Батяня просит огня

В это время долговязый охранник поднялся и заявил, что ему нужно ненадолго отлучиться «по своим делам». Оно обошел сидящего здоровяка и вышел за двери. Ружена поняла – это шанс. Она повернулась к Мигелю.

– Скажи, тебе не надоело кроссвордики мучить?

Тот поднялся и посмотрел на нее. В его поросячьих глазках что-то промелькнуло. Затем он подошел к двери и закрыл ее.

– Действительно, можно бы заняться чем-нибудь поинтереснее.

Ружена испугалась. Она ожидала совсем не такого эффекта от своих слов. Запинаясь, девушка сказала:

– Хочешь, покажу тебе интересный синтез? Кроме биологии, я еще весьма неплохо знаю химию. – Ружена судорожно зашарила по столу руками, взяла банку со спиртом, наполнила им большой стакан.

– Давай я тебе лучше покажу кое-что другое... – бандит подошел к ней вплотную и толкнул назад.

– Знаешь, давай лучше выпьем сначала, что ли, – с этими словами Ружена молниеносно выплеснула на здоровяка стакан со спиртом.

Тот ошарашенно на нее уставился, ничего не понимая. В его глубоко посаженных маленьких глазах появилась ярость. Ружена, не растерявшись, схватила горелку и швырнула прямо в лицо, облитое спиртом. Раздался дикий вопль. Пламя объяло его мгновенно, и громила заметался по лаборатории, натыкаясь на стены и мебель. Завороженно и испуганно уставившись на эту картину, девушка тряхнула головой и быстро побежала к выходу. Выбежав в коридор, она огляделась. Кажется, крики не привлекли ничьего внимания, хотя грохот опрокидываемых приборов и крики обгорающего бандита раздавались, казалось, по всему зданию. Ружена подбежала к стеклянной двери бокового коридора, ведущего к туалету, в который направился первый громила. «Хорошо, что замок именно с моей стороны», – хмыкнула девушка. Она защелкнула дверь и побежала в противоположную сторону.

Внезапно позади раздался яростный вопль. Ружена оглянулась. Первый охранник кричал и колотил руками в запертую дверь. Девушка быстро побежала дальше по коридору. Кровь гулко стучала в висках, сердце готово было выпрыгнуть наружу. Мимо мелькали двери лаборатории. Добежав до поворота, Ружена услышала звон разбитого стекла. Она поняла, что стеклянная дверь пала перед напором громилы и сейчас ей придется бежать еще быстрее. Посмотрев направо, она увидела открытую дверь и сразу же, не думая, нырнула туда. Пробежав через какой-то кабинет, она зацепила плечом стеллаж с пробирками. Раздавшийся звон разбитых емкостей явно не облегчил ее положения. Чертыхаясь, Крумлова добежала до противоположной двери и зацепилась ногой о невысокий порог. Упав, она со всего маху ударилась плечом о боковую стену. Не успев подняться, девушка услышала позади себя быстрые шаги и ругательства на испанском.

«Мне – конец», – подумала Ружена. Затем чья-то рука взяла ее за волосы и подняла с пола.

– Ну все, ты допрыгалась, дура. Сейчас тебя и родная мама не узнает, уж я об этом позабочусь.

Долговязый охранник злобно встряхнул ее, собираясь ударить головой о стену. Внезапно его свалил с ног ощутимый удар по голове. Выпустив Ружену из рук, охранник упал на колено и обернулся. Позади стоял Батяня. Громила протянул руку, выхватывая пистолет, однако тут же получил сильный удар ножом. Лезвие вошло прямо в сердце. На этот раз майор бил насмерть. Охранник с хрипом сполз на пол. Под ним появилась большая лужа крови, стремительно растекающаяся по полу. В этот момент из дверей выбежал обожженный и жутко злой здоровяк. Увидев своего товарища, лежащего в луже крови, и девушку с Лавровым возле него, он рассвирепел еще больше. Издав яростный крик, он бросился вперед, на бегу выхватывая пистолет, однако тут же споткнулся о предусмотрительно подставленную Никитенко ногу и растянулся на полу. Пистолет отлетел в угол. Лейтенант подошел к нему и ударом ножа навсегда успокоил горячего бразильского парня. Охранник недолго подергался и затих. Все заняло очень немного времени. Девушка с изумлением смотрела на все происходящее.

– Вы Ружена Крумлова? – спросил Батяня по-английски.

– Да. А вы можете говорить по-русски. В вашем английском слышен сильный и знакомый акцент, – ответила Ружена на русском языке.

– Вообще-то мы не русские, но это не имеет значения. Ситуация у нас, мягко говоря, незавидная. Надо как-то отсюда сматываться.

– После этого грохота и криков, я боюсь, мы подняли на ноги всю лабораторию. – Ружена испуганно огляделась и отошла от трупа подальше.

– Вряд ли в здании кто-то есть. В коридоре мы никого не встретили, кроме вас, конечно.

Никитенко отправился осматривать ближайшие кабинеты. Батяня, склонившись над трупом здоровяка, заметил, что у того обгорела одежда.

– А что это с ним было? Вы пытались воспламенить его своим горящим взглядом? – он улыбнулся и посмотрел на девушку.

– Нет, в пожарных играли.

– Неплохо поиграли, я вижу. Даже запах жареного слышен. – Батяня прошел в соседний кабинет и выглянул в окно. Там уже ходила охрана, все было заблокировано, так как ожидался приезд Хопкинса. – Ну что ж, надо как-то выбираться.

В это время вернулся Никитенко.

– В коридорах и близлежащих комнатах все чисто, никого нет.

– Хорошо. Жаль, что этого нельзя сказать о прилегающей к зданию территории. – Батяня отвернулся от окна. – Скоро приедут те шишки, которым звонил Курагин. Нам нужно скрыться до того, как они здесь появятся.

Несмотря на ту опасную ситуацию, в которой они очутились, Ружена вздохнула с облегчением. План побега теперь лежал не только на ее плечах. Скорее даже он целиком перелег на плечи двух ее спасителей. Также утешало то, что произошедшего в лаборатории, похоже, никто еще не заметил.

Глава 32

За стеклом джипа быстро мелькали живописные бразильские пейзажи. Сэм Хопкинс сидел рядом с водителем, глядя в окно. Сейчас они направлялись прямо в лабораторию, где их уже ждал Курагин с необходимой информацией, которую к этому времени должен был выбить из пленного. Хопкинс, честно говоря, не очень-то доверял Курагину. То, что они были из одной и той же корпорации, для него ровным счетом ничего не значило. Мулат позиционировал себя как волевого и терпеливого человека, и поэтому относился к Курагину как к мелкой сошке, подневольному исполнителю, но никак не как к равному себе. Именно поэтому он не очень-то положительно отзывался о способностях русского и в качестве подкрепления своим словам всегда декламировал: «Если хочешь сделать что-то хорошо – сделай это сам». Но по ряду обстоятельств в нынешней ситуации Хопкинс не мог единолично управлять всем, так как за его спиной стоял гораздо более могущественный Джеральд Фарелл, а спереди его прижимала необходимость решать мелкие насущные вопросы, без закрытия которых дальнейшая работа над проектом представлялась абсолютно невозможной.

Тем не менее Хопкинс немного нервничал, потому что последние события создавали некоторые сложности в ходе дальнейшей работы по программе. Эта энергичная Ружена уже нашла способ уничтожить тлю, в которую было вложено немало средств. Хотя Крумлова и была теперь надежно изолирована от внешнего мира, некоторые опасения все-таки терзали Хопкинса. Что это за такие десантники объявились посреди глухой амазонской сельвы? Как они связаны с Крумловой? И чем все это грозит планам корпорации? Пока метис не знал точных ответов на эти вопросы, он пребывал в состоянии перманентного беспокойства, отчего не мог спокойно сидеть и постоянно крутил головой туда-сюда, давая советы водителю по поводу управления машиной. Водителю эта манера очень не нравилась, так как ему за это время тоже порядочно потрепали нервы. Поэтому он время от времени осаживал Хопкинса в интеллигентной форме, мол «не вертитесь, гражданин начальник, и без ваших страстей кошки на душе скребут». Таким вот сложным образом эта нервозная компания приближалась к лаборатории. И чем ближе они подъезжали, тем активней вертелся на своем месте Хопкинс и тем больше хотелось водителю популярно изъясниться по поводу ерзаний и советов начальника в салоне. Но к счастью, вдалеке уже показались высокие грязно-серые стены, окружавшие лабораторию.