Ледяные страсти

– Если причина покажется мне достаточно веской, – ответно расшаркался Денис.

– Этот Донбасс и так оставил их у нас.

– Не понял.

Пушкин крякнул от досады, он, очевидно, уже сообразил, о чем идет речь.

– Его деньги на депозите. У нас есть депозитарий. Игроки могут хранить в «Империале» свои деньги, если только сумма превышает десять тысяч долларов. Чтобы не таскать их туда-сюда, это очень удобно, лучше, чем, скажем, пользоваться банкоматом, там теряются проценты. А у нас, наоборот, нарастают – фишками. Так что четыреста тысяч вашего Донбасса лежат в нашем сейфе, в любое время он может ими воспользоваться. Документы показать?

Денис понял, что проиграл, и проскрипел напоследок:

– А лицензия у вас есть на банковскую деятельность, если речь идет о депозите?

– Обижаете, – хмыкнул Дьяков, выпуская ему в лицо сизое облачко.

Денис подумал: раз уж я говорю с владельцем казино...

– Дмитрий Иванович, с августа прошлого года лицензированием игорного бизнеса занимается Госкомспорт...

– Я в курсе, – ухмыльнулся Дьяков.

– Ну и как оно вообще?

– В смысле?

– Тяжело небось вам теперь живется?

– С чего бы это?

– Большие взятки спортивные чиновники требуют? Ну по сравнению с теми, что обычно платили налоговикам? Я слышал, спортивные функционеры такие ненасытные...

– Побойтесь Бога, Денис... – Дьяков заглянул в визитку, – Денис Андреевич. – Государственные чиновники – и взятки?! Это, как говорит, э-ээ... ваш приятель, – последовал кивок в сторону Пушкина, – две вещи несовместные.

– Вы правы, правы, конечно, – закивал радостно и Денис. Кому ж не охота в идиота сыграть.

– Я вас больше не задерживаю, господа. – И, ухмыльнувшись, Дьяков сказал персонально Пушкину: – Если вспомните еще какие-то подростковые игры – милости прошу, это моя слабость.

Уже на выходе Денис спросил:

– Как ты догадался насчет железки?

– Классиков читать надо.

– Что-то я...

– У О. Генри есть такой рассказ – «Развлечения современной деревни».

– Не читал.

– Там два жулика пытались развести фермера на бабки. Сперва один хотел ему впарить всякие супер-пупер-современные поделки, но ничего не вышло, фермер оказался на редкость просвещенный. Тогда другой сыграл с фермером в наперсток с помощью скорлупы от орехов. И тут уж фермер продул все.

– И небось, провожая жулика, благодарил со слезами на глазах? – хмыкнул Денис.

– А говоришь, не читал.

– Я правда не помню. Просто предположил, исходя из увиденного в «Империале». А представляешь, брат Пушкин, сколько они в самом деле взяток дают?

– Кто ж это может представить, – флегматично отозвался Пушкин.

– То-то и оно. Налог-то фиксированный, а сколько на самом деле клиенты бабок в его казино оставляют, это ж ни один владелец не признается.

Хорошенькая девушка на «рецепшн» радушно сообщила:

– Для постоянных игроков у нас имеется такси, так что вы вполне можете в следующий раз не садиться за руль и расслабиться у нас как сочтете нужным. Напитки для игроков бесплатны. А также мы можем прислать за вами машину в любое указанное вами место. В пределах Москвы, конечно.

– Нет уж, спасибо, – проворчал Денис, – лучше я к вам сам...

Глава семнадцатая

Кто стоит в тени?

– Свет, пойдем мороженого съедим. Тут неподалеку симпатичное местечко есть.

– Не хочется... – После разговора с Фадеичевым Светлана все еще нервничала и единственное, чего хотела – забиться в тихий, теплый уголок и забыть обо всем. Как жаль, что мама так далеко! Как когда-то в детстве, ей так нужно было сейчас прижаться к матери: она сильная, она всегда знает, как нужно поступать. Она бы посоветовала. Может, они и правда зря так сгоряча? Может, стоило подождать до конца сезона?

– Ладно, поехали ко Льву Николаевичу в гостиницу. Подумаем, что дальше делать.

– А может, домой, Леш?

– Домой так домой, – согласился Алексей.

Зеленый «опель» покатил в сторону Алтуфьева, там, в маленькой квартирке, которую Алексей снял для тайных встреч с возлюбленной, ему теперь пришлось и поселиться, пока в Теплом Стане шел ремонт. За «опелем», соблюдая дистанцию, плавно двигался «ниссан-патрол» с сыщиками. Сейчас Алексея постоянно опекали двое: Владимир Афанасьевич и Филипп. Светлане Алексей о сыщиках ничего не сказал, но был рад, что они неподалеку. Особенно теперь, когда «крестный папа» Фадеичев так легко сдал позиции. Это наверняка не к добру. Конечно же их со Светой так просто в покое не оставят. Теперь только и жди неприятностей.

Рано утром Алексей и Светлана появились на льду и начали разминку. Лев Николаевич должен был подъехать немного позже.

Вдруг они увидели бегущего к ним администратора:

– Рудина и Панов?

– Да, это мы. – Алексей про себя чертыхнулся, можно подумать, их в лицо не знают, после того как они партнерами поменялись.

– Вот приказ об изменениях в графике тренировок. Ознакомьтесь и подпишите.

– Вы что, с ума сошли? Тренировки с 23.00?

– Другого времени у нас для вас нет. Дворец спорта должен выполнять свои коммерческие обязательства перед бизнес-партнерами. Мы и так сделали все что могли.

– Надеюсь, хоть электричество по ночам будет работать? – угрюмо усмехнувшись, пошутил Панов.

– Постараемся обеспечить. Хотя ничего определенного пока обещать не могу. – Администратор явно не понял юмора.

– Свет, посмотри, какая фигня. – Алексей показал Светлане листок бумаги, на котором значилось, что отныне их пара вытесняется с тренировочного льда. Весталова и Карпов со своими подопечными, конечно, стояли в расписании в самое удобное время.

– Ой, Леш, как же так можно? Это значит, что нам придется тренироваться по ночам?

– Ладно, не дрейфь. Будет легче с адаптацией на чемпионате. К перепадам во времени привыкать не придется, – стиснув зубы, сказал Алексей.

– Эй, мы хоть сегодня можем поработать? – крикнул он вслед администратору.

– Секундочку... Так... Сегодня до одиннадцати.

– Света, прекрати кукситься. У нас есть три часа полноценной тренировки. Пошли элементы отрабатывать.

Алексей стал вести тренировку. Неожиданно для себя в новой паре он оказался в роли лидера. Раньше амбициозная Инга полностью его подавляла. Светлана была гораздо мягче. Иногда Алексею казалось, что Светлана создана не для парного катания, а для спортивных танцев на льду, где требовалось изящество, артистизм и не было сложных силовых элементов.

– Свет, ну как ты прыгаешь? Ты же прекрасно освоила эти прыжки. Локти сюда – как будто арбуз держишь. И когда на прыжок заходишь, по сторонам не глазей, как лань испуганная.

– Лешик, я все понимаю, просто неуютно теперь тут. Мне кажется, что все против нас.

– Свет, мы не можем себе позволить расслабиться, испугаться, растеряться. Мы должны на чемпионате хотя бы в тройку призеров войти. Иначе все – на нас как на спортсменах можно крест ставить. Понимаешь? – Алексей почти срывался на крик. – Это у нас в тех парах были достижения заметные, а в новой паре мы все равно что спортсмены-новички.

– Так, что за крики с утра пораньше? В чем проблема? Чего не поделили? – к бортику подходил Лев Николаевич Костышин.

Лев Николаевич прилетел из Екатеринбурга всего два дня назад, и Алексей его сразу огорошил: с Ингой покончено, работаем теперь новой парой, а вас, господин Костышин, милостиво просим быть у нас тренером. Костышин, надо признать, не ломался и не отказывался. Алексей даже заподозрил: а не реваншизм ли это? В первую встречу они долго разговаривали, и Костышин рассказал Алексею, что вовсе не Борис Борисович Артемов написал на него донос, организовали травлю Весталова и Карпов, чтобы перетащить Алексея и Ингу под свое крылышко. Может, сейчас тренером движет исключительно обида, и вот появилась возможность поквитаться? Но нет, Костышин просто до боли соскучился по любимой работе. Он бы, если б позвали, пошел тренировать кого угодно, хоть пионеров, хоть пенсионеров. Да и другие опасения Алексея, к счастью, не подтвердились: и пьянство, и тоску, и всякие астральные заморочки Лев Николаевич оставил у трапа самолета в Екатеринбурге. Стоя у бортика и выходя на лед, он был исключительно бодр и жизнерадостен.