Команда ликвидаторов

Анчич некоторое время молчит, но раздражение, вызванное любопытством Этьена, не остывает.

– Антуан! – оборачивается он к снайперу. – Ты ведь ирландец, верно?

– Ну, – кивает несловоохотливый великан.

– Как ты относишься к Британскому содружеству?

– Я его терплю.

– Нельзя ли подробнее?

– Чего ж нельзя? Можно… До вступления в Легион я состоял в Ирландской республиканской армии, принимал участие в террористических актах.

– И что?

– Ничего, – равнодушно пожимает тот плечами. – Если бы не «Декларация Даунинг-стрит», вынудившая нас отказаться от насилия, я до сих пор с удовольствием отстреливал бы паршивых британских политиков и чиновников.

– Не жалеешь, что потом много лет пришлось скрываться в Турции, в Палестине?

– Никогда ни о чем не жалел. Ты ведь тоже скрываешься от Интерпола.

– Благодарю, Антуан, – бурчит Анчич и надменно смотрит на бывшего сержанта: – Еще вопросы есть?

– Нет, – усмехается тот. – Все ясно…

Трое легионеров ждут четвертого до окончания предельного времени пребывания под водой.

– Все, – тихо говорит Этьен, – воздуха в акваланге больше нет.

Снайпер вглядывается в поверхность моря.

– Какого черта он не всплыл? Я недавно видел воздушные пузыри недалеко от катера…

– Проверьте, нет ли где второго дыхательного аппарата.

Они шарят по рундукам, салону и каюте. Второго акваланга на катере нет.

– Береговая охрана. И полиция, – информирует, глядя в бинокль, Этьен. – Пора сматываться.

Анчич сам встает к штурвалу, коллеги проворно выбирают швартовые концы. Двигатель набирает обороты, и катер стремительно уходит в сторону турецкого берега…

А спустя полчаса хорват подзывает Антуана:

– Послушай, ты ведь много лет прожил в Турции?

– Было дело.

– Знакомые остались?

– Тебя что интересует: криминал или представители власти?

– Разве это не одно и то же? – морщится генерал. – Мне хотелось бы избежать проблем с пограничниками, таможней и прочей блевотиной. Нужны хорошие документы.

Бывший снайпер Легиона задумчиво смотрит на полоску турецкого берега…

– Есть один приятель из МИТа. Правда, не знаю, жив ли.

– Что такое МИТ?

– Милли Истихбарат Тескилати – главная национальная спецслужба Турции, выполняющая как разведывательные, так и контрразведывательные функции.

– И как далеко твой приятель?

– В Стамбуле. Пару раз выручал за вознаграждение.

– Деньги – не проблема. Поможет?

– А куда он денется? Стамбул по-прежнему один из самых криминальных городов мира, в котором все продается и покупается…

Генерал не собирается сдаваться, покуда не будут найдены тела его дочери и русского парня. Зная его нрав, товарищи даже не пытаются возражать.

Катер идет средним ходом по проливу Дарданеллы, впереди приморский городок Чанаккале. Антуан, много лет проживший в Стамбуле, ведет переговоры по мобильному телефону. Наконец, отключив связь, выдыхает:

– Приятель пообещал надавить на береговую охрану через турецкую спецслужбу МИТ. Проблем в Турции у нас не будет. И намекнул на возможность получения хороших документов.

Анчич молча кивает: помощь такой могущественной организации не помешает.

Катер подходит к акватории порта. Анчич сбрасывает ход до малого и вглядывается в нагромождение пирсов и причалов. Внезапно пищит рация, отвлекая от поиска временного пристанища.

– Да, Клод. Где ты примостил свою «вертушку»?

В ответ динамик хрипит голосом пилота:

– В аэропорту Чанаккале. Это на юго-восточной окраине.

– У тебя все в порядке?

– Заправился, оплатил обслуживание со стоянкой.

– Значит, к вылету готов?

– Может быть, хватит на сегодня? Я с рассвета в кабине…

– Отставить, Клод! Мне нужна твоя помощь. Выпей чашку кофе и вылетай.

– Куда?

– Я хочу, чтобы ты хорошенько осмотрел побережье пролива. От входа до этого… как его…

– До Чанаккале.

– Да-да. До Чанаккале и до деревушки, что напротив через пролив.

– Ясно, шеф. Через четверть часа приступаю…

Моторная яхта не вернувшегося из-под воды Гийома более полутора часов болтается на низкой, ленивой волне у длинного пирса. И слева, и справа пришвартованы десятки таких же маломерных судов. Три легионера скучают под козырьком рулевого салона.

После невыносимо долгого ожидания рация подает сигнал.

– Парни, как меня слышно?

– Отлично слышно! – хватает аппарат Анчич. – Что у тебя?

– На сто процентов не уверен, – докладывает Клод, – но мне кажется, что на берегу я вижу эту парочку.

– Где они?!

– Сейчас подойду поближе…

– Где они, Клод? – рычит генерал. – Где?!

– Немного южнее порта. Бегут к лесочку, что за старой крепостью…

Анчич оставляет Этьена присматривать за катером и вместе с Антуаном бежит на берег. На ближайшей улице они садятся в такси. Антуан коротко изъясняется с турком, и машина мчится к южной окраине города…

Вот и крепость. Городишко настолько маленький, что поездка из центра до окраины не заняла и пяти минут.

– Клод! – кричит в микрофон рации генерал. – Клод, как меня слышишь?

Владелец легкого вертолета молчит. Он побеспокоил лишь однажды – когда машина покинула пределы порта. «Это определенно они! – доложил пилот. – Я их узнал! Скорее!!»

Пока Антуан рассчитывается с таксистом, Анчич запрашивает место вертолета. Но Клод не отвечает.

Внезапно таксист взмахивает руками и показывает на горизонт.

Хорват с ирландцем смотрят в указанном направлении. Из-за старой крепости поднимается столб густого черного дыма.

– Что это? – непонятно у кого спрашивает Антуан.

– Боюсь, это жарится задница Клода, – шепчет генерал. И, ускоряя шаг, добавил: – Быстрее! Может быть, успеем…

Красно-белый фюзеляж легкого вертолета лежит на боку среди деревьев реденького лесочка. Шагах в сорока, опираясь на заброшенное полуразрушенное строение, сиротливо торчит вырванная «с мясом» хвостовая балка, рулевого винта на ней нет. Повсюду валяются обломки лопастей, остекления кабины. Остатки вертолета чадят едким дымом – горит разлившееся по земле авиационное топливо.

Анчич с Антуаном бегут к пожарищу и вскоре находят неподалеку Клода. Он здорово переломан, лицо в крови, тонкая куртка тлеет.

Легионеры оттаскивают его подальше от огня, осторожно укладывают на пожухлую траву.

– Что случилось, Клод? – присаживается рядом Анчич.

Пилот пытается что-то сказать… Не выходит. Вместо слов из груди вырываются сиплые звуки и хрипы.

Осмотрев его, снайпер тихо извещает:

– У него переломаны все ребра и здорово отбиты потроха. Похоже, он не жилец.

Неприятная новость.

– Значит, мы остались без вертолета. Плохо, – закуривает генерал. И принимается за расспросы с удвоенной энергией.

Однако Клода надолго не хватает. Через минуту Анчич поднимается и отряхивает с брюк сухую траву.

– Готов.

– Что-нибудь дельное узнал?

– Говорить он не мог. На вопрос «Где моя дочь и русский парень?» показал пальцем на восток.

– На восток? – почесал затылок снайпер. – И что ты думаешь по этому поводу?

– Необходимо нажать на паузу, – смотрит в посеревшее небо хорват. – Скоро стемнеет. Пора возвращаться на катер. Там карта, оружие, снаряжение.

– И поужинать пора, – веселеет Антуан. – Верно?

– Верно. Вот за ужином втроем и подумаем о плане дальнейших действий.

За столом в основном молчали.

Оплатив суточную стоянку, три легионера заперли дверь в рулевой салон, спустились в небольшую кают-компанию и приготовили скромный ужин из того, что нашлось в холодильнике и шкафчиках.

Наконец бывший сержант не выдерживает. Разливая по бокалам остатки хорошего рома, он спрашивает:

– Анте, где ты намерен их искать?

Тот вливает в себя алкоголь, закуривает…