Правосудие Бешеного

Савелию немедленно захотелось домой. Но по своей воле он этого сделать не мог, требовалось получить «добро» от генерала Богомолова.

— Извини, брат, — сказал Савелий, — ты столько мне тут наговорил, что я не могу удержаться. Меня просто распирает от информации. Я могу отсюда связаться с Москвой?

— Да, можешь не волноваться, канал не прослушивается.

Савелий набрал номер сотового телефона Богомолова.

— Константин Иванович? — Савелий, как всегда, обрадовался, услышав в трубке бодрый голос генерала. — Крестник ваш звонит. Да, жив-здоров. Вот хотел вам рассказать, как тут хорошо отдыхается. Ну да, как вы и предупреждали, — настоящий курорт! Друзей встретил, все в порядке… Знаете, тут один мой новый знакомый такие умные и смешные анекдоты мне рассказывает

— вот бы вам послушать! Просто животики надорвать,..

— Так, крестник, анекдоты потом, а сейчас слушай меня внимательно… — Савелий насторожился: голос у генерала был уж что-то слишком серьезен. — Я тебе туда записку послал, возьмешь в нашем консульстве. Представишься как Мануйлов, тебе ее и отдадут. Я тебя предупреждаю: в записке одна просьбочка моя, так ты выполни ее поскорее, не затягивай, ублажи старика. Не только прошу, но и настаиваю на этом!

— Конечно, Константин Иванович, обязательно. Мухтар постарается!

— Ну-ну. Давай действуй-злодействуй!

Богомолов отключился. Савелий недоуменно посмотрел на Христо: откуда генерал знал, что он именно сегодня позвонит ему? И что за «просьбочка» ему заготовлена?

— Извини, Христо, водку мы потом как-нибудь допьем, ладно? — Савелий встал и направился к сумке с вещами. — А сейчас мне надо срочно в наше консульство. Довезешь?

— Конечно, довезу.

Больше ни о чем не говоря, они сели в машину Гранича и вскоре уже прощались перед входом в консульство России в Сербии.

— Вполне возможно, что сейчас тебе предстоит выполнить нечто такое, что поможет моей стране гораздо больше, чем посланные Россией ракеты. — Христо как-то странно посмотрел ему в глаза.

— Ты — во мне… — тихо проговорил Бешеный, выставив вперед правую ладонь.

— …я — в тебе! — поставив свою ладонь напротив ладони Савелия, торжественным голосом закончил Христо несущую вечный, ясный, но одновременно и таинственный смысл фразу их общего Учителя.

Между их ладонями проскочила сильная искра, потом ладонь каждого засветилась и из них друг другу навстречу устремились яркие, мощные потоки света. Так продолжалось несколько мгновений, пока потоки встретились, смешались, яркость усилилась многократно, лица Савелия и Христо осветились каким-то благословенным светом, тела их вздрогнули, ровно посредине свет разомкнулся, и энергетические потоки вернулись в их тела…

В секретариате консульства Савелий читал записку Богомолова. Ее содержание, похоже, соответствовало тому, что напророчил Бешеному его энергетический брат Христо.

Говорков вышел на улицу, поймал такси и попросил отвезти его на вокзал. Он срочно мчался в Боснию, в городок, где был расположен штаб российского миротворческого батальона…

А всего неделю спустя Савелий, сидя на броне российского БТРа, совершил вместе с шестьюдесятью десантниками тот самый знаменитый марш-бросок через всю Югославию — из Боснии в Приштину, столицу Косово. Та записка Богомолова, которую он поздним вечером получил в нашем консульстве, была секретным приказом об этом марш-броске. Так Савелий лично поучаствовал в перекройке политических и стратегических планов НАТО, надеявшейся обойтись в Косово без наших миротворцев, но мы, так неожиданно для них взяв под свой контроль аэропорт в Приштине, поставили НАТО перед фактом своего участия.

Вот как уместно иногда бывает оказаться в нужном месте и в нужный час! Савелия, как обычно, вела его судьба…

Лишь только после этого триумфального марша Савелий вернулся в Москву. О часе прилета он сообщил одному Воронову, и тот встречал Савелия на своей машине.

По-братски обнявшись, похлопывая друг друга по плечам, они внимательно взглянули в глаза друг другу, словно пытаясь найти изменения, потом, не сговариваясь, подмигнули и дуэтом задали один и тот же вопрос:

— Ну, как ты?

И рассмеялись — заразительно, облегченно.

— Ладно, пошутили… — Андрей стер с лица улыбку. — Рассказывай, как там, тяжело было?

— Хлопотно это, братишка! — Савелий глубоко вздохнул. Они сели в «Жигули», и Бешеный начал рассказ о своих ощущениях, о том, что происходит сейчас в Югославии и каких друзей он приобрел там, а кого потерял навсегда.

После того как Савелий замолчал, Воронов, полуутверждая, спросил:

— Бросок в Приштину без тебя, конечно, не обошелся…

— Хлопотно все это, братишка! — повторил Савелий, глубоко вздохнул, и они снова весело рассмеялись. — Ты куда меня везешь? — спросил Савелий, заметив, что они проехали поворот на Фрунзенскую набережную.

— Совсем забыл сказать тебе: Константин Иванович просил не оттягивать с ним встречу, ему не терпится выслушать твой отчет об этой поездке… Да и тебе, я чувствую, есть что рассказать Богомолову, Или отвезти домой? — Андрей хитро прищурился, слишком хорошо зная своего названого брата.

— Ладно, уговорил: вези к генералу…

Богомолов, едва услышав, что Савелий ожидает в приемной, тут же извинился перед сотрудниками, сидящими с докладами в его кабинете, попросил своего помощника перенести ближайшие встречи на пару часов и тоже извиниться перед теми, кто уже пришел, а Сергея Мануйлова пригласить к нему в кабинет.

Вскоре они уже сидели за журнальным столиком, заставленным разнообразными бутербродами и кофе.

— Савушка, рад тебя видеть! — Голос Богомолова как-то по-особенному радостно звенел.

«У генерала отличное настроение», — отметил про себя Савелий. Он пожалел, что может испортить его своей информацией, но…

— Президент распорядился представить всех участвовавших в приштинском марш-броске к правительственным наградам. Ты, поскольку был там в неофициальном порядке, идешь особым списком…

«Вот почему генерал сияет, — понял Савелий, — за меня радуется».

Говорков вкратце изложил то, что происходило с ним в Косово. Затем, стараясь подать информацию так, как он ее услышал от Христо, рассказал об участии Масонского Ордена в агрессии против Югославии, о том, как наши финансисты Велихов и Джанашвили, объединившись, играют на стороне тайного Ордена против сербов и своей страны.

— Ну, положим, я догадывался, как Велихов переправляет за границу купленные им в России современные системы ПВО: его связи с чеченцами нам давно известны, — произнес Богомолов — от его веселости уже и следа не осталось. — Но Джанашвили! Они же враги с Беликовым, как им удалось мир заключить?

— Врага общего нашли, вот и помирились.

— А кто этот враг?

— Малютин.

— Вот как? — Богомолов недовольно поморщился. — Тогда понятно, кто это на него такие баллоны катит в последнее время… Жаль, Савелий, что ты мне это все рассказываешь без подтверждающих документов в руках. Сам понимаешь, для суда все твои рассказы останутся только рассказами… Я, конечно, тебе верю, но это я… Скажи, где ты ухитрился получить столько информации?

— Об этом я пока не могу рассказать, даже вам, Константин Иванович… Но не сомневайтесь, моему источнику можно доверять, как мне самому.

— Да я верю тебе, верю! — замахал тот руками. — Как вот только ею распорядиться?..

— И я о том же…

Богомолов с минуту напряженно раздумывал. Савелий с интересом ждал, какое решение примет генерал.

— Ну, что же, Савелий. Все завязки на Орден мы отдадим Воронову, он уже с ними не раз сталкивался — ему и карты в руки. А тебе придется заниматься этой темной лошадкой — Джанашвили. Нашей службе это не с руки: пока у него депутатский мандат в кармане, нам столько разрешений придется получать, чтобы только слежку за ним выстроить, что лучше уж это делать неофициально. Никому, кроме тебя, это не поручишь, так что… тебе дерзать, дорогой крестник!

— Понял, Константин Иванович! Не впервой! Я могу себе помощника взять? Одному как-то…