Батяня просит огня

Водитель подъехал к массивным воротам, несколько раз просигналил, и те начали не спеша открываться. Однако Хопкинс из-за своего взрывного характера не вытерпел нескольких секунд ожидания и пулей выскочил из джипа, быстро зашагав прямиком к кабинету Курагина. Водитель облегченно вздохнул и полушепотом послал вслед начальству пару ласковых, таким образом поквитавшись за доставленный моральный дискомфорт. Мулат подошел к двери кабинета и три раза постучал. Никто не ответил.

«Мало того что тут кругом какое-то дерьмо, так этот урод еще и заснул там! – раздраженно думал Хопкинс. Он с неприязнью глядел на огромные грязевые лужи, по всему периметру огороженного бетонным стенами пространства. – Нашел время харю плющить. Вот я ему щас задам трепака, бандерлог хренов!» Быстро достав трясущимися от нетерпения руками мобильник, он проворно нашел в записной книжке номер Курагина, набрал его и стал ждать ответа. И странное дело – гудки в трубке шли ровно, один за одним, похожие друг на друга, как цыплячий выводок, а Курагин все не снимал и не снимал трубку.

«Вот кретин, он что, издевается, что ли?» – остервенело ругался про себя Сэм Хопкинс. А когда в трубке заиграла музыка и вежливый женский голос известил его о том, что «абонент временно недоступен, попробуйте перезвонить позднее», смуглая кожа на его лице побагровела от ярости. Он зашагал так же быстро, как и прежде, только теперь он направлялся в сторону охранников. Когда он подошел к ним вплотную, то безо всяких церемоний грубо и прямолинейно спросил:

– Где этот чертов Курагин? Почему его нет на месте?

Охранники сообщили ему, что сами не знают, где находится Курагин, но если его спрашивает сам господин Хопкинс, то они его мигом разыщут. Теперь Сэм Хопкинс окончательно взбесился от такого вопиющего неуважения к начальству:

– Какого хрена вас тут всех держат?! Чтобы вы лясы передо мной точили? Как вы могли просрать своего командира? Чтобы через пять минут этот ленивый тюлень стоял передо мной, понятно?

Охранники тупо повесили свои чурбачные головы и молчали.

– Я спрашиваю, вам понятно, лемуры безродные?!

Мулат уже не мог сдерживаться и разорялся на полную катушку, наполняя воздух ядреными выражениями. В ответ послышалось унылое: «Так точно, господин Сэм Хопкинс», и охранники как бы нехотя разбрелись по территории плантации. Они прекрасно знали крутой нрав своего хозяина и поэтому не решались ему перечить. Тем более что им была дана четкая установка – обеспечить безопасность прибытия, пребывания и отъезда господина Хопкинса. Беспутный Курагин должен был, как взрослый человек, сам позаботиться о своей заднице, однако и эту неблагодарную работу им приходилось делать за него.

Хопкинс хотел было направиться в сторону кабинета Курагина, чтобы хоть немного промочить с дороги горло. Как водится у мелких, но чрезмерно самоуверенных начальников, столкнувшихся с актом неповиновения их беспрекословной воле, он был в бешенстве от бессилия что-либо изменить. Своим примером Курагин пропагандировал наплевательское отношение к реальному командованию этой лаборатории, а такие огрехи прощать было нельзя. Поэтому Хопкинс собирался перед тем, как изложить цель своего приезда, устроить Курагину назидательный разнос с пристрастием. А без небольшой дозы горячительного тут просто никак не обойдешься.

И только было он подумал об этом, как вдруг произошло нечто действительно необъяснимое. Со стороны обшарпанного вагончика раздалась автоматная очередь, заставившая Хопкинса инстинктивно упасть плашмя, очень неприятно при этом окунувшись лицом в какое-то дерьмо. Звонкое эхо прозвучало среди зданий лаборатории, заставив мгновенно броситься на землю всех охранников. Но падение в грязь было еще не самым худшим. Тот, кто открыл огонь, старался попасть в снопы зараженной соломы, разбросанные по всей территории плантации. Причем стреляли зажигательными трассирующими зарядами, отчего стога в считаные секунды занялись ярким пламенем. Сэм Хопкинс понимал, что стоит только подняться ветру, как вся лаборатория займется, как рождественская свечка.

Он заорал «Ко мне!», и этот клич, конечно, адресовался охране, которая спешно перемещалась в сторону распластавшегося в грязи начальника.

А тем временем удушливый дым от сгоравшей соломы заволок все вокруг и видимость за несколько секунд сократилась до мизерных пределов. К тому моменту, как Хопкинс вскочил на ноги, вокруг него собралось с дюжину охранников, абсолютно не понимавших, что происходит. Слепящий дым застилал глаза и драл глотку, а постоянно напоминавшие о себе огневички то и дело сновали над головами растерянных от скорости всего происходящего громил.

– Чего вы стоите, остолопы?! Изрешетите этих ублюдков! – Перспектива потерять в огне плоды всех усилий породила в нем страшную ярость. Хопкинс был просто вне себя.

Наконец они заняли нужную позицию. Надо отдать им должное – охранники быстро пришли в себя. Выхватив оружие, они ответили шквальным огнем. Тем временем тюки с зараженной соломой пылали и ничего поделать уже было нельзя. Ветер разносил огонь в сторону залегших охранников, которые начали кашлять и задыхаться от дыма. Внезапно одна из пуль пробила бак стоявшего неподалеку автомобиля с различными химическими и биологическими препаратами. Раздался оглушительный взрыв. Огненный столб взвился над останками корпуса автомобиля. Обломки разлетелись в разные стороны, некоторые из них угодили прямо в стекла лаборатории. Кого-то из охраны ранило обломком. Между тем длинная очередь трассирующими патронами уложила двух охранников на месте, причем одному из них разнесло череп, словно гнилой арбуз. Но это еще было не все. Вскоре вся территория наполнилась треском автоматов и одиночными пистолетными выстрелами. Трассирующие пули так и свистели вокруг, грозя ужалить, и, в отличие от обычных пуль, попадание такого заряда гарантировало в лучшем случае дополнительный ожог и незакрывающуюся рану.

Несмотря на шквальный огонь, взрывы, огонь и едкий дым, охранники свое дело знали. Они постепенно все ближе подбирались к нападавшим, пока наконец диверсанты не начали отступать к реке, быстро перебегая от вагончика на другую сторону поля. Внезапно рядом раздался взрыв – кто-то из преследователей бросил гранату. Комья земли взлетели в воздух, одного из нападавших отбросило взрывной волной в сторону. Неизвестные продолжили отступление, изредка давая автоматные очереди. Они уже практически добрались до реки.

Хопкинс также принимал самое активное участие в перестрелке. Он так и не смог выяснить, сколько человек пряталось в вагончике, откуда велся огонь, но он точно понимал, что навечно они там не останутся. Но куда они могут отступать? Внезапно линия огня сместилась в сторону причала. Мулат тут же разгадал вражеский маневр и что есть мочи заорал: «Блокируйте причал, сукины дети!», а сам с четырьмя охранниками бросился вдогонку беглецам. Однако уверенная очередь заставила преследователей вновь растянуться все в той неприятно пахнувшей жиже. «Если я догоню этих ублюдков, я заставлю их сначала сожрать все это, а потом подвешу живьем на мясные крючья!» – мстительно подумал Хопкинс.

Однако беглецы понимали, что любая задержка грозит им немедленным окружением, поэтому под прикрытием дымовой завесы они бежали к причалу. «Наверняка у этих собак есть антидымовой фильтр, иначе бы они вряд ли били так точно», – догадался Хопкинс. Теперь у него не оставалось сомнений, что все происходящее – заранее спланированная диверсионная военная акция. Но вот только кто осмелился ее провести? Этот вопрос по-прежнему оставался открытым.

К причалу подтягивалось все больше и больше охранников, они поочередно разряжали автоматы практически наугад и в большинстве случаев обезоруженные становились легкими жертвами для невидимых стрелков. Внезапно сквозь треск автоматной пальбы прорвался рев лодочного мотора.

«Уйдут ведь, гады!» – подумал мулат. По рации он скомандовал двум отрядам готовиться к погоне, а остальным продолжать форсированный перекрестный огонь по предполагаемой цели. Хопкинсу также не нравилось то, что лабораторию пришлось оставить фактически без охраны – ведь все люди были брошены на поимку беглецов. Катер с загадочными диверсантами на борту уже вылетел из задымления и на огромной скорости уходил вверх по течению. Однако охранники на этот раз не мешкали, и буквально через пару мгновений вслед за катером неизвестных примерно на такой же скорости вылетели два катера с охраной.