

Что и должно было произойти. Получился классического покроя тришкин кафтан, где я с иголкой и нитками бегал из одного конца страны в другой и штопал худые места, а по швам трещало там, куда я не успевал. Все это было закономерно. В одиночку против всех не воюют. Я явно переоценил свои силы.

Я слушал радио, смотрел телевизор, читал сообщения с мест и слышал, видел и понимал гораздо больше, чем говорили, печатали и показывали. Я знал, что произойдет дальше. Через час. Через день. Через неделю. Я мог сверить это по листам имеющегося у меня сценария. Конечно, это был не тот регион, который планировался в качестве главного исполнителя заказанной роли. И даже не запасной, где я тоже успел предпринять кое-какие шаги, это был третий, наименее приспособленный для бунта регион. Где «революционные» процессы протекали вяло, со скрипом и с пробуксовыванием. Но тем не менее протекали! Подталкиваемые чьей-то опытной рукой.

— Что, плохи дела? — спрашивал Александр Анатольевич.

— Неважнецкие дела!

— Я могу чем-нибудь помочь?

— Тем, что выбросите телевизор, радиоприемник и газеты. И не будете рассказывать о том, что происходит в стране.

Два раза я выезжал в те внезапно оголодавшие края. Но сделать почти ничего не смог. Болезнь была запущена. Болезнь прогрессировала.

Я попробовал вытрясти деньги из местных банков. Но их хранилища оказались пусты. Кто-то посредством хитрых финансовых махинаций обескровил их раньше меня. Похоже, сценаристы умели учитывать опыт предыдущих ошибок. Теперь банки не могли вступить в игру. Не могли выдать беспроцентную под зарплату ссуду. Банки были нейтрализованы.

Я добыл и направил средства в стачком. И они пропали. В стачкоме. Я попытался через подставных журналистов поднять скандал. И их нашли. Но только часть. И пообещали в скором времени отыскать остальные. Но деньги нужны были сейчас. Как ложка к обеду. Сейчас! А не потом, когда тарелки опустеют.

Я ломал голову над тем, что предпринять еще, но в глубине души понимал, что, что бы я ни сделал, ситуацию уже не переломить. Я опоздал. Как на поезд, который ушел вчера. Время легких прививок было безнадежно упущено.

Если бы была жива Контора, если бы в одни оглобли со мной впрягся местный, владеющий обстановкой, знающий людей и существующие пружины власти Резидент, может быть, что-нибудь и удалось изменить. Но Конторы не было. Был один только я.

Я был обречен на поражение. Потому что рвал вершки. Только вершки. А питающие сорную траву корни оставались в земле. На недоступной мне глубине. И выталкивали, выталкивали, выталкивали на поверхность новую сорную поросль.

Где были эти корни? Кто был этими корнями?

Кто? И где?

На этом и надо было сосредоточить внимание. А не на бесконечном и безнадежном дерганье сорных стеблей.

Кто?

И где?

Я оставил бестолковую суету и стал думать.

Местные руководители? Едва ли. Их, конечно, использовали, но втемную. Так, что они сами не знали, что и для чего они делают.

Большие чиновники в Правительстве? Из тех, что числятся в моем досье агентами влияния? Наверняка. Но они тоже лишь пешки в большой игре. Их много, и каждый гадит исключительно в меру своих сил и способностей на своем, строго определенном участке. Это суммарно они заваливают тем самым всю страну. По ноздри… Управлять ими, каждым в отдельности, ни рук, ни ног, ни времени не хватит.

Минуточку. Вернемся немножко назад. Как я сказал — «определенном участке»? А кем они определены? Эти участки?

Если обращаться к самым истокам — то сценарием.

А кто разрабатывал сценарий?

Группа специалистов очень широкого профиля. Одной неизвестной мне страны.

А почему неизвестной?

Наверное, потому, что я просто не задавался целью выяснить конкретного адресата. Мне это было без надобности. Мне было важно, не кто делает, а что он делает. Я не собирался вести захватнические войны. Я дрался на своей территории.

Итак, чья страна? Уж не дяди ли, живущего в большом с белыми колоннами доме?

Вполне вероятно. Если исходить из принципа, что, когда хочешь узнать вдохновителя преступления — посмотри, кому оно принесло наибольшую выгоду.

И кому же?

В первую очередь ему — нашему заокеанскому соседу. И его руководству, сэкономившему своему налогоплательщику за счет победы в полувековом военном противостоянии многие и многие миллиарды долларов.

Но и его северному соседу.

И его союзникам в Европе.

И всем прочим, кого не устраивало могущество контролирующей одну шестую часть суши империи.