Команда ликвидаторов

Экипаж катера состоит из четырех моряков: командира – капитан-лейтенанта, его помощника в звании мичмана и двух старшин-контрактников. Офицер, как и положено, первым встретил гостей на палубе и доложил генералу о готовности судна к дальнему рейсу.

– Если все готово – не стоит терять время, – поздоровался с ним за руку Горчаков. И уточнил: – Конечную цель маршрута вам объявили?

– Так точно.

– В котором часу мы прибудем в точку?

– В районе полуночи, товарищ генерал.

– Отправляйтесь.

Вначале разместились в верхнем салоне – по соседству с рабочим местом рулевого. Вероятно, это уютное местечко с неплохим обзором заодно выполняло функцию кают-компании: около шести вечера один из старшин прямо сюда подал легкий ужин и три стакана крепкого чаю.

Заканчивая с трапезой, Горчаков промокнул губы салфеткой и воззрился на молодых собеседников:

– Говорят, на нижней палубе этого милого судна устроены каюты для отдыха. Не желаете осмотреть?

Молодежь отказалась.

– Как хотите, – поднялся генерал. – А я, пожалуй, отдохну. Три ночи толком не спал…

В половине двенадцатого капитан-лейтенант заглядывает в каюту и будит Горчакова докладом:

– Подходим к заданной точке. На экране радара появилась крупная отметка. Судя по всему, навстречу идет большое пассажирское судно.

Старик быстро поднимается с постели.

– Этой отметкой может быть круизный лайнер «Sea Dream»?

– По размерам подходит. А полная уверенность будет после визуального контакта.

– Хорошо. Как только убедитесь – вызывайте на связь капитана. Он уже предупрежден.

– Понял, товарищ генерал…

Оставшееся до полуночи время троица пассажиров торчит на мостике рядом с рулевым и жадно всматривается в растущее на горизонте светлое пятно. Сначала оно не имеет формы, и понять, что это, невозможно. Потом огней становится больше; они подсказывают очертания огромного корабля, и воображение самостоятельно дорисовывает недостающие линии.

Морской офицер с помощью мощного бинокля убеждается, что перед ними «Sea Dream», и, не теряя драгоценных минут, принимается вызывать капитана по рации.

– Товарищ генерал, они вас ждут, – бодро рапортует он, отложив микрофон. – Боцманская команда спускает штормтрап с нижней палубы по левому борту.

– Хорошо, капитан-лейтенант. Подходите к судну.

– Есть. Каковы будут мои дальнейшие действия?

– После нашей высадки возвращайтесь в Севастополь. Вы же оттуда, верно?

– Так точно, – улыбается молодой моряк.

Поравнявшись с кормой «Sea Dream», катер закладывает крутой вираж и плавно сближается с левым бортом. Пока трое пассажиров перебираются из салона на палубу катера, в одной из палубных ниш круизного лайнера появляются люди в матросской форме. Двое резко выбрасывают темный предмет. Отлетая далеко в сторону, предмет разворачивается в узкую веревочную лестницу, с размаху шлепающую по светлой плоскости металла.

Устюжанин со знанием дела хватает штормтрап и, стараясь перекричать шум воды и двигателей, командует:

– Сергей Сергеевич, становитесь сбоку! Вот так. Руками держитесь только за ближнюю веревку, а ноги ставьте на балясины с разных сторон. Отлично. Вперед…

Вторым вверх уползает молодой серб. Последним, махнув на прощание рукой командиру катера, ловко поднимается капитан второго ранга…

Глава 8

Черное море; борт «Sea Dream»

17–18 августа

– Понимаешь, я всегда ощущала себя слишком большой эстеткой. Я очень долго все придумывала сама: и людей, и ситуации, и отношения. Я искала ЕГО…

Свет в каюте выключен. Мы стоим, обнявшись у раскрытого иллюминатора. За бортом спокойное море и южная ночь, украшенная мириадами ярких звезд.

Нам известно, что на борту «Sea Dream» находятся два человека, имеющих целью прикончить меня и похитить Хелену. Потому дверь в каюту заперта, а на столе под иллюминатором лежит пистолет, прихваченный мной из стамбульской ливневой канализации. Да, положение, мягко говоря, двусмысленно. Судно российское, экипаж с пассажирами – тоже из России, а нам приходится опасаться каждого звука, доносящегося из-за двери.

– …Мужчины на меня всегда реагировали остро. По-разному, но остро. Стандартных реакций было ровно три: тихое партизанское преследование, агрессия или полный попадос. Партизанили старые козлы, на которых молодость глядит с прощальной усмешкой; агрессию проявляли мальчики-задроты, коих безбожно чморили в школе; все остальные просто теряли головы…

И все-таки опасность уходит на второй план, когда рядом такая особа. Многие молодые, здоровые и красивые девушки обладают своеобразной энергией: кажется, будто матовая кожа на их лицах источает мягкий волшебный свет. У Хелены есть этот заветный огонек внутри. Может быть, он пылает не на всю катушку, как в семнадцать лет, но он теплится, фитилек еще не коптит. У нее очаровательная безуминка в глазах и такой же сумасшедший темперамент.

Прижавшись ко мне, она рассказывает о своей жизни до появления Марко.

Зачем? Не знаю. Наверное, объясняет проявленную в отеле слабость или оправдывает будущее решение навсегда со мной расстаться.

– …И вдруг появился Марко. Он стал для меня воплощением великого сказочника. Ведь не-сказки мне никогда не хотелось…

– Тихо! – прикладываю указательный палец к губам.

Она послушно замолкает. Из-за двери слышатся шаги и свист.

Улыбнувшись, достаю из кармана ключ и направляюсь к двери.

– Кто это? – испуганно шепчет девушка.

– Наш человек. Так фальшиво насвистывает свою любимую песню только Егор Иваныч.

Открыв замок, распахиваю дверь. Передо мной широкоплечий мужик лет сорока с пистолетом; его лицо я где-то видел.

Все, что успеваю сделать, – сместить тело на несколько сантиметров влево и толкнуть навстречу дверь. После чего отлетаю назад от сильного удара в грудь.

Полагаю, от мгновенной смерти меня спасли три вещи.

Во-первых, пуля прошла сквозь алюминиевую окантовку пластиковой двери. Невелика преграда, но энергию слегка поглотила и, возможно, изменила траекторию свинцового «подарка».

Во-вторых, удар пришелся не в левую сторону груди, а снизу вверх под правую ключицу. Это в некотором роде удача.

И в-третьих, мужик выстрелил лишь однажды. Почему? Да потому, что он находился в хорошо освещенном коридоре, а меня отбросило во мрак темной каюты. Он просто потерял цель из поля зрения.

Падая на пол, задеваю холодильник, прикладываюсь затылком о деревянную каретку кровати и на несколько секунд теряю сознание.

Сквозь вязкую пелену слышу визг Хелены.

Да, ее истошный крик внезапно становится еще одним красным семафором на пути летевшего на меня «Сапсана». В результате мужик вместо контрольного выстрела в мою головушку кидается к ней.

От дальней стены доносится грохот, визг сменяется приглушенным мычанием – зажав девушке рот, незваный гость волочет ее к двери.

Возможность соображать и двигаться возвращается ко мне, когда они переступают порог каюты. Задрав штанину, тащу нож – свою излюбленную палочку-выручалочку.

Приподнимаюсь на левом локте. Превозмогая боль под ключицей, поднимаю и отвожу назад правую руку…

И вдруг понимаю: хрупкое тело девушки мешает произвести бросок.

– Хелена!

Извернувшись в крепких мужских руках, она смотрит в мою сторону. В глазах испуг, растерянность и мольба о спасении.

Кричу отрывисто и громко:

– На пол! На пол!!

У нее подкашиваются ноги. Мужик удерживает пленницу от падения, но поздно – я бросаю нож.

Мы сидим в коридоре у раскрытой двери в каюту.

Хелена ревет, я обнимаю худые вздрагивающие плечи. Хорват (это точно один из банды хорватов) распластался на полу с моим ножом в горле. Дело сделано – он не дышит.

– Все-все. Успокойся, – заставляю ее подняться и сам кое-как встаю на ноги. – Возьми в ящике письменного стола бинты и перевяжи меня.